бросят тут неподвижного навсегда. Потом я подумал, что у ворон будет возможность проверить, нарастает ли мясо на костях бессмертного. А потом пришел Марел, перепугался и выпаивал меня с ложечки как младенца. Других я к себе не подпустил. Что не мешало им продолжить выполнять все обычные дела в поместье.
Это был первый раз, когда мне стало стыдно за то, что я успел себе вообразить.
А пожар я потушил сам. Затоптал горящие портьеры и закрыл комнату на ключ. Я не смог поджечь Лозу, просто не смог. И понял, что не смогу остаться в огне.
И вот теперь, если повезет, я смогу поставить точку в своей затянувшейся истории. И именно теперь все стало так непросто.
Но выйти за ворота я все так же не могу. И все так же малодушно думаю: может, Исабель все-таки останется здесь? Разве я не заслужил немного счастья?
Ханна ушла сразу после обеда, оставив Исабель прибраться на кухне. Потом она помогла Арелу закончить с парой клумб, особенно тщательно и медленно возясь с последней. Отказалась от того, чтобы вместе дойти до деревни и, вернувшись на кухню, долго-долго оттирала пальцы и ногти от земли.
Винсента все не было.
– Ну это просто ерунда какая-то, – сердито сказала Исабель, бросая мокрую губку в раковину. – Если я больше не нужна в Лозе, господину виконту придется сказать мне об этом, глядя в лицо!
Исабель, вытерев руки, решительно вышла из кухни. Заглянула в библиотеку, в обеденный зал, в гостиную и, наконец, открыла дверь кабинета. Винсент стоял возле окна, облокотившись локтем на стену. Услышав звук открывающейся двери он обернулся и шагнул вперед, к Исабель. С утра виконт переоделся, но под глазами были все те же тени, а на подбородке уже выступила щетина.
Сил на любезности у Исабель уже не было.
– Винсент, ты больше не хочешь, чтобы я была в Лозе? – спросила она прямо. Виконт вздрогнул.
– Хочу, – ответил он быстро и осекся.
Исабель вытерла вспотевшие руки о платье.
– У меня было такое глупое утро. Жель накричал на меня и я…
Винсент быстро подошел к Исабель и опустил руки ей на плечи. Глаза его потемнели.
– Что. Значит. Накричал?
Исабель облизала пересохшие губы.
– Он разозлился, поняв, что я ночевала здесь. Расстроился и разозлился. Я прогнала его. На Желя это совсем не похоже, это было очень неожиданно.
Винсент нахмурился и убрал руки.
– Он не имеет права. А я… я не могу даже заступиться за тебя. Или может…это он хочет заступиться?
– Что ты имеешь ввиду? – тихо спросила Исабель. Виконт покачал головой.
– Может быть, Жель тоже боится за тебя? Потому, что ты тоже нужна ему?
Тоже.
Тугой узел страха и предвкушения затянулся где-то внизу живота Исабель. Девушка протянула руку и прижала горячую ладонь к теплой щеке Винсента. Виконт дернулся.
– Исабель, – мягко убрал он ее руку. – Не надо.
– Куда ты лезешь, рыбина? – горько улыбнулась Исабель, призывая на помощь все свои силы, чтобы держаться просто и достойно. Хотя, куда там достойно – после такого.
Виконт стиснул зубы. В окно робко заглянуло вечернее солнце, раскрасив стены розово-золотистым.
– Не путай жалость с… чем-то другим. Жалость, любопытство. Мне не нужны утешение, прощение или игра в то, что у меня есть будущее.
Мое будущее это поиск возможности смерти, Исабель. И однажды я умру, так или иначе. Я обязан умереть.
И эта возможность, оказывается, все это время была на расстоянии вытянутой руки. И теперь я должен собрать все свои силы, чтобы не сделать шаг назад и не утащить тебя за собой.
– Я тоже не бессмертна, – тихо ответила Исабель. – И я не жалею тебя, Винсент. Я… В реальности оказалось страшно. Страшно и интересно. Когда я жила у себя в голове, все вокруг было проще.
– Я тоже страшный, Исабель, – так же тихо ответил Винсент. – Я – то самое Чудовище из страшилки для прихожан.
– Тебя зовут Винсент, – приблизилась вплотную к виконту Исабель, не отводя взгляда от его лица. – Тебя зовут Винсент и я тебе верю.
– И все? – виконт медленно очертил пальцем контур лица Исабель.
– Этого достаточно, – твердо ответила та и, качнувшись вперед и закрыв глаза прижалась губами к губам Винсента. Несколько ужасных секунд виконт не двигался и не отвечал. А затем продолжил поцелуй. Сперва нежно, потом настойчиво, так, что у девушки подкосились ноги, а внутри словно расцвели розы. Ничего подобного не рассказывали ни хихикающие подружки в деревне, ни баллады, прячущиеся под изящными обложками, за которые продавец в городе запросил аж осьмушку серебра. Спасибо Мелеху, побаловал дочь.
Обхватив руками лицо Исабель, Винсент целовал ее так, как никогда и никого в своей жизни. Сердце его билось о грудную клетку, в голове помутнело и именно поэтому он заставил себя прервать поцелуй. Притянул к себе Исабель и обнял крепко-крепко, как только мог. Исабель в ответ оплела его руками, что дикий виноград стену, и он слышал такой же быстрый стук ее сердца.
Ничего он не может ей предложить. Ничего у него нет. Он не сможет провести с ней обряд, не сможет растить детей – а могут ли у проклятого вообще быть дети? Исабель никогда не проедет с ним верхом по лесу, никогда он не купит ей книгу в городе, никогда они не отправятся в путешествие. Что он даст ей? Жизнь в Лозе, откуда она не сможет сделать ни шагу? Сплетни и плевки в спину, едва она будет появляться дома? Напортачил. Даже здесь умудрился напортачить.
– Винсент… – словно прочитав его мысли, Исабель потянулась к виконту, но тот отстранил ее.
– Нет, Исабель. Уходи, – сказал он, ненавидя себя. Ненавидя за то, что произносит эти слова, за то, что не хочет произносить. Что хочет притянуть к себе Исабель и пообещать ей счастье.
В лицо Исабель было страшно смотреть.
– Ты не веришь мне? – побелевшими губами спросила она. – Или я недостаточно хороша для виконта? Деревенская, простая…
– Хватит! – не сдержавшись, крикнул Винсент. – Сколько дней продлится твое увлечение, Исабель? Как быстро ты устанешь от меня, от Лозы, от презрения, с каким на тебя будут смотреть в Малой Долине? Ты поселишься здесь с отцом? Будете здесь расписывать свои кувшины? Ты будешь копаться в саду и делать вид, что счастлива?
– Я была бы счастлива! – крикнула в ответ Исабель. – Или для Лозы кувшины это слишком просто? Много грязи и возни? Так и скажи сразу! Глупая Исабель, твои глупые мечты для меня ничто!
– Глупая Исабель! – взревел Винсент, сжимая кулаки. – Я
