обрадуется», а когда вы спрашиваете их о содержании и смысле этого их высказывания, они всячески уклоняются от ответа, а потом, когда вы вконец им надоедаете, переводят тему, вспоминая о ваших невыполненных уроках или позднем часе времени. Практически в такой же ситуации оказался я, да и Эрик с Янко, после того, как наш учитель воскликнул, что наши планы резко меняются. И что вы думаете… Ридли без всяких угрызений совести отправил нас спать, так как «завтра новый тяжелый день», при этом отказавшись что-либо говорить как об этих самых изменившихся планах, так и о причинах, побудивших его принять такое решение. Не знаю, имело ли это действие такое же значение для моих друзей, но лично я, как и следовало ожидать, не смог уснуть. Я просто лежал и смотрел на звезды (очень красиво, между прочим).
Мой мозг, казалось, решил отработать все те дни работы, которые пропустил (то есть почти за всю мою жизнь), здравый смысл говорил, что я точно не высплюсь, если сейчас же не засну, но его никто не слушал. Одна за другой сменялись мысли и догадки, кружились в своеобразной карусели, захотелось вдруг получить ответы на все вопросы мира, тихо подъехал припоздавший вагончик с философскими идеями, одним словом — жуть.
В какой-то момент мне надоело просто лежать, и я решил прогуляться, но тут вспомнил, как Ридли попросил Люцифера валить каждого, кто решит прогуляться без уважительной причины. Я несколько сомневался, что он сможет это сделать, но размером с крупную собаку кот вполне мог попытаться сделать нечто подобное, а этого мне как-то не очень хотелось. Вообще, я, возможно, и сам виноват в своем положении, так как довольно часто сбивал себе режим ночными прогулками и беготней по лесу, но… я уже упоминал, что здравый смысл не пользовался в коллективе моих извилин особым авторитетом.
За отсутствием сна и занятий я решил попробовать то заклинание, которое применил Ридли, создав из магии посох в той маленькой стычке на Базаре ночью. Он так и не удосужился объяснить, каким образом он это сделал, а потому пришлось рассуждать самому. Мне очень хотелось научиться этому, ибо таскать оружие не очень удобно, а вот создавать его прямо на месте — то, что нужно.
В принципе, это было что-то похожее на защитный барьер, который я уже умел делать более-менее хорошо. Он выглядел как сгусток магии, как барьер, но другой формы. Я решил попробовать создать барьер вокруг себя, а потом придать ему иную форму, для этого пришлось сесть.
Придать форму барьеру не получалось, он изгибался, но не собирался в одну единую магическую массу. Тогда я решил поступить по-другому: взял палочку с земли и окружил ее магическим полем, что также неплохо получалось. Теперь требовалось как бы снять это поле. Я пытался некоторое время, но пришлось сделать много попыток, для того, чтобы это получилось. В моих руках был барьер, который без предмета было очень сложно удержать в форме, в какой-то момент он треснул и развалился, но вот что интересно: мелкие осколки магии все еще висели в воздухе, так как я не переставал на них воздействовать.
Руководствуясь инстинктом внутреннего ребенка, я стал играть с ними, перемещать в воздухе, даже пытался собирать из них фигуры, да так увлекся, что не заметил, как устал. Решив передохнуть, я лег обратно и… уснул.
* * *
Утро. Утро это… Пожалуй, это действительно такая часть суток, когда завидуешь безработным. Я проснулся разбитым, хотя это естественно, наверное, ведь столько всего произошло, да и непривычно.
Первым делом после пробуждения и созерцания восхода солнца я потребовал у нашего учителя объяснения. Он и не думал упрямиться, но рассказ свой начал только, когда мы зашагали по дороге.
— Знаете, я и не думал, что ваше первое задание окажется настолько непредсказуемым, — начал Ридли.
— Учитывая, что ты откладывал это больше года, я удивлен, что оно вообще состоялось.
— Ты это о чем, малыш?
Попытавшись ударить нагло хихикающего Эрика по затылку и, естественно промахнувшись, я пояснил:
— Чуть больше года назад ты уже говорил, что хочешь нас взять на какое-нибудь задание, правда, это, похоже, слышал только я.
— Ну да, что-то такое было, но это уже не важно, — махнул рукой Ридли. — Спешка ни к чему хорошему не приводила…
— Чего-чего ты там сказал? — прищурился Эрик.
— Эй, я никогда не тороплюсь без причины! — стал защищаться Ридли. — Может я и не идеальный стратег, но знаешь, придумывать эффективное решение на ходу тоже не всякий умеет.
— Ой-ой-ой, ты что, обиделся?
Эрик, как и я, любили доставать нашего учителя и подкалывать его, хотя он тоже это любил, так что мы постоянно пытались поддеть друг друга, все равно, так веселее жить.
— Ладно, давайте серьезно, — приостановил Ридли начинающийся спор. — Нет, ну вы только подумайте: Я считал, что максимум, что мы встретим, так это разбойников, но что на пути встретиться столько всего!.. Знаете, а у нас ведь только вчера вечером появилась новая заковыристая непонятная проблема.
— И какая? То, что обожаешь не рассказывать все сразу? Так это уже давно было ясно.
— Малыш, что-то у тебя плохое настроение… Взбодрись-ка.
— Даже не думай!
Я успел в последний момент создать над головой барьер, чтобы не промокнуть из-за только что созданного Ридли водяного шара.
— Неплохо, — улыбнулся Ридли. — И хватит меня перебивать. Сейчас я все объясню. Это будет долго, потому что придется начать еще со времен моей юности, так что, думаю, тебе вполне этого хватит…
* * *
Чтобы не перегружать этот рассказ очередной нудной лекцией, что сопровождалась нашими вопросами и шутками, я привожу рассказ нашего учителя в более общем виде ниже:
Все началось, как он и говорил, во времена его юности, тогда, когда он был активистом и посвящал себя своему миру целиком. Он боролся за права, с коррупцией, участвовал в митингах и пикетах, но вот же несчастье — все стало вдруг хорошо. Правительство пришло новое, и в короткие сроки уладило все вопросы, выполнила все свои обещания и требования народа, положив конец беспорядкам. Все стало, как в сказке, теперь не с чем было бороться, и Ридли заскучал. Ему была нужна новая цель, новое поле, на котором он мог сражаться. Прежде всего, от нечего делать, он решил, наконец, вплотную заняться магией.
О своем учителе Ридли рассказал совсем мало, считая его фигуру для нас не интересной, что, собственно, так и было. Обучения, как оказалось, он так до конца и не прошел, потому что узнал
