ни в чем неповинных людей, ради собственного выживания.
Кивает.
— На данном этапе, все подразделения «Лиги» вылавливают демонов для их дальнейшей ликвидации.
— Всех? — нервно вылетает.
— Всех… — подтверждаю, ради ее же спокойствия. — Я хочу, чтобы ты перестала бояться, потому что рядом со мной, тебе ничего не угрожает, я любого порву, кто только косо посмотрит в сторону моей пары.
— Что это значит? — не менее нервно интересуется.
Вот мы и доползли до самого интересного…
Набираюсь достаточного количества воздуха и осторожно начинаю:
— Иметь истинного партнера — это редкость. Даже не понимаю, каким образом все члены нашей семьи, вообще сумели отыскать свои половинки…
Пока о существовании Евы молчу. Не хочу пугать Ринату тем фактом, что ее нос побывал в судьбе каждого из нашей семьи. Недоделанная сваха, бл…
— Когда оборотень находит свою пару, его мир переворачивается. Каждая клеточка в организме перенастраивается, заставляя желать лишь свою половинку. Его привлекает в ней все, от внешности до запаха. И это, чтобы ты знала, даже со временем не проходит…
Вижу, как ее реснички порхать начинают, а губы дрожать. Удивляется. Я продолжаю:
— Партнеры преданны друг другу до последнего вздоха. Они чувствуют друг друга как на физическом уровне, так и на духовном. В буквальном смысле их души соединяются воедино. И если больно одному — другой все чувствует. Связь в несколько раз усиливается, когда пара помечает друг друга. После этого запускается обмен трансформации… Так называемый обмен клеток, который позволяет принять силу партнера.
— Боже! — выдыхает глаза закрывая. — Что все это значит? — дрожит ее тоненький голосок.
— Посмотри на меня! — прошу ласково. — Посмотри, Рината!
Не понимаю, что ее конкретно напугало.
— Как это происходит? — с вопросом глаза открывает.
Сам сглатываю нервно. Не знаю, что и ответить. Вернее, знаю, конечно… Но не по отношению к нам.
— Партнеры кусают друг друга, обмениваясь кровью и без этого никак… — головой мотаю, давая понять, что будет только так.
— А если я не хочу? — вдруг всхлипывает в моей голове.
В этот момент, мою грудь словно ржавой заточкой пронзают. Всаживают лезвие по самые легкие и там безжалостно прокручивают им, лишая кислорода.
Рината видит боль в моих глазах. Пугается моментально и еще больше дрожать начинает.
Сжимаю ее ладонь, инстинкты не обманешь — успокоить требуют, несмотря на то что, меня пипец как рвет от досады. Ее слова настолько задевают что сердце биться перестает.
— Захочешь! — это уже выцеживаю в слух, возможно шокирую ее еще больше, но, блядь… Не могу, так грудину заворачивает.
Вдох-выдох. Вдох-выдох.
— Нужно просто время… — смягчаюсь, насильно себя успокаивая. — Возможно не сейчас… — губы поджимаю. Черт как трудно! — Но ты сама ощутишь в этом необходимость.
— Успокойся Лев! — требует Темный. — Не дави на нее.
Сука! Я не могу! Аж дрожит все тело. Ее «не хочу» так глубоко засело, что еле эмоции сдерживаю.
— Она не оборотень, помни это… — напоминает зверь. — Не понимает, что говорит. Не принимай близко к сердцу.
— А если я уйду? — добивает меня еще сильней.
Дьявол!
— Терпение! — тормозит меня Темный. — Дай я сам с ней пообщаюсь… Выпусти меня.
И я выпускаю… Не думая, выпускаю… Сжимается все внутри, потому что.
— Тебе будет больно, Рината… — слышу голос Темного. — Даже в случае, если ты уйдешь без метки, тебе будет немыслимо больно, с учетом того, что ты человек. Ты ведь уже чувствуешь, как меняешься. Твой организм уже перенастраивается, я же чувствую… Тебя безумно тянет ко мне. Ты хочешь меня. Контроль теряешь, когда сдаешься… — с каждым его словом, сам успокаиваюсь. Невероятно. — Даже в нашем мире, оборотни убиваются по своей паре, хотя у них силенок, как ты понимаешь, побольше твоих.
Рината смотрит на Темного, как завороженная. Моргнуть боится, так внимательно слушает.
— Когда половинка умирает, чаще всего умирает и вторая. Не у всех сил хватает оправиться. И, чтобы ты знала, твой отказ ранит болезненно, поэтому, не нужно необдуманно все выплескивать наружу.
Официанты подносят нам еду. Вынуждено отпускаю ее руку. Стол едой заполняется, и Рината лишь в этот момент начинает моргать.
— Все, дальше я сам! — сообщаю зверю, перетягивая на себя контроль.
— Приятного аппетита, Рината, — искренне желаю, приступая к трапезе.
Мне нужно немного прийти в себя. Выдохнуть.
Глава 26
— Прости, — вдруг выдыхает, будто только что поняла всю гребаную серьезность. — Я не хотела… ранить.
Искренность такая штука, которая, несомненно, подкупает, а в моем случае, еще и обезоруживает.
— Ты не знала, я все понимаю, — поджимаю губы. — Просто, для истинной пары, подобные мысли, действительно больнее некуда.
Ловлю ее взгляд, прищуриваюсь. Она заметно беспокоится. Покусывает свои пухлые губки, вновь теребит салфетку.
— Значит ты, тот большой начальник, который отдает приказы ликвидировать демонов? — осторожно интересуется, хмуря свой миленький лрбик.
— Большой начальник — Темный Тимур, мой отец, но ты права, все приказы отдаю я.
— Отменяешь, тоже ты? — прищуривается, склоняя голову в бок.
Не понимаю к чему вопрос, но все же киваю.
— Считаешь, в больнице и в твоей квартире я в полной безопасности?
Какой интересный вопрос! С подтекстом. Понимаю, не только безопасность ее волнует на данный момент. Она планирует большую часть времени в дали от меня находиться.
Нет, так не пойдет, Рината.
— В квартире на все двести, а что касается больницы… — специально тяну, подбирая более подходящий повод не ходить на работу, — Как давно ты не была в отпуске?
Рината жевать перестает. Задумывается, ненадолго, будто действительно вспоминает. Тут улыбнуться хочется, без всякой фальши, ведь мы оба знаем, что никогда. Мы, кстати, с ней схожи. Работа для меня — жизнь. Вот только не сейчас.
— Ты не запрешь меня в своей берлоге, — неожиданно озвучивает вслух, головой мотая. — Я не буду отсиживаться зная, что мой график операциями забит на два месяц вперед…
Вот совсем не сомневался, что откажется. И дело совсем не в операциях. Она, до жути боится оставаться рядом со мной наедине.
— Не дави на нее, — требует Темный. — Ты и так, ведро необъяснимого влил в ее сознание, что уверен, мозг еще несколько дней все профильтровывать будет.
Согласен. Давить не стоит. Но и вестись на все подряд я не намерен.
— Расслабься, Романова, кушай, спокойно… — киваю на ее тарелку, с хитрой улыбкой. — Я удвою охрану в больнице, так уж и быть, пойду на компромисс… — постукиваю пальцами по деревянной поверхности стола, где, полюбившиеся синие глаза и залипают на несколько секунд. — Но… — стук прекращается. Глубокая до мурашек синева медленно в мой туман вливается. — С завтрашнего дня твой график изменится.
— Полагаю, сократится? — возмущенно
