– Он у тебя хорошо развит.
– Я ведь бизнесмен. В разных переделках приходилось бывать.
– А тебе все неймется.
Сделав такое заключение, Ариана перевернулась на живот, чтобы лучше видеть выражение лица Бондаря.
– Ты о чем? – равнодушно спросил он.
– Эта афера, которую ты мне предложил…
– Обычная сделка.
– Но крайне рискованная.
– Отказываешься от участия? – Бондарь занялся тушением окурка в пепельнице, что позволило ему повернуться к Ариане спиной.
– Наоборот, – донеслось до его ушей. – Я подумала над твоим предложением, взвесила все и решила согласиться. Не сегодня, так завтра Гена появится у меня, и тогда я могла бы поставить тебя в известность. Но сначала я хочу познакомиться с теми, кто его ищет.
– Зачем? – удивился Бондарь.
– Ты всего лишь посредник. Предпочитаю работать с заказчиками напрямую.
– Ого, да у тебя, оказывается, есть деловая хватка. – Снова улегшись на кровать, Бондарь завладел рукой Арианы и принялся перебирать ее пальцы. Они были холодными, как сосульки, и совершенно безучастными. С таким же успехом можно было заигрывать с трупом.
– Что скажешь? – осведомилась она, пристально глядя на Бондаря.
Его серо-голубые глаза встретились с ее темными глазами и застыли не мигая. Он видел, как пульсируют ее зрачки, то расширяясь до размеров двух черных горошин, то превращаясь в крохотные точки. Прядь растрепавшихся волос лезла Ариане в рот, но она лишь подергивала щекой, словно боялась спугнуть любовника резким движением. Вытянувшаяся в позе отдыхающей львицы, она ждала. Ее пальцы, собранные в ладони Бондаря, были напряженными, готовясь в любой момент выпустить коготки и попробовать на прочность чужую кожу.
– Ты хочешь моей смерти? – задушевно спросил Бондарь.
– Какой вздор! – Она сделала попытку высвободить руку.
Он не позволил. И, усилив хватку, сформулировал вопрос немного иначе:
– Почему ты хочешь моей смерти?
– Не болтай ерунды, – занервничала Ариана. – Если желаешь знать, то ты мне очень даже симпатичен. И потом, разве я похожа на людоедку?
В подтверждение своих слов она приподнялась на локте, вся такая доступная и желанная. Ее грудь можно было бы назвать идеальной, если бы не чересчур маленькие соски никогда не любившей, не рожавшей и не вскармливавшей ребенка женщины. Не розовые и не лиловые, а темно-коричневые, они уставились на Бондаря, как два дополнительных глаза.
– Представь себе такую ситуацию, – заговорил он, приняв сидячую позу, чтобы Ариане пришлось смотреть на него снизу вверх. – Я докладываю своим знакомым, что уговорил любовницу Малютина помочь мне. Они выдают мне энную сумму. – Протянув руку, Бондарь убрал волосы с лица Арианы, а потом, как бы по рассеянности, принялся теребить ее ушную раковину. – Я делюсь с тобой и наслаждаюсь жизнью, не подозревая, что меня крупно подставили. Но очень скоро выясняется, что мои знакомые не встретились с Малютиным, как это им было обещано. И тогда они решают наказать виновных. – Пальцы Бондаря сжимались все сильнее, не позволяя пойманной за ухо Ариане отстраниться. – Крайним оказываюсь я. Спроси меня почему, и я тебя отвечу.
– Почему?
Ариане было больно, но голос ее прозвучал почти буднично. И ни один мускул на ее лице не дрогнул, пока Бондарь не притянул ее за ухо к себе, чтобы прошептать:
– Потому что… ты… не Ариана Патрича…
Глава 15Укрощение строптивой
Тишина была тягостной. Время замедлило ход, увязнув в молчании мужчины и женщины, которые, вопреки недавней близости, оставались чужими. Наконец, Ариана не выдержала.
– Отпусти, – потребовала она.
Пальцы Бондаря разжались. Он улыбнулся. Несмотря на драматизм ситуации, его, с позволения сказать, любовница выглядела забавно. Алое ухо, наэлектризовавшиеся волосы, нервные движения… Она чувствовала себя крайне неуютно и не знала, как ей быть дальше. Насладившись ситуацией, Бондарь решил прийти ей на помощь:
– Не бойся, я не собираюсь выяснять с тобой отношения. Обманула так обманула. Значит, на то были причины.
Ариана скосила глаза на тумбочку, в которой хранился «браунинг». Потом бросила взгляд на свой скомканный халат. Опять уставилась на Бондаря. И вкрадчиво поинтересовалась:
– Откуда такая информация?
– От Потоцких. Они, на твою беду, засиделись в ресторане.
Окаменевшее лицо Арианы сделалось необыкновенно красивым. Наверное, из-за расширившихся глаз. Или из-за лихорадочного румянца, проступившего на скулах.
– Вот как, – протянула она.
– Именно так, – подтвердил Бондарь, набросив на бедра простыню. Все-таки неловко вести беседу с женщиной, когда оба голые, как младенцы… хотя вовсе не так невинны.
– Что они еще тебе рассказали?
– Все.
– Ты поэтому был со мной таким грубым? – догадалась Ариана.
– Конечно, – кивнул Бондарь. – Не слишком приятно сознавать, что тебя водят за нос. Тем более когда это делает женщина, которая тебе близка.
– Так уж и близка…
В последний раз взглянув на тумбочку, Ариана встала на четвереньки и подалась вперед, чтобы нависнуть над Бондарем большой гибкой кошкой. До ее маленьких сосков можно было дотянуться губами. Когда она прогнула спину, расстояние между их животами сократилось до минимума, позволяя ощущать жар тел друг друга.
– Ты не считаешь близостью то, что было между нами? – удивился Бондарь, оправляя встопорщившуюся на бедрах простыню.
– Это была всего лишь репетиция.
– Довольно убогая, должен заметить.
– Для разнообразия можно проделать то же самое в наручниках, – промурлыкала Ариана. – Как в американских фильмах, знаешь? Однажды я даже купила наручники, но так ни разу и не решилась воспользоваться ими в постели… Хочешь попробовать?
Бондарь уже пробовал, и произошло это не далее как несколько месяцев назад, когда его чуть не укокошила одна чокнутая эстонка, тоже державшая в спальне браслеты. Поэтому его ответ был резко отрицательным.
– Не лишай меня этого удовольствия, – попросила Ариана, склонившись к нему так низко, что он был вынужден отвернуться. Все-таки прошлым вечером они съели немало острых блюд, сдобренных чесноком и луком.
– Можешь сама примерить свои браслеты, если уж так приспичило, – сказал Бондарь, заранее зная, что услышит в ответ.
– Я хочу, чтобы их надел ты, – возразила Ариана.
– А я хочу знать, как зовут тебя на самом деле.
– Нет ничего проще.
– Тогда скажи.
И она сказала.
– Повтори-ка, – потребовал Бондарь.
