как она говорит о нём, я могу сказать, что она по-прежнему влюблена в него. Когда я оглядываюсь через плечо и вижу, как он застыл на лестнице, вцепившись одной рукой в перила с побелевшими костяшками пальцев, его взгляд устремлён на неё, я знаю, что он тоже в неё влюблён.
С ней несколько подруг Лиззи, все они одеты в одинаковые шапочки школы Ковентри, сбоку пришит школьный герб. На мой вкус, это немного банально, но приятно видеть, как в комнату влетает рой пчелиных маток, которые на самом деле на моей стороне. От моего внимания не ускользнуло, что Голубокровные ощетинились.
Опекунша Лиззи подходит к стойке и заводит разговор с кем-то из персонала Бёрберри, обнимая мисс Фелтон. На моих губах появляется улыбка, прежде чем я поворачиваюсь к самой Лиззи.
— Наша академия не организует поездки для второкурсников, так что для меня было приятным сюрпризом получить твоё приглашение, — говорит она, её собственное обручальное кольцо сверкает, когда она тянется, чтобы заправить свои чёрные локоны за ухо. Она переводит свой янтарный взгляд на Зака, и они оба застенчиво улыбаются, прежде чем снова обратить своё внимание на меня.
В последний раз, когда я была с ними в одной комнате, моё сердце было разбито надвое. Сейчас намного лучше, потому что на этот раз эту боль почувствуют Тристан и Лиззи. Часть меня болит при мысли о том, что Лиззи может пострадать; она такая милая и искренняя. Невозможно представить, что давным-давно именно она заключила то пари с Заком. Либо они оба сильно изменились с тех пор, либо они так же полны дерьма, как и остальная Голубая Кровь.
— Я рада, что ты здесь, — говорю я ей, и я говорю это серьёзно, даже если всё это часть моего заговора. Фу. Мне не должно быть так трудно мстить. Я бы предпочла просто быть наивной, счастливой цыпочкой без вендетт. Я решаю, что, как только закончу подготовительную академию, навсегда покончу с заговорами о мести. — Я не катаюсь на лыжах, и я слышала, что учиться не так-то просто. Мне нужно, чтобы вы, ребята, по очереди присматривали за мной.
Лиззи хихикает, и это такой нежный, культурный смех. Она тоже хорошенькая и приятная. Я чертовски уверена, что она настолько близка к совершенству, насколько это вообще возможно для любого человека. То есть, если не обращать внимания на пари, которое она заключила с Заком,
Как гадюка, Харпер подползает к нам, сверкая собственным кольцом перед лицом Лиззи.
— Что… ты здесь делаешь? — Харпер скалится сквозь свои идеальные, белые зубы. Она бросает на меня взгляд, полный чистого яда, который я притворяюсь, что не замечаю. Лицо Лиззи вытягивается, как только она видит это кольцо, и в воздухе витает напряжение, которое не имеет ко мне никакого отношения. Я даже не причастна к тому, что они в результате видят.
— Меня пригласили, — говорит Лиззи, умудряясь сохранять довольно нейтральное выражение лица. Впечатляет, учитывая, что за тот же промежуток времени Харпер превратилась в уродливого монстра. Как раз вовремя, слева от Харпер появляется Тристан, его серые глаза сосредоточены на Лиззи. Но только на секунду… Затем он переводит своё внимание на меня, и я почти поражаюсь этому.
— О, милый, — мурлычет Харпер, вцепляясь в руку Тристана. То, как его рот кривится в усмешке, когда она прикасается к нему, говорит мне всё, что мне нужно знать. Она ему не нравится и никогда не понравится. Не то чтобы это имело значение. Он всё равно женится на ней, если это даст ему больше денег и власти. Мой желудок скручивается в узел в форме бесконечности. — Работяжка пригласила твою старую подружку покататься с нами на лыжах. Я не впечатлена.
— И что ты хочешь, чтобы я с этим сделал? — рявкает он на неё с бесстрастным лицом. — Я же не могу вышвырнуть Лиззи и Черити на улицу, так ведь? — Харпер уставилась на него, прищёлкнув языком в уголке рта и устремив свирепый взгляд на Лиззи. С таким же успехом я могу быть невидимкой. В конце концов, её жених влюблён не в меня.
Во всяком случае, пока.
Однако в глубине души я задаюсь вопросом, смогу ли я когда-нибудь вытеснить Лиззи из этого особого места в груди Тристана. Я вполне могу проиграть пари из-за неё. Я резко выдыхаю, и Зак наклоняется, чтобы взять мою руку и сжать её.
— Вы помолвлены? — шепчет Лиззи через секунду, глядя на Тристана обиженными глазами маленькой лани. Мне кажется, я сейчас заплачу из-за неё. Чёрт возьми. Чёрт, чёрт, чёрт. Что ж, я рада, что уже вычеркнула её имя из списка. Это уже слишком. — Ты… мог бы сказать мне об этом…
— Публично? На вечеринке? Как ты рассказала мне? — рявкает Тристан, его ноздри раздуваются. Он пытается сохранить самообладание, но терпит неудачу. Харпер сейчас выглядит радостной. Я хочу избить её за них обоих. — С чего бы мне это делать? Кто мы друг для друга? Очевидно, что не друзья.
Глаза Лиззи затуманиваются слезами, и я морщусь, сжимая руку Зака в ответ для утешения.
— Ты прав, — шепчет она, — мы не друзья. Но всё хорошо: я пришла сюда не ради тебя. — Она наклоняется, чтобы взять меня за руку, замечает, что Зак сжимает её, и поднимает брови. Я быстро стряхиваю его с себя и хватаю её, вытаскивая из толпы и поднимая по лестнице.
Я думаю, этого достаточно для мести нам обеим.
На этот раз, однако, вкус у неё не такой сладкий.
Лиззи засыпает на моей кровати, поэтому я ложусь на её, а Миранда остаётся с Джесси. Мне интересно, спят ли они, эм, вместе, но я слишком нервничаю, чтобы спросить, поэтому ничего не говорю. Следующее утро мы проводим, сидя в домике и поедая блюда из буфета, потягивая горячее какао и разговаривая о лете.
У большинства Голубокровных есть дома в Хэмптоне, и они проводят там большую часть своего лета. Лиззи и её друзья исключили их из большинства важных светских мероприятий и отказали им в посещении любых своих вечеринок. Даже когда она описывает свои мрачные поступки, она пытается быть милой по этому поводу.
— Я имею в виду, мы никому не причинили вреда… — добавляет она, но я уже улыбаюсь, представляя лица Крида, Зейда и Тристана, когда они появляются на месте предполагаемой вечеринки со своей свитой и не находят ничего и никого. Удивительно.
В дверь входит Тристан, весь в снегу и потный. Когда он видит Лиззи и меня в сторожке, он хмурится, взлетает
