забастовке, парализовавшей весь Измир. В ней приняло участие около 70 тыс. рабочих.
Господствующий класс Турции стремился всячески изолировать профсоюзы от влияния левых политических партий, под предлогом борьбы против использования рабочих со стороны «экстремистов и анархистов», но эта политика встречала мощный отпор со стороны наиболее передовых рабочих. В 1976 г. по инициативе DISK в Стамбуле впервые прошла первомайская демонстрация, собравшая 500 тыс. участников. Основными лозунгами ее стали: 40-часовая рабочая неделя против 48-часовой, повышение заработной платы, ограничение роста цен, запрет локаутов, отмена 141 и 142 статей Уголовного кодекса, предусматривающее запрет «коммунистической деятельности».
Забастовочное движение достигает своего пика в 1980 году. Если за весь 1977 год произошло 116 забастовок, в которых приняло участие 31 765 тыс. рабочих, то за первые пять месяцев 1980 г. 53 774 тыс. рабочих организовали 388 забастовок. Что важно отметить из общего числа участников 76,7 % являлись членами DISK, TÜRK-ÝÞ – 17,1 %, небольшие независимые профсоюзы – 4 %. За 13 лет существования численность DISK многократно увеличилась: в 1967 г. – 67 тыс. человек, в 1980 г. – 500 тыс. человек.
Студенческое движение
Наряду с профсоюзами еще одним кадровым источником для левых организаций выступили университеты. Турецкие студенты к концу 1960-х гг. тяжело переживали членство Турции в блоке НАТО, который осуществлял агрессию против национально-освободительных движений в странах «третьего мира». Политическая активность турецких студентов была частью молодежной революционной волны 1968 года, развернувшейся от Мексики до Ближнего Востока. В ноябре 1968 года студенческие ассоциации Турции провели антиимпериалистическое шествие от Самсуна до мавзолея Ататюрка в Анкаре. На их плакатах было написано: «Марш Мустафы Кемаля за полную независимость Турции». Сама форма акции имела символический характер, так как марш символизировал продолжение пути Ататюрка к полному национальному освобождению.
Антиамериканские настроения были очень сильны в Турции, что выразилось в многочисленных демонстрациях между 1968–1971 гг. Наиболее крупные из них произошли в июле 1968 г. и январе 1969 г. в Стамбуле и Анкаре. Выступления были спровоцированы прибытием шестого флота США в Стамбул. Стамбульские студенты преследовали американских моряков, сбрасывая их в море. Острая общественная реакция вынудила американский флот покинуть Босфор. 16 февраля 1969 года на антиамериканскую демонстрацию в Стамбуле напала группа ультраправых боевиков, которая убила двух человек. Это трагическое событие вошло в историю Турецкой республики под названием «Кровавое воскресенье».
Журнал «Yön»
Оригинальным политическим изданием, пытавшимся совместить социалистическимидеи и кемализм, в 1960-е гг. стал журнал «Yön». Он издавался с 1961 по 1967 гг. и был площадкой для пропаганды левых идей разных направлений. По опросам сделанным в 1965 г. среди студентов Анкары, «Yön» был самым популярным изданием. Его тираж достигал в одно время 30 тыс. экземпляров. У истоков движения стояло два человека: Доган Авджиоглу и Мюмтаз Сойсал.
Лидером движения был социолог Доган Авджиоглу, именно в его текстах была полностью представлена идейная парадигма «Yön». Авджиоглу в 1968 году написал крупную работу «Порядок Турции: вчера, сегодня, завтра». Его мировоззрение можно представить в следующих положениях. Одной из главных проблем Турции была ее экономическая встроенность в мировую капиталистическую систему, лидеры которойнавязывает ей политику, противоречащую интересам турецкого народа. Господствующий класс способствует этому в обмен на экономические подачки, тем самым преграждая путь социальному прогрессу. Авджиоглу заявлял, что в мире существует три пути развития: коммунистический, капиталистический и путь национальной революции. Турция должна встать на третий путь, чтобы избежать основных ошибок двух первых путей. Как и в движении «Kadro», главные противоречия усматривались Авджиоглу за рамками самого турецкого обществе, они виделись в отношении центр – периферия. Исследовательница Озгюр Мутлу Улус полагает, что в этом аспекте теоретической платформы «Yön», на автор журнала оказало влияние «теория зависимости» в лице Пола Барана.
Согласно Авджиоглу новый вектор развития этатизма должен выражаться встремительной индустриализации страны и уничтожении феодальных рудиментов в деревне. Социализм рассматривался как дорога стремительного экономического роста, таккак именно в экономической отсталости виделась причина зависимости Турции от империалистических стран. Острую критику Авджиоглу обратил против системы буржуазного парламентаризма Турции. Согласно его точке зрения, она не служит проводником воли трудящихся масс, а выступает в качестве инструмента для манипуляции со стороны буржуазных классов. В связи с этим движение «Yön» рассчитывало взять власть путем военного переворота. Идеологи «Yön» рассчитывали, что народ поддержит военный переворот. При этом «Yön» заявлял о необходимости создания «Национального фронта».
Авджиоглу делал ставку на офицерство, которое обладало, по его мнению, революционными традициями. Полковник Айдемир дважды – в 1962 г. и 1963 г. – пытался претворить идейную платформу «Yön» в жизнь, но оба переворота провалились. А вскоре в 1967 году прекратилось издание и самого журнала «Yön». Этот журнал сыграл крупную роль в духовной жизни турецкой интеллигенции 1960ых годов, продолжив линию «Kadro» по синтезу марксизма и кемализма. Однако движение «Yön» выдвинуло два новаторских тезиса: национальная революция и вооруженный путь ее достижения через «революцию» сверху. В платформе «Kadro» этого тезиса не было.
Преемственность сохранялась и в идее необходимости усиления государственного сектора, при сохранении присутствия (в ограниченном виде) частного. Но историческая обстановка в которое существовал журнал «Yön» очень сильно отличалась от 1930-х годов, в которые республиканская Турция только нащупывала свое положение в мировой политике. В 1960-е годы, Турция была тесно связана с мировым рынком, будучи при этом важным членом НАТО в рамках биполярного мира. Идеологи «Yön» пытались применить в современной им Турции идеи Ататюрка вызванные иными историческими обстоятельствами. И прежде всего это касалось переоценки революционного потенциала армии. В 1920-е гг. в условиях слабой классовой дифференциации и размытости турецкого общества, армия выступила реальным носителем социального и политического прогресса.
На армию ложилась роль защитницы основных столпов фундамента Турецкой республики: лаицизма, этатизма, национализма. В послевоенный период, когда турецкий капитализм крепко стал на ноги и динамично развивался, крупная турецкая буржуазия начала оспаривать власть у бюрократии НПР. В рамках противостояния разных фракций господствующего класса, турецкая армия выполняла роль тарана, начинающего новый политический цикл в жизни страны с очередного военного переворота. Переворот 27 мая 1960 г. стал последним залпом турецкой армии как субъекта социальных реформ. После этого армия выполняла сугубо репрессивные функции. Исторический период следующий за переворотом 1960 года, некоторыми историками, определяется как время существования «преторианской республики» в связи с особой ролью армии и наличия увласти блока высшего генералитета и бюрократии.
Демократическое движение
Активное распространение социалистических идей в турецком обществе в 1960-е гг. обуславливался острым общественным запросом на социальную справедливость и расширение демократических прав. Частичная легализация левых, за исключением ТПК, стала возможна после военного переворота 1960 г., главным последствием которого стало принятие новой конституции. Новый главный закон страны предусматривал расширение демократических прав и свобод, конкретизируя их содержание и границы. Ограниченныедемократические преобразования коснулись расширения автономии университетов и Управления Радио и Телевидения.
Перечисленные
