Книга Обычный день - Ширли Джексон

мы заказали в универмаге «Фэйрчайлд» праздничное платье для младшей дочери и кухонный стул, наш следующий ежемесячный счет составлял сто тридцать два доллара шестьдесят один цент. Я была озадачена и написала Фэйрчайлду, интересуясь, почему стоимость магнитофона, который мы вернули, все еще нам не возмещена? Я указала, что письмо было отослано две недели назад, и, не получив на него ответа, естественно, полагала, что стоимость сломанного магнитофона вычтут из суммы на моем счету.

Поддавшись уговорам детей, которые мечтали снова услышать свое пение, мы с мужем приобрели новый магнитофон, значительно дороже, в местном музыкальном магазине. Аппарат работал просто великолепно. Мы записали, как старший сын играет «Королевский блюз» на трубе, как младшая дочь поет длинную песню о тюльпанах и солнце, как старшая дочь музыкально выводит нечто под названием «Кто задушил старика Грэттона (проволокой?)», которому научил ее дед, и как малыш поет от начала и до конца «Прогулку с машинистом».

Я заказала у «Фэйрчайлда» три коробки канцелярских принадлежностей с инициалами и дорогой гель для ванны – наш счет за следующий месяц составил сто шестьдесят долларов и четыре цента. Я снова написала Фэйрчайлду, интересуясь, почему стоимость магнитофона, который мы уже два месяца как вернули, до сих пор не была нам возмещена, и не получила никакого ответа. Мой муж, еще месяц назад не знавший, как поступить, пришел к выводу, что в данном случае нам следует игнорировать плату за магнитофон. Он отправил «Фэйрчайлду» чек на шестьдесят долларов и пять центов, не забыв вычесть девяносто девять долларов и девяносто девять центов за магнитофон. «Фэйрчайлд» прислал нам чек с квитанцией, указывая, что на счету неоплаченный остаток в девяносто девять долларов и девяносто девять центов. Они просили оплатить эту сумму целиком или по частям. Я написала очень короткий ответ: «Смотри в приложении» и добавила копию письма, отправленного раньше.

К тому времени мы осознали, что квитанция, подписанная ответственным за первый этаж, являлась весьма ценной бумагой. Я вынула ее из коробки с рецептами и отдала мужу, а он положил ее в свой стол, в тот самый конверт, в котором хранилась копия наших документов по ипотечному займу и предварительные отчеты для налоговой декларации о доходах. Я написала в другой универмаг в Нью-Йорке, такой же большой, как «Фэйрчайлд», и открыла там счет, заказав игрушечный поезд ко дню рождения младшего сына и новую точилку для карандашей, так что наши следующие ежемесячные счета включали счет из нового универмага на восемь долларов и сорок центов, а также счет из «Фэйрчайлд» на девяносто девять долларов и девяносто девять центов, с небольшой припиской, наклеенной на нижнюю часть счета, с просьбой не игнорировать вышеприведенный счет. Мой муж выписал чек на оплату счета второго универмага и выбросил счет от «Фэйрчайлда».

Примерно через три недели мы с мужем пошли как-то вечером к знакомым поиграть в бридж, а когда вернулись, няня, покрасневшая до слез, сообщила, что приняла адресованную нам срочную телефонограмму. Проскользнув к двери, она пролепетала, что сообщение на столе моего мужа. В записанной по телефону телеграмме говорилось, что если мы не заплатим по давно просроченному счету в универмаге «Фэйрчайлд», то против нас будет открыто судебное разбирательство. Подпись – С. Б. Фэйрчайлд. Няня, вся дрожа, пролепетала, что все в порядке, платы за сегодняшний вечер она не возьмет, потому что знает, каково это, когда нет денег, и она надеется, что все кончится хорошо. Мой муж, у которого лицо стало фиолетового оттенка, трясущимися руками достал бумажник и настоял на том, чтобы заплатить ей вдвойне. Я сказала, что все это глупости, и мы не должны этому магазину ни цента, и няня ответила, что, конечно, нет, и какой позор, что находятся рвачи, которые не дают честным людям даже немного времени, чтобы собрать деньги на оплату.

На следующее утро мне позвонила мама нашей няни и сочувственно предположила, что в сложившихся обстоятельствах я, наверное, захочу сократить ежемесячный взнос в поддержку школьного ансамбля. Бакалейщик задумчиво посетовал, что многие только и думают, что о деньгах, которые им причитаются, а он не из таких, и если я предпочту не оплачивать счет в этом месяце, он ничуть не обидится. Мальчик, который приносил нам газету, укатил на своем велосипеде прежде, чем я успела заплатить ему причитающиеся тридцать центов в неделю. Обернувшись, он крикнул, что все в порядке, он возьмет плату потом, когда будет удобнее.

На следующее утро мы обнаружили в почтовом ящике письмо от дяди нашей няни. Я точно знала, кто прислал нам этот листок, потому что в верхнем левом углу красовалась фотография дяди нашей няни. Жизнерадостно улыбаясь, он показывал на строки, набранные крупным шрифтом: «ДА! Я очень хочу одолжить вам денег! Ваши ФИНАНСОВЫЕ трудности ОКОНЧЕНЫ, они навсегда останутся ПОЗАДИ!» Среди счетов, которые пришли через день или чуть позже, был и счет от «Фэйрчайлда» на девяносто девять долларов и девяносто девять центов, и счет от телефонной компании на один доллар и шестьдесят девять центов за телеграмму от «Фэйрчайлда». Я позвонила в телефонную компанию, попросила соединить меня с начальником ночной смены и поинтересовалась, что, черт возьми, дает ему право взимать с меня плату за телеграмму от «Фэйрчайлда», особенно если телеграмма была доставлена без моего разрешения и прочитана моей няне? Начальник согласился с тем, что ожидать, будто я заплачу за такую оскорбительную телеграмму, несправедливо, однако с сожалением признал, что не обладает полномочиями отменить оплату данной услуги. Начальник пообещал письменно обратиться к распорядителю кредитов в бухгалтерию и объяснить, в чем дело. Я спросила, нельзя ли ему позвонить, а мне ответили, что сотрудникам не разрешают пользоваться телефоном для обсуждения дел компании.

В следующем месяце я получила еще одно письмо от С. Б. Фэйрчайлда, в нем говорилось, что универмаг проявил достаточное терпение, и что пришло время мне оплатить давно просроченный счет ($99,99) обратной почтой или приготовиться к неприятностям. Я написала Фэйрчайлду еще одно письмо «Смотри в приложении», приложив копию своего письма к кредитному менеджеру телефонной компании, в котором отказываюсь платить сбор в размере одного доллара шестьдесят девять центов за некорректно доставленную телеграмму. В следующем месяце мы получили от «Фэйрчайлда» счет на девяносто девять долларов и девяносто девять центов и уведомление, в котором говорилось, что мой кредит будет закрыт, пока я не оплачу данный счет, а также «Фэйрчайлд» направит ко мне представителей коллекторского агентства. Снова пришло письмо от родственника няни, в котором он предлагал мне «ПЕРЕЛОЖИТЬ все ПРОБЛЕМЫ на того, кто может ПОМОЧЬ!»