хмуро и печально ответила мелкая, мечтая, что ее возьмут с собой.
Один фонарик Света поставила вертикально, а второй отключила. Беречь батарейки – это хорошая идея. Коридор хоть и не огромный, но что за ловушки нам приготовил его хозяин, не знает никто.
Кивнув, мы двинулись дальше. Я погасила свой фонарик, ведь света от впереди и позади идущих, мне вполне хватало. Не так темно тут сейчас было, а вот видеть эмоции мне нужно четко. Засаду никто не отменял, если не из живых существ, то из сущностей.
Рус стащил кепку чуть ниже, закрывая периферийное зрение козырьком, прячась таким образом от очередных зеркал. Для обострения инстинктов, он выпустил Ида наружу. Спасти он его не спасет, но вот ловушки сущность видит лучше человеческой части. Следом за ним шла Аля, чуть отставая от него и разведя руки на сорок пять градусов, стараясь уловить опасность телом. Мне разрешили двигаться только третьей. После меня шел Юра, дышавший тревожно, и через рот, а за ним следовал Максим, включив все возможные для слабого оборотня способности.
От радостного предвкушения не осталось и следа. Теперь мы были не исследователями- первооткрывателями, а все происходящее меньше всего напоминало приключение. Из знакомых нам обитателей школы, ловушку против нас устроить никто не мог, но и само по себе зеркало никогда бы не активировались. Судя по схеме, которую раздобыли девчонки, другого выхода не было, а по пути, использованному нами, очень давно никто даже не проползал. Изначально на полу не было следов от ног, а вот после нас они появились. Пыль и паутина явно копились достаточно давно. Самое малое, что мне приходило в голову, это срок в пару десятков лет.
– Стойте! Янушка, пока мы далеко не ушли, вернись и от зеркала посчитай, сколько мы прошли. Нужно точно знать, сколько осталось метров до нашего шутника, – прервала наше шествие Рысак, вспомнив о важности точного расстояния.
– Хорошо.
Я глянулась и поняла, что четко вижу стоящую Свету. По ощущениям бьющего в висках лихорадочного пульса, мы шли минут десять, а на самом деле продвинулись не более чем на пять метров.
Метнувшись назад, я старательно исполнила все указания. И пока считала, наконец достаточно успокоилась, для погашения ярких эмоций. Решив, что сейчас самое время проверить, насколько щиты отрезают меня от Руса, опустила свою защиту, о которой забыла на долгие месяцы.
Дальше я шла уже увереннее, и следила по сторонам, стараясь первой заметить новые подобные сюрпризы, не поглядывая непроизвольно, на прямую спину моего мужчины. Вот выберемся, тогда и налюбуюсь.
Мы старались идти след в след за двумя старшими, которые проверяли до нас дорогу на безопасность. И Рус и Аля выбирали только самые большие камни, накрепко увязшие в грязи и пыли, на которые они могли наступить всей стопой. Если бы ловушка находилась внизу, то там мог быть сквознячок. Маленький шанс, но он был. Так пару раз мы обошли подозрительные камни, не задев их. А сколько подобных вычислили Арсулан и Алевтина, я могла догадываться только по узнаванию, вспыхивавшему в их чувствах. Полное подчинение командирам было вбито нам на тренировках. Так просто положено вести себя на операциях, и никем никогда не обсуждалось. Но то мы, давно тренированные, почти выпускники, а резвый мальчик Юра еще не освоил эту науку и оступился. Яркий свет из- под ног разбил наш строй. Я едва сама не сдвинулась. Зажмурившись, прекрасно понимала, что это новая ловушка, и стоит мне попытаться спасти его, как я сама попаду в капкан иллюзий. Мальчишку было очень жалко, но что- то исправить я уже не могла, так как для каждой жертвы подразумевался индивидуальный сон. Судя по ярким вспышкам красных оттенков, это очередное погружение в собственный мир кошмаров. Как только стихло свечение, я постаралась подхватить оседающее тело, не позволяя ему удариться об пол.
– Узнаю, кто такой «веселый», устрою ему такие старты по всем доступным мне, как учителю, ужасам, что он еще заикаться начнет! – прорычала Рысак.
Она, игнорируя желание прийти на помощь, старалась не сдвинуться с места. Впрочем, хватило и кинувшегося мне на помощь Свердлова.
– Не думаю, что это ловушки устроило живое существо с человеческой частью. – Рус помог устроить крепко спящего мальчишку. – Одно радует, что он ничего не чувствует.
– А огорчает, что на пробуждение красавца у нас не более трех часов. – Макс надел на Юрку куртку, и устроил у стены.
– Значит, теперь идем гуськом, шаг в шаг и очень быстро, но внимательно. Соблюдаем расстояние в метр. – Выдал новое условие Арсулан.
Мы продвигались почти на носочках. Жаль, что это не помогло избежать облака, возникшего словно из ниоткуда, через пять метров между мной и Максом. Никакую ловушку под ногами, в этот раз мы не активировали, но потеряли третьего бойца. Оборотень пытался избежать столкновения, но оно налетело на него само, словно было настроено именно на него. Что возможно, но только при прямой видимости объекта и отдачи приказа прямой командой.
Устроив друга в привычной позе, Рус не выдержал и поймал меня в объятия, целуя и обнимая до боли в ребрах.
– Хорошо, что не ты. Как же хорошо, – шептал он, ненавидя себя за слабость и презирая за желание спрятать меня от возможного врага, наплевав на других жертв. Если бы он знал, как обезопасить меня, то точно воспользовался способом.
– Отпусти меня, – прошептала я. – Времени очень мало.
Меня спасало только то, что щиты держались, не выпуская мой страх и тревогу за него. Я решила, что потом извинюсь и объясню все. Оттолкнув Руса от себя, я скинула свой рюкзак. Надобности в еде теперь точно не было. Нас скорее перебьют по одному, чем заморят голодом. А неудачно упасть, сломав что- нибудь, я всегда с ним смогу легко.
– Да. Идем. Только ты первая двигай, сразу за Алей. – Рус рассуждал логически, и после двух ударов не в лоб группы, решил принять возможную атаку со спины на себя.
Перестроившись, я пошла за Алей, а спину прикрывал нам полуобратившийся Рус. Ему пришлось скинуть кофту и майку, подложив их под Макса. Черная кожа Ида служила ему броней, да и раздавшиеся плечи точно не поместились бы в человеческие вещи.
Три погружения в собственные кошмары – это перебор даже для проверки силовиков на высший бал, а уж для одного галимого небольшого коридора, и подавно. Я все еще могла видеть боль и другие эмоции неподвижной Киры, как начальной точки отсчета, и перепуганной насмерть Светочки, что нервно вышагивала рядом с
