только крохи. Ее затягивало то, что она видела, и с каждой секундой все больше и больше. И хоть зеркало было большим, почти в полный человеческий рост, оно не отражало ничего, кроме Кириллы. Даже мое приближение казалось в нем смазанным и не четким. Прикоснувшись к плечу подруги, я наконец смогла заглянуть в ее зеркало, используя обычное зрение, а не способности нечисти.
В нем маленькая грязная девочка спасалась от избивающей ее ногами матери, или женщины, очень похожей на нее. Она лежала на полу, свернувшись в калачик, и потянув ножки к животу, закрывала голову. Сперва я не поняла, что ударов было только два, а все остальное, словно в жестокой, заезженной гифке, повторялось раз за разом. Только для самой Кириллы, это была серия непрекращающихся ударов, от которых невозможно увернуться или уйти. С каждым из них она испытывала все больше и больше реальной боли.
– Рус! Оттаскивай ее немедленно! Скорее! – крикнула я, отшатываясь, как только поняла, что и меня тянет куда- то вовнутрь этого проклятого отражения.
Послушавшись, демонолог схватил подругу и развернул ее спиной к зеркалу, заглянув в отражение. Страх за него пронзил острой болью мое сердце, и я едва успела кинуться на них. Повиснув на обоих, как обезьянка, я заслонила глаза моего любимого своей спиной. Что именно стал бы видеть Арсулан, я примерно представляла: сосущее чувство голода и родители, что борются за нож. Тут еще можно поспорить, что бьет больнее – физическая атака матери Киры или момент, когда твой мир рушится безвозвратно.
– Не смотри туда. Не нужно, любимый, – поцеловав его в лоб, я прикрыла его сомкнувшиеся веки ладонью для надежности, и крикнула уже всем. – Никому не смотреть в это чертово зеркало!
– Что ты видела? – Алевтина помогла мне спуститься.
Вместе с ней мы отвели Руса, тащившего на себе бесчувственное тело Кириллы, как можно дальше.
– Ничего сперва, но когда коснулась ее плеча, то кажется, попала в ее самое сильное и страшное воспоминание. Еще детское, но тут оно было не молниеносным, не таким, каким оно явно было на самом деле. Его словно поставили на повтор, прокручивая раз за разом одно и тоже. Она с каждой секундой испытывала все больше боли.
– Я тебя огорчу, наша помощь вообще никак не помогла. Она все еще тонет в своем кошмаре, и еще большой вопрос, сколько этого говна выдержит ее мозг. – Рысак внимательно осмотрела видящую и помогла ее посадить на пол, прислонив к стенке. – Куда мы вляпались? Кто этот явно больной шутник, который поставил в затхлом подвале зеркала судьбы? Этот психопат еще и активировал их!
Заметив наше недоумение, она объяснила:
– Они и, правда, отражают самый страшный момент в жизни. И есть только два способа его прервать. Первый – это перебороть кошмар, и выйти намного более сильным, чем был до этого. А второй способ – убить запустившего процесс. Первый вариант, как вы видите, не сложился. Кира понятия не имела, что такое перед ней, она упустила момент дать отпор. Теперь шанс выйти самой у нее не более 1%. А второй вариант, можем исполнить только мы.
– А если он давно свалил? – спросил Юрка, сжимая кулаки от бессилия и подгоняемого страхом гнева.
– Нет. Зеркала работают не дальше, чем в тридцати метров от активировавшего их. Они пьют его магию и без подпитки не проявляют себя. А это значит, что он ждет нас там, – она кивнула на коридор.
– Может ее оттащить подальше? Наверх? – Юрка внимательно посмотрел на сидящую сломанной куклой Кириллу. – Если влияние прекратится, то ее должно отпустить.
– Не вздумай! Это старинный артефакт, их вообще осталось только несколько, при том, что и было произведено не более пяти на весь старый свет. Мы не давали вам эту информацию, потому что на нашем материке сто лет назад разбили единственное. Еще три зеркала под замком в других государствах. А это, видимо, утерянное еще при охоте на ведьм. Рассказывать страшилки без подтверждения, чревато новым гением, чьей идеей фикс будет создать подобную жуть. Так вот, если мы нарушим контакт, вынесем ее за радиус или сами выйдем за него, то все! Кирилла может никогда не очнуться. У нас только один путь – и он ведет вперед! Ни направо ни налево, поняли меня?
– Света, ты остаешься тут. Если Кира придет в себя, то кричи как можно громче, но никуда не двигайся. Не хватает нам еще из новых ловушек вас спасать, – взял на себя руководство Арсулан.
Меня все еще немного потряхивало от всех эмоций: от боли, что переживала сейчас Кирилла, страха за Руса и даже от осознания мысли, что мы попали в чью- то западню. А что бы случилось, если бы с нами не было Али? Мы точно ломанулись назад, убив Кириллу по незнанию. Тот же Рус утащил бы меня на своем плече по безопасному пути наверх, сдав карту Ждановне.
– Нет, я с вами, – пискнула смелым комариком Светик.
Она либо не понимала еще, что веселье закончилось, либо не хотела оставаться в одиночестве. Переведя на нее взгляд, я поняла, что девочка боится.
– Слушай силовика, девочка. Ведьма ты или нет, он прежде всего учился защищать вас. Сам погибнет, но будет биться до последнего вздоха, – хриплым голосом подавила бунт Алевтина.
– Хорошо. Но вы там не задерживайтесь. Мне как бы страшно. – Понуро созналась моя младшая «сестричка», вызвав пару смешков у Юрки и Макса. – Что? Я честная маленькая ведьма. И мне очень хочется выжить.
Кивнув, я стащила со подруги рюкзак, и вытряхнув на пыльный пол все содержимое, достала тонкий плед. Не знаю, зачем она его взяла, но именно им я закрыла зеркало. Пришлось делать все на ощупь, не открывая глаз и отслеживая реакцию зеркала на меня. Я бы расколотила его, но никто не гарантировал жизнь Кире в таком случае. Да и кто знает, не продолжит ли работать дальше груда разлетевшихся осколков. Пока объект один, попасть под его воздействие сложнее.
Поднявшись на носочки, я с трудом подвешивала на углы зеркала тонкую ткань, беспощадно ее дырявя. Это было сложно, но годы акробатики помогли справиться. А еще я боялась, что моя подопечная случайно кинет взгляд в зеркало и присядет рядом с Кирой. Света тоже вытащила свое имущество, надела куртку, и обтерла влажными салфетками лицо неподвижной девушки, стирая дорожки от слез. Под нее она подложила брюки и рюкзак, чтобы предсказательница не подхватила простуду, лежа на каменном полу.
– Все, топайте, я сама смогу одеться, без посторонней помощи, –
