созерцателен и отрешен, чтобы лишиться морального равновесия из-за чего бы то ни было. Кроме того, Мирдинн подозревал, что Эон мог владеть секретом невозможной магии — вместе с сотнями других тайн, стекавшихся к нему из множества источников.
А Она… Она изначально была безумна.
Поговаривали, будто к этой особе с настороженностью относились даже те, кто закалил дух многолетней борьбой с демонами. Сам же Мирдинн боялся Ее до мурашек и не стыдился признаться себе в этом. Пускай расплывчато и смутно, но все же он чувствовал истинную природу существ и явлений. И то, что ощущалось за Ее прелестной оболочкой, вызывало у него ужас.
И сейчас, когда гигантские каменные створки дверей медленно распахнулись и в тишине раздался звонкий стальной стук тонких каблуков, Мирдинн судорожно втянул воздух.
— Приветствуем, Привратник!
Ее голос очаровывал других, но он слышал в нем лишь вой хаоса. Непроизвольно содрогнувшись, Мирдинн молча склонил голову. Говорить с Ней без особой нужды он избегал.
Когда Она проходила мимо, Мирдинн ощутил, как его обволакивает шлейф Ее аромата — сладкий запах цветов и свежей крови. Привратник задумался: различают ли дух смерти остальные, или предпочитают игнорировать, как и загадку здешней магии? Либо же ему одному доступно восприятие сердцевины Ее сущности во всех проявлениях?..
* * *
Миновав Привратника, она углубилась в темный тоннель. Здесь, в непроглядной черноте, отсутствовали звуки. Только стук ее каблуков и порожденное им эхо.
Через две сотни шагов она остановилась. В этом месте путь обрывался. Обрывался буквально: носки ее туфель слегка выступали за кромку, после которой начиналась пропасть. Она не могла видеть в здешнем мраке, но знала, что провал прямо перед ней.
Идеальные губы растянулись в довольной улыбке: ей всегда нравился этот момент.
Предвкушая наслаждение, она шагнула вперед.
Долгое падение напоминало о полете. Свободном полете, не ограниченном ничем.
Это было. Это будет опять.
Далеко-далеко внизу, у самого дна, падение замедлилось. Подошвы настолько мягко соприкоснулись с камнем, что даже стальные каблуки не звякнули.
Здесь был свет. Сперва бледный и слабый, он становился все ярче по мере того, как она приближалась к цели.
Мастер Эон, как всегда, находился в центре огромного сферического зала. Скрестив ноги, он покоился в воздухе. Веки опущены, на губах неизменная легкая улыбка.
— Рассказывай, — в бархатном голосе чувствовалась сила.
— Они сумели немного продвинуться. Но демоны сопротивляются, как бешеные, — задрав голову, сказала она.
— До Цитадели еще далеко?
— Не меньше трети континента.
— Хорошо, — Мастер был доволен. С такими темпами, еще каких-нибудь двести лет, и тогда…
— Что нам делать теперь?
— Отправляйся в Иризию. Наш агент сообщил о случае использования малихальта. Ты понимаешь, что это означает.
Ее улыбка напоминала оскал:
— Там есть, как минимум, один живой демон.
— Разыщи его. Узнай, пленник он или находится среди людей по своей воле. Если он свободен — выясни его или их замысел. Останови. Уничтожь.
— Будет исполнено, Мастер.
Развернувшись, она пошла обратно. По мере удаления от зала, свет постепенно мерк. Она вновь улыбнулась: свет и тьма были ей одинаково близки.
* * *
Оказавшись наверху, задержалась возле Привратника. Чувствуя его страх и неприязнь, спросила, все еще улыбаясь:
— Мастер Эон направил нас в Иризию. Помимо задания, есть еще что-то интересное для нас?
Привратник склонил голову набок, будто прислушиваясь. Его незрячие глаза, скрытые под охватывающей череп плотной повязкой, устремились в бесконечность.
— Что-то странное происходит в столице этой страны по ночам.
— Это все?
— Еще стоит обратить внимание на истинного победителя турнира.
— А есть неистинный? — заинтересовалась она. Не дождавшись ответа, сказала: — Хорошо. При случае, взглянем на него.
Стальные каблуки вновь мерно зазвенели о базальтовый пол. Титанические каменные врата неторопливо распахнулись. Несколько шагов — и она растворилась в свете пасмурного дня, смешанного с круговертью поднимавшейся вьюги…
Глава 17
Еще до Турнира Доблести отношение школьников ко мне изменилось. Никто больше не пытался меня задеть. Выражать презрение тоном, мимикой или жестами также никто не решался. По большей части меня просто игнорировали.
После турнира все будто внезапно узнали о моем существовании. При встрече меня приветствовали. Со мной стали заговаривать — и не только одноклассники. Меня даже несколько раз звали погулять в город.
Если раньше я был бы рад завести новые знакомства, то теперь по привычке держался обособленно. Предложения развлечься отклонял. И даже не потому, что не хотел — у меня элементарно не хватало сил. Я едва успевал делать уроки и засыпал чуть ли не в любую свободную минуту. Не знаю, как справлялся Брюс Уэйн, а мне тяжело было совмещать ежедневную учебу с полуночным патрулированием улиц.
Единственные, с кем я общался — это Фиорелла и Селия. Впрочем, у девушек тоже стало меньше свободного времени. После турнира, они еще больше и жестче тренировались.
— Не желаю, чтобы нечто подобное повторилось, — объясняла свое рвение Лейхандер. — Что, если бы тебя не оказалось рядом? И потом, я никому не хочу быть обузой.
— Ты можешь быть только украшением и радостью, — ответил я. — Кто посмеет назвать тебя обузой?
Селия покраснела до корней волос.
— Спасибо за твои слова, — смущенно опустив глаза, сказала она. — Но все же я обязана стать сильнее.
После этого она спросила, не соглашусь ли я провести с ней несколько боев. Я подумал, что точно сдохну от перенапряжения, но согласился.
Мэльволией двигали иные мотивы.
— Я должна заслужить медаль, которую мне дали, — решительно сообщила она. — Для этого мои навыки обязаны стать безупречными. К тому же, долг отпрыска рода Мэльволия — быть лучшим во всем. В бою с Драйсом я провалилась.
— Зангар обдолбался запрещенным зельем, — возразил я. — Грегорис, друг моего отца, утверждал, что с ним в тот момент не сумели бы совладать и многие взрослые. Вспомни судью с помощником…
— Это не имеет значения, — отрезала ледяная королева. Ее фиолетовые
