простынях, сам на себя злясь за такую тревожность. Все было обговорено не раз и не два, они надежно спрятали свои вещи, проинструктировали Йеля и были готовы к нескольким развитиям событий сразу. Но что-то все равно будто скреблось на сердце и мешало расслабиться, отдохнуть перед долгой миссией.
Несколько раз Грей замирал и напряженно вглядывался в сторону кровати Фергуса, но тот не двигался и не реагировал на шорох. Мастер с облегчением выдыхал, на минуту прикрывал глаза и затем снова их распахивал, пялясь в темный потолок.
Они проснулись глубокой ночью, когда за окнами весь город был погружен в черноту и тишину. Джейкоб, нервно покусывая губы, потирал освобожденные запястья. Вечером накануне ему дали нормально принять душ, побриться и привести себя в порядок, но спал он все равно в наручниках, чтобы не натворил глупостей. Фергус провел с ним беседу с глазу на глаз, дал обещание освободить их с братом, если тот поможет, на что Джейкоб согласился. Он был твердо уверен, что справится и уговорит своего брата, на что Фергус только фыркнул и сказал Грею, что вряд ли человек с настолько прополощенными мозгами даст себя вытащить. Грейден молчаливо с ним согласился, но глаз с Джейкоба все равно не спускал, пока тот повязывал галстук перед зеркалом. Настольная лампа отбрасывала желтоватые отсветы на собирающихся мужчин, и их тени плясали по стенам то тут, то там.
– Ты все-таки поедешь в этом, – хмуро заключил Кейран, скрещивая руки на груди. Его волосы были завязаны в обычный хвост, и в комплекте с прямоугольными очками в простой оправе и кремовой, выцветшей рубашкой он выглядел как обычный преподаватель из глубинки.
– Да. Я не ношу серое. – Фергус демонстративно поправил кружевные манжеты черной рубашки с тонким поясом-корсетом.
– Ты смеешься, – процедил Кейран.
– Нет, – улыбнулся Фергус, и в свете ночника это напомнило оскал. Он провел пальцами по кроваво-красному жабо, и Грей невольно проследил за его бледными кистями.
Кейран промолчал, но вопреки своим словам он не выглядел брезгливо-возмущенным, как несколько дней назад. Как будто понимал, что Фергус добровольно и специально акцентирует на себе внимание вызывающим внешним видом. Грей не стал ничего говорить на это, упаковал свою трость и оставил ее с вещами. Ему и без выступлений Греха было тревожно и тошно на душе.
Едва забрезжил рассвет, они прибыли на промозглую платформу. Смешно ворковали голуби, поезд выпускал черные клубы дыма, пока рабочие сверяли содержимое вагона со списком и считали заколоченные деревянные ящики.
Кейран крепко обхватил за плечи Михаэля, ероша его волосы сквозь глубокий капюшон:
– Оставайся здесь, Миэ. Не светись лишний раз. И будь осторожен.
– Это вы должны быть осторожны. – Лис сверкнул желтыми глазами из тьмы капюшона, его пальцы цепко обхватили предплечья Кейрана, не давая отстраниться.
– Что мне сделается.
– Обещайте, что будете осторожны, – не собирался сдаваться Йель.
– Миэ.
– Обещайте!
– Это называется шантаж, – хмуро заметил Кейран, перестав вырываться.
– Именно. Либо вы обещаете мне быть осторожным, либо вы остаетесь здесь. Я не Мастер, мне законы не чтить и за людьми с Даром не носиться. – За спиной Йеля гневно взмахнул красный пушистый хвост.
– Я обещаю. И не показывай хвост, я тебя умоляю, – проворчал Монтгомери, снова обнимая парня и запихивая его хвост под плащ. – Все. Мы пошли. Увидимся.
– Береги себя и будь осторожен, лисеныш, – хлопнул парня по плечу Фергус. Грей молча кивнул, поджимая губы, и отправился в сторону поезда.
– И вы берегите себя, – рассеянно ответил Йель.
Они выскочили на перрон под взволнованный взгляд Цзунари. Накануне они договорились вести себя друг с другом так, словно виделись впервые, поэтому особо не переглядывались и не разговаривали. На перроне их ждали четыре человека, среди них была женщина с ребенком, крепкий мужчина средних лет и двое более молодых рабочих. Грей поздоровался, не упустив то, какими глазами все окинули Фергуса.
Джейкоб приветствовал каждого человека с такой теплотой, словно они были давние друзья, поинтересовался у женщины по имени Реми о здоровье ребенка и, махнув машинисту, указал всем в сторону первого вагона.
Когда поезд тронулся, сердце Грея сжалось. Он не повернулся посмотреть ни на Джейкоба, ни на Фергуса и Кейрана, продолжая буравить взглядом щель между досками ящиков.
– Не переживайте, путь близкий. Устать не успеете, – весело подбодрил всех Джейкоб.
Он подмигнул женщине по имени Реми с маленьким ребенком, вальяжно запрыгнул на ящик и приглашающе похлопал по нему. Люди расселись, кто-то начал тихо спрашивать о чем-то проводника. Под гул переговоров Грейден пытался успокоиться, слушая плавный перестук колес. В какой-то момент он обернулся, изображая заинтересованность в разговоре между Кейраном, Джейкобом и Реми, но на самом деле отыскал взглядом Греха. Фергус стоял поодаль от остальных, сверкая зелеными глазами из темного угла. Он расслабленно привалился к ящику плечом, и тряска словно никоим образом ему не мешала. Когда они пересекли границу, вместо лица Фергуса мелькнул выбеленный собачий череп, и Грей покрылся мурашками. Фергус понимающе осклабился. Грей сжал губы до белой линии, повернулся к Джейкобу и все понял по глазам.
– Проехали границу, господа.
«Они уже знают, кто с нами».
В голове хаотично закружились мысли, точно рой надоедливых мошек. Грейден честно старался отогнать их прочь и взять себя в руки, но фантазия упорно подсовывала ему красочные картинки того, что может произойти буквально через несколько минут. Должно быть, его метания отражались на его лице, потому что Грей вдруг отчетливо почувствовал на себе взгляд Фергуса.
Мастер внутренне вспыхнул от злости на всех и самого себя, от негодования ему захотелось тотчас схватиться за трость, шлепнуть ею Греха по ногам и возмутиться: «Прекрати смотреть, ты нас выдашь!» Ему казалось, что все вокруг всё заметили и поняли, что их план начинал рушиться, еще даже не начавшись.
Пальцы судорожно схватили воздух возле бедра – трость осталась лежать поверх саквояжа в номере гостиницы под лакированным столом. Грей облизал губы и выдохнул, пытаясь успокоиться. Он украдкой вскинул взгляд – Фергус на него уже не смотрел, заинтересованно беседуя с рослым мужчиной. Тот вроде назвался Клаусом, когда они знакомились на перроне. Он улыбался на какие-то смешливые комментарии Греха и выглядел совершенно расслабленным вопреки своей нервозности накануне. Грей выдохнул и отвернулся, снова с любопытством глядя сквозь щель в стене вагона. В рассветной дымке мимо проносились поля и зеленеющие деревья. Одинаковые пейзажи убаюкивали – хотелось привалиться к ящику и подремать, но Грей заставлял себя упрямо смотреть.
Перестук колес сбился, когда поезд начал тормозить. Гудок, предвещающий об их прибытии, разрезал мягкую тишину вокруг, в
