— У меня не осталось ничего. Даже фотографии на память. Ничего.
— А как насчет могилы? — спросил Саша.
Оказывается, он сидел на том же диванчике позади нее.
— Я не знаю.
— Четырехлетку могли не взять на похороны, — сказал жених. — Но это не значит, что похорон не было вовсе.
— Умница! — восхитились Лиза. — И как мы сами не додумались?! На могилах есть фотографии. Будет у тебя и фотка, и место, куда можно цветочки отнести!
— Осталось только ее найти.
— Вряд ли это большая проблема, — сказал Саша. — Дату мы знаем, владельца захоронения — тоже. Есть у меня человечек на примете. Думаю, он быстро найдет могилу твоей мамы.
— Правда?
Вероника развернулась и поцеловала его в губы. Что было дальше, она не помнила, но проснулись вдвоем в одной из комнат Лизы.
«Я выбрала пятикомнатную квартиру, потому что нас пятеро, — говорила Лиза. — И кровати я поставила двуспальные, чтобы вы смогли прийти со своими половинками».
Глава 55
Вероника проснулась с дичайшим похмельем — голова болела так, будто между висками протянули провод высокого напряжения и врубили ток. Друзья выглядели нормально. Сидели на кухне и пили кофе, как будто накануне не пьянствовали.
«Одна я, что ли, напилась?»
Впрочем, ничего удивительного. Вчера ее слушали, сочувствовали и постоянно подливали вина. На нее накатила теплая волна нежности, но похмельное сознание смогло выдать только:
— Спасибо вам всем! Вы не представляете, как мне важно…
Вероника зависла, не докончив фразы. Важно что? Выговориться? Разумеется, важно было выговориться. Кто бы что ни говорил, но возможность поделиться наболевшим — базовая человеческая потребность. Однако дело было не только в разговоре по душам.
«Дело в том, что…»
Мысль не хотела додумываться. И дело не только в количестве алкоголя; как объяснить им, что значит поговорить о матери, которую знала только по черно-белой фотографии на стене больницы?
— Не парься, — сказал Андрей, хватая тоненькую розовую чашечку. — Я тебе про батю тоже нудел.
Вероника хихикнула, отчего в голове взорвалась петарда. Наверное, ее перекосило, Элла метнула на нее быстрый взгляд и выдала:
— Нет, Андрюша, у тебя история банальной подлости.
— А у меня?
— А у тебя «Гамлет», написанный выпускником курсов сценаристов по голливудской программе. С хеппиэндиком.
Дима одобрительно хмыкнул и обнял Эллу за плечи, она победно улыбнулась. Вероника тоже попыталась изобразить улыбку, но, кажется, получилось не очень.
— Хочешь кофе? — спросила Лиза.
— Нет.
— Совсем плохо? Ах ты бедняжечка! Может быть, соку? Томатный здорово помогает! Ты попробуй!
Вероника почувствовала, как желудок болезненно сжался.
— Нет-нет, спасибо. Я лучше в барокамере полежу.
Саша залпом допил кофе и сказал:
— Я тебя отвезу.
Вероника с благодарностью согласилась. В таком состоянии она не стала бы садиться за руль, даже если машина была бы припаркована рядом. Так плохо еще не было.
В салоне ее укачало и к прочим симптомам добавилось еще головокружение. Она проклинала все на свете и клялась себе никогда больше не пить.
— Есть у меня один человечек, — сказал Саша, искоса поглядывая на нее. — Меня дядя Руслан с ним познакомил. Они работали вместе. Когда началась перестройка, он ушел из органов и открыл свое детективное агентство. Думаю, он сможет нам помочь.
— Ты предлагаешь нанять детектива? Как в кино?
— Почему нет? Он профессионал, его учили собирать информацию, а тебя, радость моя, самостоятельные поиски выбивают из колеи. Я никогда не видел, чтобы ты так напивалась.
Вероника кивнула, в голове будто десяток петард взорвали.
— Давай попробуем, — согласилась она, когда перед глазами рассеялась мгла и общая хреновость состояния стала относительно терпимой.
Глава 56
В салоне Нику немного привели в чувство. Одной барокамерой дело не обошлось, специально для нее вызвали медбригаду с капельницей и только потом пустили в кислородную камеру.
Оклемавшись, она поехала домой. В дороге застал звонок Саши, нашел он бывшего КГБшника, через неделю тот пообещал найти могилу матери.
— Все-таки двадцать лет прошло. И ребята там весьма специфичные, бардак у них там, если не вдаваться в подробности.
Вероника почувствовала приступ нежности. Она растеклась сладкой лужицей, как мороженое, которое положили на скамейку в парке аттракционов в жаркий летний день.
— Спасибо.
— Я еще ничего не сделал.
— Ты не понял, — улыбнулся Вероника. — Я хочу сказать спасибо тебе за то, что ты есть.
— Милая моя, — голос в трубке стал хриплым, глубоким.
— Спасибо за то, что не позволил мне убежать. Ты — лучшее, что со мной случилось.
— Могу сказать то же самое. Я начал превращаться в машину для зарабатывания денег, с тобой я снова стал живым.
Возникла пауза, потом Саша расхохотался.
— Черт побери! Я впервые объясняюсь в любви по телефону.
— Я тоже.
В зеркале было видно, как улыбается водитель. За окном проплывали улицы, обсаженные тополями, на ветках красовались маленькие зеленые листочки.
Дома Вероника взялась за работу. Оксана хорошо справлялась с ведением Инстаграма — росли охваты, увеличивалось число подписчиков, а вот с рекламой курса все шло не так гладко. Девушка из рекламного агентства вдруг пропала, перестала отвечать. Пришлось работать с другой. Но там Веронику не устраивала концепция, пришлось спорить, дополнять, объяснять, а еще надо учебный материал составлять.
Препод оказался прав, сложнее всего применить учебный материал к реальной жизни. Сначала приходилось переводить язык формул на жизненные реалии, а потом рассказать так, чтобы понял человек без экономического образования.
Вероника сначала часами валялась на постели с ноутбуком, потом отправилась в мебельный за креслом. Больше всего понравилось кресло-яйцо, которое никак не списывались в интерьер.
«Плевать».
Еще она подумала, что заберет кресло с собой, когда переедет к Саше. Там оно будет хорошо смотреться.
Работа пошла веселее. Вероника начала ловить себя на том,
