Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 141
по преимуществу были русскими. Кроме того, городские жители были выше всех сельских.
Исследование показало также, что неурожаи в 1859–1862 годах и в 1875 году оказали негативное воздействие на рост рекрутов во всех этнических группах[505]. Предположительно у детей татар было больше шансов пережить первые несколько лет жизни, поскольку они были на грудном вскармливании до двух-трех лет, в то время как русским младенцам давали сосать соску – кусок ткани с частично пережеванной пищей. Кроме того, смертность у русских детей была выше летом, когда женщины работали в поле на сборе урожая. Чувашки тоже работали в поле, в то время как татарки (и приверженки старообрядства) в целом выполняли менее тяжелую физическую работу.
Крестьянское платье делалось из местных домотканых материалов и соответствовало местным климатическим условиям и занятиям крестьян. Все крестьяне носили длинные рубахи, но татарские рубахи – как мужские, так и женские – обычно были более длинными и не подпоясывались (отсюда поговорка: «Без креста и без пояса, как татарин»). Однако есть свидетельства того, что длинные татарские рубахи могут быть результатом влияния русского (а также марийского и чувашского) костюма, поскольку русские мужчины в Поволжье часто носили более длинные и не подпоясанные рубахи, в отличие от своих сородичей в Центральной России. Маркиз де Кюстин в 1840-е годы заметил в Нижегородской губернии, что «в этой части России крестьяне часто носят белые с красной вышивкой рубахи навыпуск; такой костюм заимствован у татар»[506]. Татары носили свободные штаны, что также было заимствовано русскими и другими крестьянами.
Причиной такого распространения татарского костюма могло быть то, что татарские портные странствовали по русским деревням, продавая там обувь и одежду в татарском вкусе. Татарские ткацкие станки, как правило, были шире, чем русские крестьянские станки, и на них можно было ткать более широкую одежду. Самая распространенная крестьянская обувь производилась из лыка (обычно липового) и носилась с хлопковыми обмотками; кожаная обувь была только у богатых крестьян. Татары славились искусно украшенной кожаной обувью, часто раскрашенной, но стоила она дорого. Татары носили особые квадратные шапки, которые на ярмарках покупали и россияне. Замужние женщины независимо от национальности носили сложные головные уборы. Татарские женщины, например, носили маленькие шапочки-калфаки с декоративной лентой. У крещеных татар появились свои элементы национального костюма, однако и мужчины, и женщины носили длинные татарские халаты, а незамужние девушки – калфаки[507] с лентами, часто украшенными монетами.
Народные празднества русских (и украинских) крестьян совпадали с крупнейшими христианскими праздниками. Святки проходили в январе – от православного Рождества до Крещения; это было время традиционных песен, танцев и игр молодежи, которые наряжались как могли и пользовались случаем, чтобы познакомиться друг с другом. Эти праздники описывались в Поволжье в течение всего XIX века и практически не отличались от аналогичных торжеств в Центральной России, хотя в отдельных деревнях могли существовать свои костюмы и традиции.
По всей Российской империи православные праздновали Масленицу перед началом Великого поста. Торжества в Среднем Поволжье включали в себя катание на санях и другие забавы: жгли костры, готовили особую еду. Они мало отличались от соответствующих празднеств в центре и на севере России. При праздновании Пасхи тоже готовили ритуальную еду и обменивались крашеными яйцами. В Поволжье развились и некоторые собственные ритуалы: например, в Чистопольском уезде играли в изобретенную здесь игру с мячом, здесь придумали и особые местные блюда, которые подавались на крупных праздниках, на свадьбах и по другим важным семейным поводам.
Трудно понять, насколько эти празднества затрагивали жизнь нерусского и в особенности нехристианского населения. Особенно сложно выяснить культурные традиции крещеных татар. В конце XIX века русские этнографы записали множество обычаев крестьян Российской империи, в том числе и поволжских; однако они не всегда проводили разграничение между крещеными татарами и другими христианами. Крещеные татары участвовали в православных праздниках, но сохраняли связь и с татарскими – и, как утверждалось, участвовали в главном из татарских праздников – Сабантуе (см. ниже)[508].
Марийские и чувашские крестьяне имели традиционные шаманистские верования, и, как мы могли убедиться в предыдущей главе, их обращение в православие часто было чисто номинальным. В некоторых деревнях, особенно отдаленных, их древние языческие ритуалы прекрасно сосуществовали с православными праздниками. Исследователь мордовских обычаев М. Е. Евсеев вспоминал, как в его детстве мордвины во время уборки урожая призывали помощь своих древних богов[509]. В любом случае провести границу между христианскими и языческими праздниками иногда очень сложно, потому что православные праздники часто совпадали с наступлением нового времени года, солнцестоянием или определенным моментом сельскохозяйственного календаря. Религиозные традиции совпадали – как совпадают и сейчас, причем далеко не только в России – со старыми, дохристианскими ритуалами. Святки были древним языческим праздником, который в итоге наложился на Рождество, а многие пасхальные ритуалы в православных церквях связаны с наступлением весны и зарождением новой жизни, как и в Центральной и Западной Европе.
Все крестьяне любой веры (да и не только крестьяне) верили в «злых духов» и «дурной глаз», имели свои суеверия и волшебные ритуалы, которые позволяют удовлетворить главные человеческие потребности: найти жену или мужа, стать счастливым, исцелиться от болезней, отомстить врагам и т. д. Эти верования могли порой сочетаться самым причудливым образом, что и записал в начале XX века чувашский православный священник: «В моем приходе есть одна женщина, ревностная христианка, у мужа которой была эпилепсия. Она отслужила [заказала] отчитку в церкви, но когда это не помогло, то обратилась к юмзе [шаману]. Потом она повела своего мужа за 12 верст к татарскому мулле. И, наконец, снова вернулась ко мне»[510].
Есть свидетельства того, что русские и нерусские – возможно, христиане и нехристиане – участвовали в праздниках друг друга в Поволжье. Утверждалось, что русские крестьяне дарили в православные праздники подарки не только единоверцам, но и татарам. В лошадиных бегах на Масленицу могли принимать участие чуваши, марийцы и татары, не все из которых были христианами. На Масленицу происходили также кулачные бои на широком открытом месте; порой бои имели массовый характер – между деревнями или представителями разных национальностей. Некоторые праздники, впрочем, не были связаны с отдельной религией или национальностью. Например, именины царей могли праздновать люди любой веры. Все мужчины всех национальностей, в том числе татары и калмыки, как правило, умели играть в шахматы.
Русские могли участвовать в крупных татарских национальных праздниках, таких как Сабантуй и Джиен. Сабантуй знаменовал собой начало самой важной стадии сельскохозяйственных работ – он наступал перед посевом яровых и, таким образом, часто совпадал с пасхальными праздниками у русских. Как и на Пасху, на Сабантуй дарили крашеные яйца, хотя в некоторых татарских общинах специально выбирали другие дни
Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 141
