И они освещают это тихое место золотым сиянием.
– Укун, этот пенсионер ко мне клеится, мм? – шёпотом спросила озадаченная Ольга.
Счастливый император, быть может впервые услышав подобный наив за все тысячелетия, рассмеялся от всей души! Красный, как свёкла, Великий Мудрец шикнул на ученицу, отпустив едкое замечание о её длинном языке. Увы и ах!
Конечно, блондинка из Саратова вспыхнула, ведь она современная девушка из России, а не какая-нибудь там средневековая забитая китайская женщина с перебинтованными ногами! Но Сунь Укун каким-то невероятным образом сумел донести до неё, что перед ней сам Небесный император. Хоть и свергнутый самозванцем-варваром, но тем не менее…
– Ой! Извините. Я не знала, что вы император… А вы отлично выглядите! – Блондинка решила зайти с комплиментов и заботы. – Да ещё и трудитесь, какой молодец! Физические нагрузки очень полезны в вашем возрасте, но только умеренные, не перетруждайте позвоночник, иначе могут начаться проблемы, а у вас тут с лекарствами, наверное, тоже полное средневековье, да? Новокаиновую блокаду в случае чего есть возможность поставить? Где у вас тут поликлиника? Хотя уж к вам, наверное, врачи на дом приходят? Но, если что, я умею делать уколы внутримышечно в ягодичн… ай!
Сунь Укун пребольно ущипнул её прямо за ту самую мышцу для уколов.
– Ты чего щиплешься?!
– А ты что несёшь, женщина-а?! Раскрой свой разум! Какая блокада?! Какие неизвестные, непонятные и невменяемые слова? Ново…ка…ко…ин, что?! Неужели ты хочешь зачаровать нашего императора научным ведьмовством?!
– Нет!
– Не слушай её, великий Юй-ди! Слова моей жены идут впереди мыслей!
– Ой, всё! Я просто пыталась быть вежливой!
Тяньгоу высунула влажный нос в коридор и принюхалась. Спор людей и демонов было слышно более чем хорошо. Чуткое обоняние собаки различало запахи всех присутствующих.
Бессмертный император пах белым лотосом и конским навозом. Блондинка пахла человеческим потом и молодостью. Обезьяна воняла обезьяной и мудростью, это логично. Как и то, что свинья пахла свиньёй – жиром, потом, солью, сочным мясом, в которое хочется вгрызться зубами. Запах людоеда отдавал смесью ароматов болотного ила, плесени и разложения.
Такое мясо она бы точно есть не стала, даже в голодные дни можно подыскать что-то, что потом не вывернет наизнанку твой желудок. Поразмыслив минуту, она решила не ждать, когда вся эта толпа разойдётся по своим делам. Пока никто не смотрит, можно было бы снова обратиться в маленькую собачку, чтобы быть менее заметной. Но маленькие собачки медленнее бегают.
Можно было стать огромным волкодавом, но уж тогда она точно привлечёт всеобщее внимание. Поэтому Тяньгоу просто по-быстрому пробежала вдоль коридора в противоположную сторону, в надежде, что где-то там сможет найти выход. Но обезьянья рука проворно ухватила её за хвост, подняла вверх, потрясла так, что, казалось, весь хвост оторвётся, а потом бросила в ноги пахнущему навозом императору. Упав к его ногам, Тяньгоу тут же приняла человеческий облик.
– Я мог бы убить тебя, служка быка, – грозно сказал Сунь Укун, – но ты зачем-то спасла мою женщину, поэтому сегодня ты не умрёшь. От моей руки уж точно. Однако я не властен над руками и думами моих братьев, моей жены и самого великого императора. Как не властен и над тем самозванцем, который пирует на троне, водрузив шляпу с подвесками на свой низкий лоб. А также не властен я над обезьянами, которых он привёл с собой. Ведь песчинка не имеет власти над барханом, а капля над океаном. Дождь, поливающий землю, не выбирает, куда ему упасть, а облака не выбирают путь, по которому их гонит ветер. Ветер же…
– Да мы всё уже поняли!!! – слаженным хором сказали все.
Даже небесные лошади поддержали этот дружный хор согласным ржанием. Две любопытные конские морды с золотистыми чёлками заинтересованно свесились из денников и повели по воздуху широкими ноздрями. А что вы тут творите, добрые люди?
– Укун, ну какой же ты душный! – праведно возмутилась Ольга и, наклонившись, помогла несчастной китаянке встать.
На Тяньгоу были надеты всё те же джинсы и растянутая дешёвая футболка, которые она стащила у туристки в Индии. И сандалии, очевидно, мужские, потому что грубые и широкие. Узенькая ножка девушки болталась в них, так что ей пришлось до предела застегнуть липучки.
– Вы помогли мне вылечиться? – с чувством спросила Ольга. – Большое вам спасибо! Не представляю, что бы я без вас делала! Мой муж, видите ли, предпочёл сидеть и смотреть, как я умираю, так что если бы не вы…
Потом девушка приобняла китаянку, и они тихо отошли в сторону. Блондинка продолжала что-то говорить, а секретарь У Мована помалкивала, но слушала, заинтересованно наклоняя голову в разные стороны – развесила уши, собака есть собака.
– Это твоя выходка? – Пронесясь по каменным коридорам Пещеры, скребущей облака, грозный У Мован широким шагом вошёл в комнату.
Царевна знала, что он идёт, – наверное, даже в недрах Диюя и то слышали, как он топал. Это дало ей возможность принять эффектную позу на подушках, приспустив бретельку красного пеньюара и красивым жестом поправляя причёску.
– О чём ты говоришь, муж мой? Чем заслужила я эти суровые речи?
– Кошка гуду, – прошипел он, схватив её за шею огромной рукой. – Эта проклятая кошка, натравленная на ученицу обезьяны, – твоя работа?
Мован принялся трясти красавицу, как тонкий ствол дерева, так что царевна испугалась, что он сломает ей позвоночник.
– Я… хотела помочь тебе…
– Так помогала бы! Твоя кошка не справилась, эта бледноволосая тварь жива! И если она выжила после чар магии гуду, то у нас будут проблемы, которых мы раньше даже представить себе не могли.
Яшмовое Личико открыла было свой красивый ротик, но демон-бык не планировал вести диалог, как всегда перебив её:
– Да, царевна, именно у нас! Не думай, что останешься в стороне от того вихря, который сама же и закрутила. Я лично брошу тебя в центр воронки!
Когда У Мован ушёл, царевна откинулась на подушки, презрительно скривив губы. Да что он, вообще, о себе думает? Глупый, надоевший, бесполезный. Яшмовое Личико уже не рассчитывала, что он пожелает стать отцом её лисёнка. Может, и к лучшему – родился бы такой же тупоголовый бык, полагающийся только на физическую силу и грозный голос…
Женщина всегда сможет обвести вокруг пальца мужчину и даже десяток мужчин. Но обхитрить весь Китай – задача посложнее…
А Сунь Укун вышел из императорских конюшен и, насвистывая, пошёл в сторону тронного зала. Мрачные Чжу Бацзе и Ша Уцзин молча шли следом. Демон-свинья нервно жевал нижнюю губу и поглядывал по сторонам. Но бродящие вокруг и отдыхающие обезьяны даже не думали их останавливать.
Ольга столкнулась с ними на выходе из кухни. В её руках была запеканка со спаржей и брокколи, которую тут же выхватил Чжу Бацзе, торопливо запихивая себе в рот едва ли не целиком. Его высокий «брат» раздражённо скривился.
– Эй, вообще-то я это для себя взяла, – запоздало опомнилась девушка. – А вы куда?
– Убивать самозванца, – честно ответил Укун и широко улыбнулся.
– Как убивать? Зачем убивать? Не надо никого убивать! – Она тут же припустила рядом с царём обезьян, на ходу вытряхивающим из уха золотой посох. – Я против насилия, чтоб ты знал! Нет, ну иногда, конечно, можно… Я же уничтожила тех демонов, но это была самозащита, а тут что? Этот, как ты выражаешься, самозванец нам ничего не сделал. То есть ничего угрожающего жизни. Ой, ну посадил в тюрьму, подумаешь, мы же выбрались.
– Он зачаровал императора, – вмешался демон-людоед.
– Зачаровал?
Мимо пробежали маленькие обезьянки, совсем ещё дети. Они гоняли ногами какую-то старинную и наверняка ужасно дорогую вазу, играя в футбол. На минуту остановившись, обезьянки начали смеяться, нарочито громко рассуждая о том, что царь обезьян больше не царь, точно так же как Нефритовый император больше не император, но, убедившись, что обсуждаемый царь обезьян никак на них не реагирует, побежали дальше.
– Даже детей с собой притащили, – злобно прошипел
