— Лично мне больше нравится «Убийца КЛ», — продолжала Пиппа. — Имя тебе подходит, вдобавок ты не из Слау. Ты отсюда. Из Литтл-Килтона. — Деревья навесом скрыли от нее полуденное солнце, залив дорогу мерцающими тенями. — Забавный вчера был фокус. Впечатлил. Знаю, ты хочешь спросить, кто будет искать меня, когда я исчезну. Но у меня есть к тебе встречный вопрос.
Она выдержала паузу.
В трубке слышалось дыхание. Он ждал.
— Кто будет навещать тебя в тюрьме? — наконец произнесла Пиппа. — Потому что туда ты и отправишься.
В трубке раздался гортанный звук, как будто собеседник поперхнулся воздухом.
Прозвучали три громких гудка.
Вызов сбросили.
Пиппа уставилась на телефон, почти готовая улыбнуться. Попался! Мигом стало легче, тяжкий груз исчез, реальность вернулась. Мир вокруг обрел краски. Надо поскорее рассказать Рави. Теперь все будет просто: нужно лишь протянуть руку — и вот он, убийца, как на ладони. С губ сорвался хриплый звук — не то кашель, не то смешок.
Пиппа открыла меню последних звонков и уставилась на самый верхний номер. Скорее всего, телефон одноразовый, раз маньяк прежде не оставлял улик. Впрочем, может, и нет. Вдруг это настоящий номер, или убийца, не подумав, купил его на собственное имя. В любом случае уже есть с чем идти к Хокинсу. И все же Пиппа хотела сперва сама проверить номер. Это она должна найти убийцу и вывести его на чистую воду. Дэниел да Сильва. КЛ. Душитель. Она имеет право. Она победила.
Пусть теперь сам почувствует, каково это: испытывать страх и сомнения. Видеть на экране «Номер не определен». Гадать, стоит ли брать трубку. Он ведь не узнает, что это она. Пиппа тоже спрячется.
Все еще шагая среди деревьев и давно позабыв, куда изначально направлялась, Пиппа скопировала нужный номер и вставила его в меню вызовов. Впереди набрала цифры 141 и «решетку». Занесла большой палец над зеленым кружком.
Вот он. Решающий момент.
Она нажала кнопку.
Поднесла телефон к уху.
Услышала гудки.
И замерла на полушаге, опустив телефон.
Она слышала не только гудки в трубке.
В другом ухе тоже раздавалась мелодия.
Телефон пронзительно звонил прямо за спиной.
Все громче и громче.
И громче.
Она даже крикнуть не успела.
Пиппа хотела повернуться, но человек сзади уже схватил ее.
Лицо ей зажали рукой, затыкая рот и на корню душа крики. Сдавили шею, перекрывая поток воздуха.
Пиппа забилась. Открыла рот, но дышать было нечем. Попыталась вырваться из рук убийцы, но силы уходили, и голова пустела.
Она билась как могла. Дыши, Пиппа, только дыши. Но было нечем. Перед глазами плыли пятна. Вокруг сгущались тени, и мир темнел.
Она исчезала в этой тьме.
Глава двадцать пятая
Т Ь Т Ь М А М Т Ь М А А Т Ь М А А Т М Ь Ь М Т А
Глава двадцать шестая
Пиппа шагала сквозь тьму, с трудом нашаривая путь и двигаясь вслед за раскатами странного грома.
Воздух. Ей есть чем дышать.
Она открыла глаза, однако ничего не увидела. Картинка не укладывалась в сознании. Дикая боль раскалывала голову, ломая на части череп.
Но она могла дышать.
А потом уловила и распознала мерный шум в ушах. Знакомые звуки. Шумел двигатель. Она в машине, лежит на спине.
Пиппа моргнула пару раз, и тени обрели форму; мозг снова начал работать. Тесное замкнутое пространство; грубый ковер под щекой; вверху — крыша, по бокам — узкие проблески света.
Она в багажнике.
Наверное, она была в отключке всего несколько секунд. Полминуты, не более. Похититель затащил ее в припаркованную рядом машину.
Мысли торопливо наслаивались друг на друга.
Ее похитил Убийца КЛ.
Ей конец.
Не прямо сейчас — Пиппа еще жива и, слава богу, способна дышать. Но, считай, уже мертва во всех смыслах. Гарантированно.
Ходячая покойница. Только не ходит — встать-то она не может.
В душе жгучей пеной поднялась паника, выплескиваясь в дикий крик. Однако из горла вырывался лишь сдавленный хрип. Что-то затыкало рот.
Пиппа потянулась проверить… Погодите-ка, двигаться она тоже не могла. Руки были сцеплены за спиной. Скреплены. Склеены.
Она вытянула палец, пытаясь нащупать то, что держало ей запястья.
Клейкая лента.
Надо было сразу понять. На рту, значит, полоска скотча. Ноги тоже не слушаются — судя по всему, связаны в лодыжках.
В глубине живота родилось незнакомое прежде чувство. Дикое, первобытное. Неописуемый ужас, который невозможно выразить словами, прострелил каждую клеточку — от глаз до кончиков пальцев.
Она умрет.
Онаумретумретумретумретумретумретумретумретумретумретумретумретумрет.
Сердце билось так быстро, что выстрелы за ним не поспевали. Сейчас лопнет. Вот-вот.
Пиппа снова попыталась крикнуть, выталкивая сквозь скотч слово «помогите», но клейкая лента надежно удерживала его во рту.
Надо успокоиться.
