ничего не получается или что-нибудь в этом роде? Куда мне с такой рублевой массой? Отсутствие кэша наверняка уже вызвало спекулятивный рост цен на доллары, и мне даже не хотелось узнавать, почем сейчас торгуют другие валютчики.
— Извини, Ден, сейчас ничего нет, — было похоже, что он слегка расстроен, — но если до четырех не найдешь — звони.
— Ок, договорились.
Следующими абонентами стали знакомые из других оптовых пунктов обмена, но, несмотря на разницу в акценте, тембре голоса и даже вероисповедании, ответ был один — баксов нет. Я посмотрел на часы — прошло уже полчаса после разговора с Серегой, а мы все стояли возле армянской обменки. Пришедшая в голову мысль заставила если не подпрыгнуть, то шевелиться активнее. Я быстро набрал номер Сереги и, дождавшись его нервного «Алло», сказал:
— Баксов нет ни у кого, но, может, марки пойдут?
Серега помолчал пару секунд. Вздохнул и негромко ответил:
— Какие марки, Ден? Это ж «мусора»! Они не берут марки!
В его голосе явственно слышалась обреченность, что категорически мне не нравилось.
— Слушай, что вообще происходит? Зачем тебе тридцатка? Не до хрена ли за…, — я недоговорил, но он все понял.
— Может, и до хрена, — я почувствовал его напряженность и не стал перебивать, — но мне нужно. Так что, будь другом, найди доллары, Ден!
— Я ищу, блин!
Меня серьезно напрягала эта ситуация. Странный, демпингующий без особых на то оснований банк, отсутствие валюты в городе, арестованная Танька, а теперь еще (да простится мне это слово) слабо вменяемый Серега, решивший спасти свою неверную жену за сумму, ради которой половина самых красивых женщин страны отдали бы ему и свои сердца, и многое другое.
— Ладно, я попробую узнать по марке, а ты ищи доллар, Ден. Слышишь?
— Слышу. Позвони, как узнаешь.
— Хорошо.
Я посмотрел на обернувшегося ко мне «Кефира» и прочитал глубокую печаль в его заплывших от постоянных возлияний глазах.
— Что, опять?!
— Лезет, проклятое! — в сердцах произнес «Кефир». — Нет сил!
— Иди ты, Боря,… на улицу! — С досадой проговорил молчавший все время Саша. — Смотреть на тебя не могу!
— А уж нюхать…, — неудачно хохотнул Димон, осекшись под тяжелым взглядом страдающего «Кефира».
Я посмотрел на часы и, подняв голову, быстро сказал:
— У тебя пять минут! Время пошло!
Пока Боря бегал упрашивать охранников армянской обменки вновь пустить его в туалет, я успел сделать несколько звонков, но результат вряд ли порадовал бы Серегу. Меня, честно говоря, тоже. Долларов не было ни у кого! Больше того, лихорадило весь рынок наличной валюты, продавцы которой, люди нервные, импульсивные, сами были готовы покупать ее по завышенной цене. Кто-то боялся потерять прибыль (которая все равно от них никуда бы не ушла), а кому-то нужно было выполнять свои обязательства по фьючерсам, что грозило серьезными штрафными санкциями.
Меж тем цена на отсутствующий доллар росла. Если в первые часы, когда все надеялись, что вскоре все устаканится, цена казалась высокой, но терпимой, то сейчас некоторые уже объявляли две восемьсот, а самые ушлые и вовсе рубили сплеча — три тысячи рублей за один американский доллар! При этом цена на бирже лишь на семь рублей была выше вчерашней!
Это был спекулятивный рост, и я понимал, что, как только появится наличность, вся эта пена схлынет, и останутся только разочарованные глупцы, «успевшие» схватить баксы по космической цене, и сумевшие воспользоваться паникой счастливцы.
Последним, кому я собирался звонить, был Витас, говорящий с сильным прибалтийским акцентом валютчик с Мосфильмовской улицы. Я бывал у него пару-тройку раз, но всегда приезжал за маркой, которой он торговал бойче, чем долларами. С долларами у Витаса было не так, поэтому обычно мы даже шутили, что, когда у него будет хороший курс, мир просто рухнет.
Витас ответил после первого же гудка, и я подумал, что даром трачу время — вряд ли он мог помочь мне сейчас.
— Привет, Витас. Это Ден.
— Ден, привет! — как-то очень уж торопливо проговорил прибалт. — Тебе марка нужна?
— Грин, — сказал я, имея в виду вовсе не писателя.
— Сколько?
Я не ожидал подобного ответа и на мгновенье даже забыл, сколько мне нужно.
— Тридцать.
— Тысяч? — уточнил Витас.
— Ну, конечно.
— Цену знаешь?
Мне показалось, что сейчас-то он меня и огорошит, но я вновь ошибся.
— Надеюсь, не…
Он не дал мне договорить, и быстро произнес:
— Две семьсот пятьдесят. Это если будешь у меня в течение часа!
— Еду!
Я едва смог сдержать эмоции и не крикнуть в трубку, как он меня выручил, а заодно и моего партнера. Ну, и его неверную жену, разумеется, ради которой, собственно, вся эта возня. И так мне вдруг стало неприятно, передать трудно…
…Облегчивший душу и тело «Кефир» гнал броневик, как сумасшедший. Охранники поглядывали на него, то со сдерживаемой улыбкой, то с удивлением, но разговоров не было. Домчавшись до Мосфильмовской за рекордные пятнадцать минут, мы намертво встали в неожиданной пробке буквально в километре от обменки Витаса. Судя по всему, впереди что-то произошло, и это «что-то» могло затянуться на неопределенный срок. Времени на простаивание в заторе не было, и я с надеждой взглянул на «Кефира».
— Боря, сделай что-нибудь!
Не оборачиваясь, Боря кивнул, резко вывернул руль влево, включил мигалку и погнал по пустой встречной полосе. Я услышал, как тихо ругнулся Андрей, увидел осуждающее покачивание головой Саши и странную улыбку Димона. «Кефир» несся, как на пожар, и я мысленно уже простил его за устойчивый запах перегара, все еще преобладавший в атмосфере салона. Проскочив мимо недовольно отвернувшихся от нас гаишников, броневик подрезал какую-то легковушку и вскоре затормозил у небольшой аккуратной вывески «Exchange».
Я успел по дороге отсчитать нужную сумму рублей, поэтому, едва «Кефир» остановил машину, сразу выскочил из нее. Димон остался в броневике, а Саша и Андрей бегом сопроводили меня к дверям обменки.
Витас принял меня сразу, быстро пересчитал рубли и, выдав мне тридцать тысяч баксов, с улыбкой сообщил, что теперь он работает с банком, который всегда дает ему хороший курс. Так что если я желаю покупать дешевле…
Разумеется, я желал. Пообещав Витасу, что буду звонить ему всякий раз, когда мне потребуется валюта, я быстро покинул обменку. Запрыгнув в броневик и, дождавшись, пока «Кефир» закроет тяжелую дверь за вскочившими следом охранниками, я набрал Серегин номер. Он ответил почти сразу.
— Ну?! Нашел?! — В голосе моего друга было столько эмоций, сколько я не наблюдал у него никогда.
— Да! Куда везти?
Серега назвал адрес отделения милиции — это было рядом с Шереметьево.
— Понял. Выезжаю! — поддавшись его настроению, я
