Нет! Мы купались в бассейне, танцевали. Мне Рэй пел.
— Да, это начало «Притяжения», — прошептала реза, — но только начало. Вы будете звать и звать. Для этого вы создадите свой мир.
Глаза королевы загорелись. (Неужели такое возможно? Наш мир…). Рэй прерывисто вздохнул (Котёнок, мы его сделаем).
— Я не боюсь, — заявила она и взглянула на своего избранника, тот, не отрываясь, наблюдал за ней.
Целительницы переглянулись и улыбнулись ей.
— Так и должно быть! Ты — королева, поэтому ничего не боишься, — проговорила одна из женщин.
— Ещё как боится. Она даже говорить о желании боится, — дорим коварно улыбнулся. — Сколько меня терзала, пока сказала!
— Ничего я не боюсь, — взволнованно просипела она, — просто у меня организм, совсем осатанел. Я даже не представляла, что такое возможно.
В комнату вошёл мастер Тарив, который, услышав её последние слова, проворчал:
— Король, почему, ты ничего не объясняешь девочке? Она же ничего не знает о физиологии королев во время… э-э… Послушай, она должна знать. Ты обязан ей рассказать.
— Мастер, а вы все уходите, и я объясню. Вы же сами мне не даёте, — пророкотал Рэй.
В отличие от Вир, Рэй знал, что «Притяжение» для королевы и короля может быть последним, что они переживают в жизни, но уже ничего не мог изменить и желал только одного, чтобы она пережила с ним это величайшее в их мире наслаждение, и чтобы она увидела Реку.
Он знал, что его королева, единственная на Рентане, не знала о Реке, но не было на Рентане этана, который не мечтал бы сплавать по ней. Только в самых древних сказаниях рассказывали о Реке. Река — это было нечто, прекраснее чего нельзя даже вообразить. Король хотел, чтобы его королева получила Реку от него в подарок.
Мастер угрюмо кивнул головой, призванные им специалисты решили спасти короля и королеву, они был уверены, что в древние, это умели это делать. Неужели вся мощь современной науки не поможет им сейчас?
— Потом объяснишь, но сначала мы покормим вас. Резы, влепите-ка ему несколько уколов, он уже слетел с катушек, — мастер подошёл к Вир, которая изо всех сил старалась, не бросится в объятия Рэя, пытающегося смирить свой организм, и поэтому смотревший в сторону.
Она его понимала, не при всех же заниматься сексом. Вера нервно подумала, что ещё мгновение, и она заорёт «Хочу тебя!». Это что же, здесь все так любят? Почему в этих дурацких учебниках не написано, сколько у них длится секс. Вера расстроилась, вспомнив, что и в земных учебниках физиологии, тоже не распространялись на этот счёт.
Рэй, услышав её размышления, нервно хохотнул. Вера сердито отвернулась от него, ну что, смешного она сказала? Организм немедленно повернул её голову к окну. Из чистого хулиганства дорим, сел на подоконник так, чтобы его узкие штаны ясно обрисовывали, как он хочет её, и призывно облизал губы. Сердце королевы немедленно ухнуло в желудок, низ живота скрутило от жара. (Рэй, не ты, а я заставлю тебя кричать от наслаждения!). Вера прикусила губу, в надежде, что боль заставит организм пересмотреть свои желания. На Рэя это подействовало так, что он встал, плотоядно осмотрел Веру с ног до головы, и метнулся взглядом в сторону целителей. Он ждал, когда же они уйдут.
Мастер Тарив с сомнением в голосе спросил:
— Король, я думаю, ты сможешь обуздать себя, пока мы не накормим вас. Уверен, что ты справишься. Ты же дорим!
— Конечно, — пробурчал Рэй, он был готов завыть, организм закрутил его в тиски дикого, как лавина, желания. — Тащите свои уколы!
Мастер подозрительно посмотрел на них и пробурчал:
— Ну-ну… Резы, идёмте за уколами и системами.
Как только закрылась дверь, Рэй, изнемогая от того, что делал с ним организм, не проговорил, а прохрипел:
— Ты ведь не боишься и хочешь отправиться со мной?!
— Да, а куда? — Вера трогательно улыбнулась ему.
— В наш мир, — Рэй читал о «Притяжении», но даже тренированный дорим не мог справиться с тем, что они вступили в последнюю стадию
— Мир любви?! Он прекрасен! — и Вир представила розовые облака и полёт в них.
Король одним движением оказался рядом с ней и содрал с неё одежду. Когда через десять минут мастер Тарив и целители вошли в комнату с уколами, то стеснительно охнули, а через секунду задохнулись от восторга, потому что всё уже увидели всё иначе — не сплетённые в страсти тела, а розовые облака и две фигуры, танцующие в облаках.
Тариву потребовалось много времени, почти сутки, чтобы сбросить наваждение и рявкнуть:
— Все, кто пришёл в себя, сюда! Стимуляторы! Вы что, не видите?! Они ушли в созданный мир. Девочку надо спасти, она ничего не знает.
Целитель лихорадочно вызывал по инфу всех, кто может помочь, и кто очнулся от наваждения. Команда «Притяжение» начала операцию по спасению королевы и короля.
В это время Вир танцевала в облаках Рэй, танцевал вместе с ней. Облака медленно меняли цвет от нежно-розового до насыщенного карминного, полыхающего красками костра.
— Ведь это не реальный мир? Почему же так хорошо?
Рэй усмехнулся, кружа её в танце.
— Видеть реальный мир, не подгоняя под свои стандарты, дано не многим. Мы просто пошли дальше. Как ты думаешь — это облачная Река?
— Река? — Вир фыркнула. — Нет, это облака, причём тут река?! Почему мы не видим остальных?
— О! Тебе нравится такое? Хочешь утешу? — он мгновение молчал, вглядываясь в её глаза, потом выпалил. — Нас видят.
Сказать, что она стала красной, это ничего не сказать, королева пискнула и прижалась к нему. Подняла глаза и увидела, в его взгляде тень когда-то пережитой боли, она ей не понравилась. Почему? Он сомневается в ней? Она смело открыла своё сознание для него, в котором не было ничего кроме любви и жажды своего короля. Рэй замурлыкал.
— Моя королева, моя, — он был изыскано нежен, и пробормотал. — Знаешь, а ведь это облака над Рекой. Понимаешь? Рекой!
Она чуть подняла брови, услышав скрытое волнение. Что же он имел в виду, когда говорил о реке?
— Знаешь, тогда эта река необыкновенная, если облака такие.
— Хочешь её увидеть?
Теперь в его голосе прозвучало нетерпение.
— Да! Но не сразу! Рэй! Каждая река начинается с ручейка. Я не знаю, о чем ты говоришь, но если наша жизнь — это река, то у каждого из нас был свой ручей. Мы учились видеть, фантазировать, переживать и ручей стал речкой. Нам с тобой повезло.
— Повезло? — он замер, не зная, что от неё ждать, ведь он столько раз ошибался на её
