Свечение немного потускнело.
Я замотала головой.
– Нет, все в порядке.
– Спасибо. Я напрочь забыл, как тяжело целыми днями следить за тем, чтобы люди не заметили, как мы от них отличаемся.
Он остановился рядом с Герой и поцеловал ее. Богиню теперь словно окутала невесомая серебристая вуаль. Я перевела взгляд на Афину и Аполлона, которые тоже светились. Афина казалась такой красивой, что у меня едва не перехватило дыхание.
– Джесс нужно рассказать вам кое-что важное, – безо какого-либо предисловия объявил вдруг Аполлон.
Зевс выдвинул стул и сел. Гера налила ему и Афине воды с лимоном.
– А где Кейден? – сперва спросила я, не уверенная, будет ли он возражать, если я перескажу Зевсу его разговор с Агрием. С другой стороны, он мне этого и не запрещал.
Афина и Зевс обменялись взглядами.
– Он плавает с Робин, – ответила Афина.
Я сделала глубокий вдох. Меня это не волнует. Пусть купается с кем хочет.
Гера улыбнулась, посмотрев на меня, и я начала расслабляться.
– Лицо «любящей бабушки» она делала еще в те времена, когда пела мне перед сном колыбельные, – шепнул Аполлон.
Черты лица Геры незаметно изменились, и внезапно она превратилась в потрясающе красивую женщину.
– И это всегда помогало. Ты спал как младенец. Даже родная мать не могла успокоить тебя так быстро.
– Лето тебе в подметки не годится, – польстил ей Аполлон.
Гера снова улыбнулась.
– Рада, что ты так считаешь. Она никогда не упускала шанса покритиковать меня за спиной.
Зевса, казалось, ничуть не беспокоило, что жена так откровенно обсуждает с рожденным от любовницы сыном его мать.
– Она хотела, чтобы Зевс принадлежал только ей, – пояснила Гера и положила ладонь на плечо супруга. – Разумеется, я не могла это допустить. Лето пришла в ярость, когда Зевс сказал ей, что я единственная женщина, которую он будет любить до скончания времен. Ослепленная гневом, она распустила слух, будто я собираюсь убить ее и ее детей. Просто смешно. Я даже посылала Афину помочь ей при родах, люблю Аполлона и Артемиду как собственных детей.
Зевс ласково похлопал ее по руке.
– Не заводись, моя дорогая. Мы очень ценим твое доброе сердце.
– Вы – да. А Джесс знакома лишь с невообразимыми историями обо мне, что ходят среди людей. Я там обычно предстаю не в лучшем свете.
Мне показалось или у нее в глазах блеснули слезы? Гера отвернулась и завозилась у холодильника. Несколько минут спустя на столе стоял сочный лимонный пирог. Когда Аполлон потянулся за куском, она шлепнула его по руке.
– Сперва угощают гостей.
– Прости. – Аполлон умоляюще взглянул на меня. – Бери скорее. А то я умру от голода.
– Ты недавно выпил два шоколадных коктейля. От голода ты точно не умрешь.
– Знаешь, как сложно постоянно поддерживать человеческий облик?
– Не знаю. – Я взяла кусок пирога и откусила. Он таял на языке, а лимонный вкус оказался просто идеальным. – Очень вкусно, – пробормотала я с набитым ртом.
Гера просияла и разрешила остальным угощаться. За пару секунд с тарелки исчезло все до последней крошки.
– Надо было отложить Прометею. – Гера покачала головой.
– Кто не успел… – начал Аполлон, смахивая крошки со рта. Одного взгляда мачехи хватило, чтобы он виновато поднял руки.
– Это любимый пирог Прометея, – объяснила она и пожала плечами. – Значит, испеку завтра еще один.
– Может, перейдем уже к более насущным вещам, нежели лимонные пироги? – предложил Аполлон, чем заработал осуждающий взгляд Геры.
– Мы гостеприимны. Всегда такими были, – поучительным тоном сказала она ему. – И нет никаких причин что-то менять прямо сейчас.
– Я думаю, Агрий знает, что он – тот, кто способен свергнуть тебя, – выпалил новость Аполлон. Видимо, ему наскучило ждать.
Правильные черты лица Зевса словно окаменели. Еще секунду назад он выглядел как добродушный мужчина, а сейчас в нем проявилась божественная безжалостность. Я придвинулась к Аполлону, который успокаивающе сжал мою ладонь.
– С чего ты взял? – спросил Зевс у сына.
– Никогда бы не подумала, что он существует, – произнесла Гера. – По правде говоря, до сих пор не верю.
– Можешь поверить. Джесс его видела. – Взгляды четырех богов остановились на мне. Я поерзала на своем месте, не зная, что сказать.
– Ты должна подробно рассказать нам, что видела и слышала, – попросила Афина.
Я во всех деталях описала им тот вечер, не забыв упомянуть и то, что Агрий натравил Скиллу в качестве предупреждения и что он называл Прометея своим братом.
Когда я закончила, боги с тревогой смотрели на меня.
– Полагаю, Агрий очень зол, – добавила я.
Зевс вздохнул.
– Не могу его винить.
Афина взяла его за руку.
– Тогда были другие времена, не такие, как сейчас. Ты не мог поступить иначе. Мать не оставила тебе выбора.
– Это не оправдывает того, что я отрекся от собственного сына.
– Ты не знал, что Метида уже родила его и спрятала.
– Но всегда подозревал. – Он перевел на меня взгляд. – Говоришь, Агрий альбинос?
Я кивнула, и образ лишенного всех красок лица и горящих алым глаз вновь четко проступил перед внутренним взором.
– Наверное, Иапет сокрыл его в какой-то пещере, куда не пробивался солнечный свет.
– Бедный мальчик, – выдохнула Гера. – Все не должно было кончиться так.
– Это моя вина. – Зевс, отодвинув стул, вскочил на ноги. Он в ярости мерил шагами комнату. – Нужно было заставить Иапета рассказать всю правду.
– Полагаю, этого он обещал Метиде не делать, – заявила Афина.
– И почему же? – вскричал Зевс. – Тебе было плохо со мной? Я хоть раз причинил тебе боль? Разве любил тебя меньше, чем других своих детей? – Казалось, задрожал весь дом. Я пыталась слиться с обивкой дивана, на котором сидела. Всех остальных срыв Зевса будто бы и не заботил вовсе.
Аполлон приобнял меня за плечи.
– Отец, у нас гостья.
Зевс вздохнул полной грудью.
– Нет, но я и не сын, наделенный силой для твоего свержения, – ответила Афина.
Верховный бог запустил руки в волосы.
– Чертово пророчество. Из-за него моему сыну пришлось вырасти без солнечного света. Она могла бы отдать его мне. Я бы и волоска на его голове не тронул. Лучше бы Прометей никогда не рассказывал, что сообщил оракул.
– Ты велел приковать его к скале, чтобы он сделал это, – сухо напомнил ему Аполлон. – Едва ли у него остался выбор.
– Кроме того, Метида не могла знать, что ты не навредишь Агрию. Все-таки ты соблазнил ее против воли, – строго заметила Гера.
Зевс вновь рухнул на стул. Он стал выглядеть не как верховный бог, а как мальчишка, которого только что отчитали.
Он взял жену за руку и прижал ее ладонь к своей щеке.
– Что нам делать?
– Ты должен наконец поговорить с Иапетом. И не угрожать
