в это учреждение. Моя философия гласит: обязанности у тебя есть только перед собой. Посмотри на музейную публику: на Райта, Катберта, на всех. Думают они о ком-то, кроме себя? Мы с тобой учёные. Знаем о выживании наиболее приспособленных, о «природе с красными когтями и зубами». Принцип выживания применим и к учёным.
Марго поглядела в сверкающие глаза Кавакиты. Отчасти он был прав. Но вместе с тем Марго считала, что люди, познав жестокие законы природы, возможно, смогут возвыситься над ними.
Она предпочла переменить тему разговора.
— Значит, экстраполятор одинаково работает с ДНК и животных, и растений?
— Совершенно одинаково, — ответил Кавакита, снова перейдя на деловой тон. — Прогоняешь на секвенаторе ДНК два вида растений, затем вводишь данные в экстраполятор. Он сообщит тебе, в какой степени они родственны, а затем опишет промежуточные формы. Не удивляйся, если программа станет задавать вопросы или делать замечания. Я добавил много маленьких усовершенствований, пока работал над искусственным интеллектом.
— Кажется, поняла, — проговорила Марго. — Спасибо. Ты сделал замечательную работу.
Кавакита подмигнул.
— Теперь, малышка, ты передо мной в долгу.
— Само собой, — ответила Марго. Малышка. В долгу перед ним. Она недолюбливала людей, мыслящих подобным образом. А Кавакита сказал это не в шутку.
Он потянулся и снова чихнул.
— Я ушёл. Пора перекусить, потом надо съездить домой, переодеться в смокинг к вечернему торжеству. Сам не знаю, зачем приезжал сегодня — все остальные дома, готовятся к вечеру. Видишь, в лаборатории ни души.
— Смокинг, вот как? — сказала Марго. — Я захватила с собой платье. Нарядное, но не вечернее. Кавакита подался к ней.
— Одевайся, чтобы достичь успеха, Марго. Если начальство увидит человека в рубашке с коротким рукавом, то будь он даже гением, оно не сможет представить его себе директором музея.
— А ты хочешь быть директором?
— Конечно, — с удивлением ответил Кавакита. — А ты нет?
— Ну а просто хорошо работать в науке?
— Хорошо работать в науке может почти каждый. Но я хочу играть когда-нибудь более значительную роль. Директор способен сделать для науки гораздо больше, чем исследователь, торчащий в тусклой лаборатории вроде этой. — Он потрепал Марго по спине. — Не скучай. И не ломай ничего.
Кавакита ушёл, и в лаборатории наступила тишина.
Несколько секунд Марго сидела неподвижно. Потом раскрыла папку с образцами лекарственных растений кирибуту. Однако невольно подумала, что есть более важные дела. Когда она дозвонилась наконец до Фрока и сообщила, как мало обнаружила в ящике, он притих. Казалось, боевой дух внезапно покинул учёного. Голос его был таким подавленным, что она не стала рассказывать ему о журнале и отсутствии там новых сведений.
Марго взглянула на часики: начало второго. Программирование ДНК каждого из растений требовало много времени. Но, как справедливо напоминал ей Фрок, это первая попытка заняться систематическим изучением первобытной классификации растений. С помощью составленной Кавакитой программы она могла доказать, что кирибуту с их уникальным знанием растений классифицировали их биологически. Программа позволит ей представить промежуточные формы растений, гипотетические виды, реальные аналоги которых всё ещё, возможно, существуют в тропических лесах, где жило племя. По крайней мере таков был замысел.
Для программирования Марго требовалось отделить частицу каждого образца. После долгих переговоров с помощью электронной почты она в конце концов получила разрешение брать от образцов по одной десятой грамма. Этого было едва достаточно.
Она поглядела на хрупкие образцы с едва ощутимым терпким травяным запахом. Некоторые травы являлись сильными галлюциногенами, кирибуту использовали их для священных церемоний: другие были лекарственными и, возможно, представляли собой ценность для современной науки.
Марго взяла пинцетом первое растение, срезала кончик листа лазерным ножом. Истолкла его в ступке со слабым ферментом, который растворит целлюлозу и разрушит ядра клеток, высвободив таким образом ДНК. Работала она быстро, но тщательно, добавляла нужные ферменты, центрифугировала и титровала, затем вновь проделывала эту процедуру с другими растениями.
Последнее центрифугирование заняло десять минут, и пока центрифуга вибрировала в сером металлическом корпусе, Марго сидела, откинувшись на спинку кресла, мысли её блуждали. Она думала о том, как чувствует себя Смитбек в роли музейного парии. Со страхом гадала, обнаружила ли миссис Рикмен, что журнал исчез. Обдумывала то, что сказал Йоргенсен и что написал Уиттлси о своих последних днях на земле. Представляла себе старуху, указывающую иссохшим пальцем на статуэтку в ящике, предупреждающую Уиттлси о проклятии. Воображала окружающую обстановку: разрушенная, увитая вьющимися растениями хижина, мухи, жужжащие в солнечных лучах. Откуда появилась та женщина? Почему убежала? Потом ей представился Уиттлси — как он глубоко вздохнул и вступил в тёмную, таинственную хижину…
Постой-постой, подумала она. В журнале сказано, что они встретились со старухой до того, как туда войти. А в письме, которое лежало в крышке ящика, ясно говорится, что Уиттлси обнаружил статуэтку внутри хижины. В хижину он не входил, пока старуха не убежала.
Старуха не глядела на статуэтку, когда кричала, что в ящике Мбвун! Она явно смотрела на что-то другое и называла это Мбвуном. Но этого никто не понял, потому что никто не прочёл письма Уиттлси. Люди, которые читали журнал, сочли, что статуэтка и есть Мбвун.
Они ошиблись.
Мбвун, настоящий Мбвун, вовсе не был статуэткой. Как говорила та женщина? Теперь его забирает белый человек. Берегитесь, проклятие Мбвуна уничтожит вас! Вы несёте смерть своему народу!
Именно так и случилось. В музей пришла смерть. Но о чём из лежавшего в ящике говорила старуха?
Торопливо достав из сумки записную книжку. Марго быстро отыскала список того, что обнаружила в нём накануне:
Пресс с растениями в нём
Стрелы и трубка для их выдувания
Диск с рисунками (найденный в хижине)
Пять-шесть банок с сохранившимися лягушками и саламандрами
Птичьи шкурки
Кремневые наконечники для стрел и копий
Шаманская погремушка
Манта
Что же? Марго порылась в сумке. Пресс, диск и погремушка оказались на месте. Она выложила их на стол.
Повреждённая шаманская погремушка была любопытной, но не больше. На выставке «Суеверия» ей попадались более экзотические образцы.
Назначение диска было непонятно. На нём изображалась какая-то церемония, люди с корзинами на спинах стояли, склоняясь, в мелком озерце. У некоторых в руках были какие-то растения. Очень странно. Однако на объект поклонения диск определённо не походил.
Список не помог. Ничто в ящике не напоминало хотя бы отдалённо дьявола или нечто способное привести старуху в такой ужас.
Марго осторожно развинтила маленький ржавый пресс для растений, там лежали свёрнутые листы промокательной бумаги. Вынула первый лист.
Внутри оказались стебель какого-то растения и несколько маленьких цветков. Марго раньше таких не видела, однако на первый взгляд они показались ей не особенно
