страх лишал последних сил, пропасть надвигалась с пугающей быстротой. Наконец веревка поддалась, удалось отвязаться от саней, но по инерции Соня и Эрвин продолжали тащиться за ними вслед.
— Эрвин, Эрвин! Очнись! Мы погибнем! Помоги мне! — Соня кричала прямо в лицо парня.
Неожиданно Эрвин открыл глаза.
— Тормози, тормози, там пропасть! Мы сейчас упадем! — голос Сони срывался от крика.
Эрвин напрягся, согнул колени и уперся в снег. Вместе они отчаянно боролись, несясь по склону, но пропасть приближалась. Соня разжала руки. Может, Эрвин спасется, зачем она держится за него? И она скользнула вниз, успев крикнуть:
— Держись!
Эрвин в последний момент схватил Соню за руку. Они остановились, еще не веря в свое спасение. И тут гора вздохнула, и лавина, разбуженная спуском пилигримов, сверху понеслась прямо на них. Несколько мгновений — и снежный поток накрыл Соню и Эрвина с головой, оторвал их друг от друга и потащил в пропасть. В этот момент прямо под Эрвином возникла спина Горыныча, и юноша упал на нее. Он обхватил дракона руками, застонал:
— Со-о-оня!
Девушки была почти без памяти, когда почувствовала мощный рывок. Ее резко и грубо схватили за одежду и потащили наверх. Но она уже отключилась.
Соня очнулась от резкого звериного запаха, открыла глаза и увидела около себя морду незнакомого темно-кирпичного дракона, который внимательно смотрел ей в лицо.
Это самка. Что ей надо? Куда она меня притащила?
Соня попыталась пошевелить пальцами ног и рук. Дракониха отвернулась и отошла в сторону. Они находились в пещере, своды которой нависали тёмной неровной аркой, вдалеке виднелся свет — выход.
«Похожа на дикарку», — подумала Соня.
Эрвин и Ларри рассказывали, чем дикие драконы отличаются от ездовых, выведенных человеком, пока всё совпадало. Выемки на спине нет, небольшие рога и лапы с длинными загнутыми вниз когтями. Ездовым когти подрезают до небольшой длины, чтобы они не загибались и не врастали в пальцы.
«Крылья узковаты, как у Горыныча. Агрессии не проявляет, — рассуждала Соня и попыталась потихоньку сесть, всё еще осторожничая: — Не накинется же она на меня? Вроде реагирует спокойно».
И тут сердце Сони дрогнуло, а на глаза навернулись слезы. На пороге пещеры стоял Горыныч собственной персоной. А рядом с ним Эрвин. Дракониха недовольно фыркнула и отошла подальше от девушки. На нетвердых ногах Соня поднялась и шагнула навстречу Эрвину, спешащему к ней. Парень подхватил вмиг обессилевшую девушку, а она повисла на нем, ничуть не стыдясь своей слабости. Смирный Горыныч стоял рядом, дожидаясь своей порции ласки, и Соня протянула к нему руку, погладила по чешуйчатой голове.
— Как ты здесь оказался? — спросила она дракона, оторвавшись от Эрвина. — Как ты нас нашел? Ты сбежал из тюрьмы?
Соня заглянула дракону в глаза, приблизила свое лицо близко-близко к его морде. Горыныч тотчас лизнул ее своим шершавым языком, чем вызвал счастливую улыбку на лице Сони.
— Горыныч, фу! У тебя язык, как терка!
— Удивительно, что он вовремя подоспел. Да еще не один, — произнес Эрвин, нежно глядя на Соню. — Тебя спасла его подружка. Где он ее взял, ума не приложу.
— Ох, я ее знаю. Она была соседкой по камере. Это дикая самка, — Соня посмотрела на дракониху, которая лежала, не поворачивая к ним головы. — У нее нет имени.
— Назови, как хочешь. Ты же у нас мастер, — улыбнулся Эрвин.
Соня осторожно приблизилась к драконихе, встала напротив ее морды. Глаза их встретились. Девушка увидела темный зрачок, окруженный желтой многолучевой звездой. Она вспомнила этот взгляд. Они посмотрели друг на друга в тот момент, когда Соня кинула последний кошачий корм голодающему зверю. Глаза драконихи Соне понравились.
— Как тебе имя Стрела? — спросила Соня и повторила. — Стрела.
Уши драконихи дрогнули.
— Стрела, спасибо, что спасла меня, — сказала Соня, глядя в черную сердцевину ее зрачка. — Ты прекрасно летаешь. Ты крутая.
Дракониха покачнулась, медленно поднялась на лапы, постояла в раздумье и сделала шаг навстречу Соне. Девушка не торопясь подняла руку и осторожно погладила Стрелу.
— Она признала тебя, — сказал Эрвин, — теперь, наверное, можно ее не бояться.
— Дикого дракона не приучишь, ты сам говорил.
— Не приучишь. Но если она к тебе идет по доброй воле, это что-то значит.
— А Горыныч по доброй воле? — голос Сони дрогнул.
— Горыныч при рождении запечатлел меня. Да и потом я его выхаживал. Он мой дракон, и это навсегда. Я ведь, когда уходил, велел ему служить тебе. Он выполнял мой приказ.
— Хвастун ты, Эрвин.
— А ты моя спасительница. Теперь я у тебя в долгу.
— В неоплатном долгу, — Соня постаралась сохранить серьезный вид.
— Так и неоплатном? — Эрвин картинно возмутился.
— Верни меня домой, и он зачтется, — грустно улыбнулась Соня.
Пауза между ними протянулась как тягучая смола, словно, продолжая незримый разговор.
— Ты нашел на Вершине деда? — нарушила молчание девушка.
— Его там нет. Хотя, если честно, я уже плохо соображал, — Эрвин помрачнел, а потом его взгляд очистился от пелены, и он ясным взглядом посмотрел на Соню. — А ты как поднялась туда? Ты же осталась.
— Я не поднималась. Просто там очутилась. Сама не знаю как. Подумала о… ну неважно… и это случилось. Как в сказке.
— Не может быть, что всё так просто! Вспомни, что произошло? — Эрвин покачал головой.
Соня смотрела на родное лицо Эрвина, на его всклокоченные волосы, на его нахмуренные брови. Как рассказать ему о том чувстве, которое растопило лед её сердца и заставило маленький желтый камушек согреть и перенести на гору?
— Сначала мне показалось, что я засыпаю. Я не чувствовала ни рук, ни ног, я подумала, что это конец, а потом вспомнила… о тебе. И вдруг стало еще холодней, и ветер, и тяжело дышать. Открыла глаза, не могу понять, где я. Всё изменилось. И очнулась. Встала. Поняла, что на Вершине.
Эрвин задумался, потом посмотрел на Соню.
— Может… это дар?
— Дар цветка? Неужели дар цветка? Постой, у меня голова закружилась.
— Ладно, поговорим об этом позже… — парень посмотрел на нее мягким, долгим взглядом. — Я сейчас ходил за хворостом вниз по горе, — Эрвин подбросил дров в костер, — и… — голос его дрогнул. — Не почувствовал боли, ни малейшей, я только сейчас понял. Это… непередаваемо.
— Эрвин! — Соня была потрясена. — Может быть, это и есть средство, про которое говорилось в легенде?
— Все предполагали, что на Вершине их ждут откровения, выбитые на каменных скрижалях, а всё оказалось гораздо проще. А может быть… сложнее.
— Эрвин, все жители Верховии смогут это сделать!
Эрвин нахмурился. От былой радости не осталось и следа.
— Нет, — сказал он жестко.
— Почему? — Соня не
