– Надо поговорить, – сообщила, отводя взгляд от едва прикрытого простыней тела Каллистрата. Слишком отчетливо помнила, что спать он предпочитает обнаженным.
– Я надеялся на другое продолжение ночи, – сообщил он, стерев с лица радостную улыбку. ― Но так тоже сойдет. Полагаю, речь пойдет о твоей странной подруге, расхаживающей по лесу в нижнем белье. Кстати, из нее бы вышла неплохая ведьма.
– Из любой женщины выйдет ведьма, если ее до этого довести, – парировала со вздохом. – Но ты прав, речь пойдет о ней. И не только.
Я рассказала все, что знала о Вилли, и описала его камень. Не забыла и про то, что поведала мне Машка. Советник слушал так внимательно, с таким напряжением, что в какой-то момент резко подался вперед, и простыня сползла с него до самых бедер. Я резко замолчала, а он, пробубнив что-то про слишком впечатлительных ведьм, прикрылся до самого горла.
Разговор продолжился.
– Может ли быть, что наш продюсер как-то связан с Темным Канцлером? – спросила, завершив полную драмы историю. – А возможно…
Не договорила, страшась произнести вслух. Говорят, мысли имеют свойство материализоваться. И пусть я слишком суеверна для ведьмы, но прежде чем подумать плохо, решила подумать хорошо.
– Зена, он связан с этим самым прямым образом! – воскликнул Советник. Резко поднялся и, завернувшись в простыню, стал расхаживать взад-вперед по комнате. – Спасибо за ценные сведения, кажется, теперь мы знаем, под чьей личиной скрывается Канцлер. А его камень, это носимый портал. Выходит, он питается определенной магией, возможно – это талант, способности и красота вкупе. Зелену пустили в расход. Как и твоих подружек. Но больше мы не допустим смертей. Надо тщательно, учитывая каждую деталь, разработать план по захвату этого одуревшего демона. Ничто не должно ускользнуть от моего взгляда.
Я прочла все, что смогла найти о порталах между верхним и нижним мирами. И вот что выяснила: существуют переходы двух видов. Первые, так называемые провалы, прорвавшиеся границы между мирами. Один из самых крупных как раз находился под моим домом. Вторые – магические камни, способные создавать проходы из одного мира в другой. Обычно энергетические порталы заключают в какое-нибудь украшение и носят с собой, как перстень Вилли. И почему мне раньше не пришло в голову присмотреться к этой вещичке?
Впрочем, многие звезды шоу-бизнеса носят экстравагантные украшения, этим никого уже не удивить.
– Значит, мой портал Канцлеру не нужен? – поинтересовалась я.
– Нет, опасаться стоит, пока мы его не поймаем, – предупредил Советник.
– Но почему из меня не выпили дар? Я едва не сгорела, но осталась сильной.
– Об этом спроси свою бабулю, полагаю, она знает ответ на этот вопрос.
Прежде чем отправится за канцлером, Каллистрат порывисто меня обнял и поцеловал. В щеку, потому как я вовремя успела увернуться и не подставить губы. О чем слегка жалела, но не подавала виду.
И, чтобы не думать о плохом (и о хорошем тоже), решила переговорить с собственной бабушкой. Давно собиралась опробовать себя в спиритических сеансах, а тут такой случай. Это по пустякам нельзя беспокоить умерших. Но я же по делу! Ну, и так, заодно… По мелочи.
Глава 25
Бабка Глафира оказалась именно такой, какой я ее себе представляла: едкой на язык и доброй в душе. На ее призрачном, испещренном тонкой сеткой морщин лице сохранились остатки былой красоты, а собранные в тугую косу седые волосы и сейчас были такими густыми и гладкими, что девчонки из рекламы шампуней могли обзавидоваться. В мертвых черных глазах сохранился живой блеск.
– Как же приятно видеть тебя, внученька! – провозгласила бабуля, оказавшись на время сеанса в мире живых. Обвела взглядом чердачное помещение, и блестящая слезинка умиления скатилась по ее пергаментной щеке. – Еще радостнее видеть дом процветающим и сильным. Таким же, как ты.
– И мне приятно, наконец, с тобой познакомиться, бабушка. Пусть и посмертно, – с улыбкой произнесла я. – Спасибо тебе за такой шикарный подарок. Твое наследство изменило мою жизнь, да и меня саму к лучшему.
Бабуля распахнула объятия, и я сделала вид, что обнимаю. И пусть мои пальцы проходили сквозь призрачное тело, на душе стало тепло и светло.
– Никто другой не справился бы с домом! И с его хранителем – Драголован тот еще мерзавец. Но мерзавец полезный, а иногда даже добрый, – совсем не по-старчески подмигнула ведьма Глафира. – Я еще в детстве выбрала тебя наследницей, как только увидела, поняла, что это ты. Но на время сковала твою врожденную магию. Потратила огромное количество маны, но заперла твой дар до своей смерти. Решила дать тебе пожить обычной жизнью
– И за это тебе спасибо, – расчувствовалась я.
Ну, хоть один человек нашёлся, кто верил в меня и желал прекрасного будущего. Как же дьявольски приятно знать, что не все мои родственники черствые и эгоистичные.
– Жаль, что мы не общались при жизни, – вздохнула я, вкладывая еще частичку маны в начерченную на полу пентаграмму: Глафира таяла, как эскимо на солнце. – Скажи, а Темный Канцлер, случаем, не приложил лапу к твоей смерти?
Бабка махнула рукой и вздохнула:
– Нет, сама я ушла. Как все ведьмы, почувствовала приближение смерти и приготовилась, как могла. А что с Канцлером? Неужто снова лютует?
– Угу, – кивнула я. – На ведьм нападает и на красивых девушек, собирает силы на призыв темной орды.
– Все как всегда, – вздохнула бабушка. – А как ты тут устроилась? Во всем разобралась, книги все мои прочла?
Бабуля устроила мне настоящий экзамен с пристрастием. Я даже немного припотела, отвечая на ее вопросы. Но осталась довольна – похвалу ведьмы Глафиры получила заслуженно.
Удовлетворенная ответами не меньше меня, бабуля пришла в игривое настроение. Повела маленьким носиком и искренне изумилась:
– А кто это у нас в дальней комнате живет? Запашок знакомый… – Она задумалась и, постучав иссохшим пальчиком по бледным губам, лукаво улыбнулась: – Ну, точно, это ж наследник Долгоруких, по совместительству демон. Помню, мы с его прадедом – огненным старым бесом, так чудили! Однажды заперлись на чердаке и не выходили, пока пол не проломили. А еще раз…
– Не до этого сейчас, бабуль, – предупредила я. – У нас тут такое творится: убийства, заговоры.
– Мне мертвой еще до этого, а ей живой нет! – всплеснула руками Глафира. – А чего это вы в разных комнатах – храпит, что ль? Помню, прадед его тоже спал беспокойно. А все равно: ляжешь рядом, уткнешься в плечо. Только задремлешь, как эта сволочь храпеть начинает. Треснешь по морде тапком и снова засыпаешь – счастлива-а-ая…
Я закатила глаза и стыдливо покраснела. Меньше всего мне хотелось обсуждать с бабушкой мою личную жизнь, да и ее тоже.
– А там, где ты сейчас, про Канцлера ничего не слышно? – я попыталась сменить тему и обойти неудобный разговор.
