Я обещала ему отдать, если он убьёт Вилмара. Баковски грозился всё рассказать Андору о моей давней связи с Коброй. И заставлял меня спать с собой! – выкрикнула Эва. – А ещё шпионить, всё узнавать у мужа и рассказывать ему!
Она уронила голову на руки и снова зарыдала.
– Это его ребёнок. Баковски. Он ничего не знал. Я не хочу этого ребёнка! И не могу сделать аборт – у меня наследственное заболевание крови. От него умер отец. Господи! Когда я узнала о беременности, подумала, что это конец.
– А если бы Андор умер от яда, ты бы осталась одна, – подхватил Терри, – одна на вершине «Беллами/Роботикс». Ники, считай, нет. Шантажиста Баковски убил Кобра. Сам Кобра захватит власть над преступным миром города благодаря тебе и кристаллу. И будет твоим сообщником.
В открытое окно долетел далёкий звук работающих винтов.
– Полицейские летят. Сейчас тебя арестуют. Твой ребёнок родится в тюрьме.
– Я не хочу, – завыла Эва, – Кобра меня там убьёт, я же всё о нём знаю. Тюрьма ему не помеха. И полицию он подкупил, там у него есть осведомители. Убьёт, конечно, убьёт. Не хочу-у-у… – она начала кататься по кровати, разлохмаченная, зарёванная, в неряшливой одежде. Терри смотрел на неё и понимал, что уже не чувствует ничего, не хочет обладать этой грязной лживой стервой. В памяти пронёсся образ загадочной прекрасной женщины в красном платье, которая курила с ним под дождем.
– Есть вариант спастись.
Эва перестала рыдать, подползла по кровати поближе к Терри и посмотрела на него с надеждой.
– Ты выдашь нам Кобру. Позвонишь ему и выманишь. Это называется – сделка со следствием. Ты понимаешь, что тебе грозит смертная казнь? А так дадут тюремный срок. Спрячут от Кобры. И позаботятся о ребёнке. А Кобру мы убьём. Я убью. Он не доживёт до суда, и вообще не будет жить, как только мы его поймаем. Я обещаю тебе. Соглашайся. Иначе…
Рокот винтов приблизился, Терри подошёл к окну. В рассветном небе к особняку подлетали два полицейских флаера. За спиной Терри вдруг услышал металлический звук взводимого курка. Он резко прыгнул в сторону, даже не оборачиваясь, и пуля, летевшая в него, так отчётливо видного на фоне окна, лишь слегка оцарапала щеку. Терри кинулся к Эве. Та, бледная до синевы, с поджатыми губами и горящими злобой глазами, успела нажать на курок ещё раз. Терри уже некуда было деваться с линии огня, он смог только немного сдвинуться. Почувствовал толчок в плечо, и затем всю руку обожгло резкой болью.
– На! – подскочив и уже не церемонясь, он выбил у неё из руки маленький дамский пистолет, а затем наотмашь ударил по лицу.
Она визжала, царапалась и пыталась кусаться, но Терри всё равно скрутил её, правда не быстро, при этом измазав обоих кровью, которая выливалась из раны на его плече.
Поискав, чем связать Эве руки, он дотянулся до кучи белья на кровати, выдернул чулок и замотал ей кисти за спиной. Потом нашёл в той же куче пушистые белые носки и придавил ими свою рану. Опустился на стул, уставший, опустошенный, разочарованный. И больше не разговаривая с Эвой, дождался лейтенанта и конвоя.
…Когда полицейские вывели Эву Беллами из особняка, солнце стояло совсем высоко в небе. Холодный ветер с гор врывался в открытые окна, шевелил занавески, гулял сквозняком по пустым коридорам.
Эву подвели к флаеру, напоследок она оглянулась на свой бывший дом и вдруг упала. Из её груди, из маленькой дырочки, точно там, где сердце, вытекло совсем немного крови, такой тёмной, что полицейским, в ступоре смотревшим на убитую, на мгновение показалось, что кровь чёрная.
***
– Тесла! Где мои носки?
– Куда-то собираешься? – Тесла остановилась в дверях комнаты и сложила руки на груди. – Ты сутки лежал, отвернувшись к стене, думал, я не знаю, что ты не спишь, а притворяешься? Думал…
– Где? Мои? Носки? Ты что, всё попрятала? Чтобы я не мог уйти незаметно?!
– Вот ещё! На, возьми новые! А куда ты пойдёшь? Мне никто ничего не рассказывает! Ты пришёл в дом вчера утром, от тебя несло кровью, стрельбой, женскими духами, а ещё сгоревшим пластиком и лекарствами! Распорядился перевезти тебя в городскую квартиру. Здесь улёгся, отвернулся и сделал вид, что спишь. И всё молча! Майкл не отвечает на звонки…
– Всё, всё. Я понял. А где мои старые носки? Они всегда лежали в этом ящике! Стоп! Что значит, Майкл не отвечает на звонки? Тащи сюда видеофон!
Тесла прошелестела на кухню, вернулась и протянула видеофон Терри. Он нажал автоответчик. «Пропущенных вызовов нет», – ответил механический голос.
– Кофе мне сделай, – распорядился Терри, набирая номер Майкла. – Докладываю: мне нужно к заказчику. Срочно. Всё? Иди!
Услышав, как шорох Теслиного платья замер на полпути к кухне, Терри тихо засмеялся и прокрался своим знаменитым «шелестящим» шагом в коридор. Тесла, отвернувшись к стене, вытаскивала из коробки на полу его носки, аккуратно сложенные парами.
– Терри, мне некогда! – вдруг на весь коридор гаркнул появившийся не вовремя на экране видеофона Майкл.
Тесла резко обернулась и возмущённо упёрла руки в бока. Терри, насмешливо улыбнулся, показал ей большой палец, отступил в комнату и прикрыл за собой дверь.
– Что случилось? Тесла говорит…
– Я переводился из клиники Беллами в полицейский госпиталь. Поэтому не отвечал. Волокита! Меня осмотрели и сказали, что диагноз в медкарте ошибочен. Мол, не может быть, чтобы на коже не осталось следов от ожогов… Ну и так далее. В общем, меня выписали на работу. Я сказал, что бумажками заниматься не буду. Поэтому прямо с утра разгребаю последствия взрыва на автостоянке. У бара «Кривая утка». Ты как?
– Сейчас полечу к Андору. Надо доложиться.
– А он уже оклемался?
– Мадсен на коммуникатор прислал сообщение, что Андор меня ждёт. Значит, оклемался. Ладно, служи Родине. Зря Тесла подняла панику.
– Стой! Подожди! Ну и дела… – чумазое от копоти лицо Майкла на экране выражало крайнюю степень изумления. – Мне только что криминалисты доложили. Во взорванной машине обнаружены фрагменты тела. В том числе обгоревшая рука с татуировкой. Угадай, какой?
– Голова кобры в пальмовых листьях? – Терри
