захватил маневровый паровоз, направляющийся из депо в сторону станции Калкуна, расстреляв из пистолета паровозную бригаду. Получив сигнал от лейтенант-коммандера Стивена Райса о приближении императорского поезда, лейтенант Рон Кавендиш разогнал паровоз, направил его в сторону приближающегося состава и покинул локомотив.
К этому времени лейтенант-коммандер Стивен Райс оглушил молотком стрелочника и перевёл стрелки, направив паровоз, разогнанный лейтенантом Роном Кавендишем, в сторону приближающегося состава с императорской семьёй.
В результате преступных действий лейтенант-коммандера Стивена Райса и лейтенанта Рона Кавендиша, действующих по приказу, полученному от Первого Лорда Адмиралтейства Сера Генри Уилсона и продублированного военным атташе посольства Британской империи в Петрограде Сэром Альфредом Беллингхемом и секретарём консульства Британской империи в Риге мистером Майкл Бартон, произошло столкновение маневрового локомотива и поезда Его Императорского Величества.
Всё это по бумажке зачитал Министр внутренних дел Николаю II, когда тот на второй неделе пребывания в больнице решил приступить к исполнению своих царственных обязанностей. Выслушав доклад своего министра, царь устало прикрыл глаза. Боль безжалостными тисками сжала виски, лишая возможности мыслить логически. Николай прижал пальцы к очагам боли и застонал.
Николай Алексеевич Маклаков, видя ухудшение состояния императора, шустро метнулся на выход и чуть не вынес дверь с петель всей массой своего богатырского тела. Он выскочил в коридор рявкнул во всю глотку:
– Врача! Быстро! Императору плохо!
Криком, больше похожим на рык бешенного льва, дежурную сестру милосердия буквально снесло со стула и унесло по коридору в сторону ординаторской. Часовые, стоявшие по обе стороны у входа в императорскую палату, чуть было не выронили ружья. На рёв министра из кабинетов повыскакивал буквально весь медперсонал, Кто со страхом, а кто с недоумением взирали на усатого атлета, стоящего в коридоре широко расставив ноги и бешено вращающего глазами.
Из своего кабинета вышел владелец клиники доктор Юргенсон, окинул взглядом толпящийся в коридор персонал, остановил взгляд на фельдшере Рывкине и приказал тому:
– Иосиф Мовшович, будьте так добры оказать необходимую помощь больному. Дамы и господа, будьте так любезны вернуться к исполнению своих обязанностей. Ванда Яновна, не сочтите за труд вызвать Карла Карловича в больницу.
Затем доктор быстрым шагом подошел к уже успокоившемуся министру внутренних дел.
– Ваше высокопревосходительство, прошу вас успокоиться и не шуметь, Вы находитесь в больнице и здесь полно израненных людей. Давайте не будем лишний раз нервировать их. Его Величеству окажут необходимую помощь. Прошу вас не побрезговать и испить чаю в моём кабинете пока наш фельдшер общается с Его Величеством.
Господин Маклаков молча кивнул головой в знак согласия и направился по направлению, указанному рукой доктора.
Спустя пол часа в кабинет господина Юргенсона постучали и, после получения разрешения, в кабинет вошёл Карл Берг.
– Добрый день, Александр Антонович. Что у вас случилось. Наша Ванда Яновна чуть ли не слёзно умоляла быстрее явиться в больницу.
– Его Императорскому Величеству стало плохо. Фельдшер Рывкин оказал первую помощь, но я решил подстраховаться и вызвать вас, – разъяснил Бергу цель экстренного вызова. Затем вышел вперёд и стал между Маклаковом и Бергом.
– Ваше высокопревосходительство, – Юргенсон обратился к министру. – позвольте Вам представить нашего ведущего хирурга и врача Карла Карловича Берга. Он оперировал Его Императорское Величество Николая Александровича и Ея Императорское Высочество Марию Николаевну. Через его руки также прошли все жертвы катастрофы на железной дороге, поступившие в нашу больницу. Смею вас заверить, что благодаря золотым рукам Карла Карловича и его передовым методикам лечения с использованием его новейших медицинских препаратов все пациенты сейчас на пути выздоровления.
– Александр Антонович, вы в просто дифирамбы мне поёте. Хочу уточнить, что медикаменты это не мои, а разработаны совместными усилиями нашего товарищества «Братья Берг и Анджан» и идея принадлежит одному из основателей товарищества господину Анджану Петру Антоновичу.
– От лица нашего министерства и от себя лично благодарю вас, Карл Карлович за спасение Его Императорского Величества Николая Алексеевича, Ея Императорского Высочества Марии Николаевны и членов Августейшей семьи, – Николай Алексеевич Маклаков сделал шаг вперёд и протянул руку для пожатия.
– Да что Вы, Ваше высокопревосходительство, – смущённо отпарировал Карл, – это мой долг как медика и верноподданного. А сейчас разрешите откланяться. Хочу проведать нашего главного больного. Фельдшер Рывкин, конечно, опытный медик, но хотелось бы самому выяснить причину кризиса.
Берг поклонился и вышел из хозяйского кабинета.
Спустя двадцать минут в дверь опять постучали и в кабинет буквально просочился фельдшер Рывкин.
– Его Величество требует Николая Алексеевича к себе.
Министр резко встал, поблагодарил доктора Юргенсона за чай, вышел из кабинета и быстрым шагом направился к палате царя в сопровождении фельдшера. Около дверей палаты министр резко остановился и осторожно постучал и, выждав несколько секунд, вошёл вовнутрь.
Николай встретил министра полусидя на кровати опершись спиной на подушку. Министра принял совсем другой человек, нежели час назад. Выглядел царь по-прежнему очень больным человеком: бледное как мел лицо, израненные губы, тёмные круги под глазами, тело, бессильно опирающееся о подушку. Но глаза! Куда исчез потухший взгляд человека, перенёсшего страшную физическую и психологическую травму, пережившего ужасную трагедию как муж, отец и правитель? Взор пылал решимостью к действию и жаждой мести.
– Как я понимаю, Николай Алексеевич вы уже познакомились с моим спасителем Карлом Карловичем.
Карл, услышав слова царя прижал руку к сердцу и сделал умоляющее выражение лица.
– Присядьте, Николай Алексеевич, – император указал на стул подле кровати, – мне тяжело громко говорить.
Маклаков придвинул стул ближе к кровати и сел, и наклонился в сторону царя.
– А вы знаете, уважаемый Николай Алексеевич, моё лечение и лечение других членов императорской семьи в большой опасности?
– Как в опасности!? – опешил министр и вскочил на ноги, – Почему в опасности?
– Сядьте, – негромко приказал император, показывая на стул, с которого только что вскочил министр как ужаленный. —ело в том, что подведомственный вам Медицинский департамент запретил использование в Российской империи медицинских препаратов, которые буквально вытащили с того света мою дочь и многих моих родственников, спасли жизнь мне, а до этого, многим пациентам этой больницы. Поэтому Карл Карлович вынужден прекратить наше лечение с применение новых лекарств, которые оказались вне закона и как выразился наш доктор, другие лекарства в нашем случае бесполезны. Так что не знаю, что теперь делать.
– Позвольте, Ваше Императорское Величество, – Маклаков от волнения даже стал заикаться. – О каких медикаментах идёт речь?
– Карл Карлович, будьте добры, расскажите господину министру о чём идёт речь.
– Его Императорское Величество изволил говорить о стрептоциде, который применялся нашей клиникой после обработки ран наружно как противомикробный препарат для профилактики и лечении раневой инфекции. Мы так же использовали лекарство под названием пенициллин. Оно применялось
