сбежать, но лестница снова оказалась забита людьми. Пой одурело сидел, не успев прийти в себя после падения со ступенек. Помочь нам он сможет еще не скоро.
— Алькатрас, выведи отсюда монархов! — закричал дедушка Смедри, указывая на стену. — Фолсом, мне бы не помешала помощь…
И с этими словами дедушка Смедри вдруг запел.
Я ошарашенно смотрел на него, пока до меня не дошло, что благодаря этому у Фолсома появилась музыка, под которую он мог танцевать. Вместе с Гималайей они развернулись в сторону Библиотекарей, сбив с ног тех, кто пытался обойти комнату по периметру.
Я развернулся и метнулся вверх по одному из секторов с приподнятыми сидениями.
— Монархи, сюда! — крикнул я. Кресла уже опустели, их бывшие хозяева всей толпой пытались выбраться из зала через другую дверь.
Когда я добрался до дальней стены, кое-кто из монарших особ повернулся в мою сторону. Приложив к стене обе руки, я ударил по ней разрушительной мощью Таланта. Стена вывалилась наружу, будто ее вышибли гигантской ладонью.
Монархи, одетые в самые разные наряды и короны, вбежали вверх по ступенькам. Темнокожий мужчина в красной одежде на африканский манер. Мокийский король в островитянской накидке. Король с королевой в одеяниях и коронах европейского стиля. Я сосчитал их, но отца Бастилии не заметил.
Видимо, из-за того, что он до сих пор был внизу. Я видел, как он пытался оттащить Драулин в безопасное место — но, к несчастью, во всей этой броне она весила целый газиллион фунтов, и это не говоря уже о примотанном к спине неуклюжем мече. Король, судя по всему, пришел к тому же выводу: он вытащил меч и отшвырнул его в сторону, а затем принялся снимать с нее доспех.
Я уже было рванул на помощь, но вокруг меня забурлила толпа, увидевшая проделанный мной выход в стене. Мне приходилось бороться с толчеей, что заметно сказывалось на скорости.
— Дедушка! — закричал я, показывая рукой.
Внизу дедушка повернулся к королю и разразился проклятьями. Библиотекарей неплохо сдерживали Фолсом и Гималайя, поэтому он сразу побежал на помощь Верховному Королю. Я попытался сделать так же, но мой спуск был сильно замедлен напиравшей толпой. К счастью, моя помощь ему, похоже, не сильно-то и требовалась.
Люди выбежали наружу через дыру в стене. Фолсом и Гималайя справились с Библиотекарями. Дедушка помог Верховному Королю поднять Драулин. Казалось, что все складывается в нашу пользу.
ТКНН продолжала тихо вязать.
Вопросы. Они до сих пор не давали мне покоя.
«Как именно, — недоумевал я, — Библиотекари добрались до Мыслекамня? Ведь его наверняка чертовски хорошо охраняют».
Почему ТКНН оказалась настолько сговорчивой? Кто все-таки взорвал Ветросокола? Для этого нужно было подложить Стекло Детонатора в рюкзак Драулин. Ведь взорвалась именно ее каюта.
Я взглянул на Гималайю, которая сражалась бок о бок со своим свежеиспеченным мужем, сбивая с ног противника за противником, пока дедушка распевал оперную партию. Меня вдруг осенило, что мы могли кое-что упустить из вида. И тогда я задался самым важным вопросом из всех.
Если на свете существует добрый Библиотекарь, то может быть, есть и злой рыцарь Кристаллии? Рыцарь, который смог получить доступ к Мыслекамню и как-то его испортить? Рыцарь, который смог подбросить бомбу в ранец Драулин? Рыцарь, который был причастен к провалу Бастилии?
Рыцарь, которого я своими глазами видел в Королевских Архивах всего за несколько часов до активации телепорта?
— О, нет… — прошептал я.
В этот момент один из лежавших «без сознания» рыцарей неподалеку от дедушки Смедри вдруг зашевелился. Он поднял голову, и я увидел на ней смертоносную улыбку. Архедис, также известный как Мистер Большой Подбородок и предположительно самый опытный из всех рыцарей Кристаллии.
Надо было чаще прислушиваться к словам Сократа.
— Дедушка! — закричал я, пытаясь пробиться сквозь толпу и рвануть вперед, но люди были так напуганы, что я едва успел сделать несколько шагов, прежде чем меня снова отбросило назад.
Не прекращая петь, дедушка Смедри повернулся и с улыбкой посмотрел на меня. В мгновение ока Архедис вскочил на ноги и вытащил хрустальный меч. В ту же секунду он ударил дедушку Смедри по голове навершием эфеса.
От удара глаза старика сошлись в кучку — Талант не смог защитить его от клинка Кристина, — и он повалился на бок. Когда пение прекратилось, Гималайя и Фолсом перестали драться и замерли на месте.
После чего их тут же схватили Библиотекари.
Я силился пробиться через поток людей, отчаянно пытаясь попасть вниз. К этому момент все места в северной части зала опустели, не считая Ткнн. Престарелая женщина с улыбкой посмотрела на меня. Она приподняла шаль, которую вязала все это время.
На ней был изображен окровавленный череп. Архедис повернулся к королю Дартмуру.
— Нет! — вскричал я.
Падший рыцарь занес меч. Но затем он замер, когда между ним и королем встала невысокая, молчаливая фигура.
Бастилия. Порча Мыслекамня на ней сказалась… потому что рыцари сами рассекли их связь.
Она поднял материнский меч. Не знаю, где она его взяла — и даже как именно пробралась в зал переговоров. На ней была пара Линз Воина, но ее профиль до сих пор выдавал в Бастилии усталость. Она казалась крошечной на фоне фигуры громадного Архедиса, с его серебристой броней и героической улыбкой на лице.
— Брось, — сказал он. — Тебе меня не победить.
Бастилия промолчала.
— Это я позаботился о твоем повышении до рыцаря, — признался Архедис. — На самом деле ты не заслуживала своего титула. Все это было лишь уловкой ради того, чтобы прикончить старика Смедри.
Прикончить старика Смедри… Ну конечно. Мы с Бастилией считали, что ее подставили ради того, чтобы опорочить ее саму или Драулин. Но мы совершенно упустили из виду, что на тот момент Бастилия выступала в роли дедушкиного телохранителя.
Значит, целью заговора была вовсе не она. Все это время Библиотекари и Архедис строили козни против моего дедушки. (И если вам вдруг интересно, то нет — на самом деле я не мог слышать того, что они говорили там, внизу зала. Но потом кто-то повторил мне их слова, так что не наседайте.) Я продолжал бороться с толпой, пытаясь добраться до Бастилии. Все происходило так быстро — и хотя в книге эти события заняли уже не одну страницу, в реальности с того момента, как поднялся Архедис, прошло всего несколько секунд.
Я был вынужден наблюдать, как Бастилия заносит меч своей матери. Она выглядела такой измотанной, ее плечи осели, стойка казалась неуверенной.
