От удовольствия хочу орать!
Снова повисаю у него на шее.
Нахожу его губы и целую.
Он мгновенно перехватывает инициативу. Прижимает к стене, упираясь в неё рукой. Втягивает в рот мой язык и сосёт его так жадно, что у меня колени подгибаются.
Что мне делать с собой, а?
Он меня зажигает, как спичку!
Каждый раз.
Если раньше мы творили в сексе всякое, и где только придётся, то в последнее время оба вообще без тормозов…
Это какой-то новый уровень доверия и фантазии!
В моём теле нет ни одного, блин, отверстия, в котором Немцев бы не побывал! Я была не против, потому что, читайте выше. Он делает со мной всё, что захочет… с первой встречи…
Мы поженились сегодня утром. Заявление подали еще месяц назад, на его день рождения. Сразу, как приехали, пошли в ЗАГС и расписались. Просто и без всяких церемоний. Он был в джинсах и кроссовках, а я хотя бы надела белое платье в мелкий сиреневый цветочек.
Самый счастливый день в моей жизни.
Тринадцатое мая.
Нам просто так захотелось. В день рождения Макса мы валялись на надувном матрасе в нашей съемной квартирке. После ленивого секса и моих блинов. Трепались, и как-то само все сложилось. И у меня, и у него. Макс снял одно из своих колец с пальца и молча надел на мой безымянный. Сжал мою руку и поцеловал. Я все поняла без слов.
Выпустив мои губы, прижимается своим лбом к моему.
- Ну чё, пошли знакомиться?
- Угу… - прижавшись к нему напоследок, беру за руку и веду в квартиру.
Макс разувается, и я тяну его за собой на кухню.
Сидящие за столом родители хлопают глазами, рассматривая его с головы до ног, как на выставке.
- Кхе-кхе… - они что, уже забыли игру в “любит-не любит”?
- Добрый вечер, - кивает Макс, нерешительно замерев в проходе.
Будто очнувшись, мама вскакивает и улыбается так, что я довольно прячу глаза.
- Эмм… Максим, да? - лепечет, выдвигая для него стул.
- Он самый, - кивает Немцев.
- Горох не предлагаю… - продолжает щебетать она. - Проходи… те… что ж мы… стоим…
Мне хочется хлопнуть себя по лбу.
- Можно на “ты”… - смущённо говорит Макс.
- Проходи… - подталкиваю его вперед, незаметно поцеловав между лопаток.
Отец встаёт, протягивая руку.
- Что ж, приветствую, Максим - он самый.
Закатываю глаза.
Немцев делает шаг вперёд, принимая предложенную ладонь.
Трясёт её, говоря:
- Добрый вечер, Валерий Семёнович.
- Выпиваешь? - выгибает отец брови, строго заглядывая в мои любимые глаза.
- Папа! - предостерегаю.
- Иногда, - отвечает Макс, не отводя взгляд.
- Хмм… - тянет Валерий Семёнович, окидывая рукой стол. - Прошу. Чем богаты, как говорится. Клюквенка моего производства…
- Почту за честь, - откашливается Немцев.
- Принимаю критику, - прячет улыбку отец.
Следующие полчаса мой муж купается в заботе и ласке. Моей и маминой. Мы обе смеёмся и вьёмся вокруг него, как кухонные нимфы. Касаюсь его при каждой возможности. Хочу, чтобы он был, как дома… Потому что он дома. И здесь ему всегда рады, как мне самой. Потому что я люблю его. И мои родители это видят и чувствуют. И они чувствуют, что я не связалась с наркоманом и маргиналом, потому что Макс… само, блин, остроумное обаяние! Расслабившись и выпив Клюквенки, он стебёт моего отца так тонко и тому в радость, что я просто тихо ржу, и рот у меня уже растянулся от улыбок.
Встретившись глазами с мамой, вижу, как она смущенно краснеет.
Немного раскрасневшись, отец поглядывает на тонкий серебряный ободок, опоясывающий безымянный палец правой руки Немцева.
О-оу…
Ловит мой взгляд, сощурившись.
Смотрю в потолок, а потом в духовку, проверить утку. Снова смотрю на папу, обернувшись через плечо.
- Евгения, - странно поджав губу, качает он головой и тянется за своей высокоградусной Клюквенкой. - Сядь, дочь.
- Да, сядь, - машет ладонями мама, освежая своё не менее раскрасневшееся лицо.
- Иди сюда… - просит Макс, протягивая мне руку за нашим разложенным кухонным столом.
Наша кухня такая маленькая. И Макс в ней занимает до фига места.
Они все смотрят на меня.
И у каждого в глазах что-то своё.
У мамы сердечки, у отца понимание, а у Макса… весёлый зелёный блеск…
И во всей этой компании только я одна не пила Клювенку!
Подхожу, и он усаживает меня на своё колено. Обнимаю его за шею и прижимаюсь носом к виску, говоря всем:
- Может хватит вам Клюквенки?
- Мы с Женей сегодня поженились, - объявляет Немцев.
Трезво и громко.
Мама роняет вилку. Рука на моей талии напрягается.
Оба моих родителя смотрят в тарелки, хмуря брови и соображая.
- Дочь… - бормочет папа. - Умеешь ты удивлять…
Под столом сплетаем пальцы.
Мама теребит салфетку.
- У моей дочери получается свадьба сегодня, а я ни слухом, ни духом! Может я ещё и… бабушкой скоро стану? - прощупывает почву, пытаясь понять суть нашего скоропалительного брака.
- Нет, - тихо говорит Макс. - Не в ближайшее время.
Кусаю губу, улыбаясь. Звучит так, будто этот вопрос уже решен…
Хочу от него детей. Моих маленьких Немцевых с его зелеными глазами и русыми кудряшками...
- Ох… - вздыхает мама, бегая глазами по нашим лицам. - А когда?
- Мам!
- Так это выходит, у вас первая брачная ночь?
Макс давится соком.
Я краснею до жжения ушей и пытаюсь убрать его руку со своей ноги.
- Вроде… кхм… того… - откашливается он.
- Максим, эммм… сынок… подай пожалуйста соль… - снова поправив причёску, по деловому заявляет мама.
Смеюсь, запрокинув голову.
- Пять баллов, Светлана, - одобряет отец.
ЭПИЛОГ
15 лет спустя...
Кондиционер в машине пашет на полную. Петляющая вдоль моря дорога испытывает мой вестибулярный аппарат на полную катушку. После трёхчасового перелёта и недельного московского цейтнота я бы предпочел телепортироваться прямо в свою кровать.
Усталость адская, хотя я возвращаюсь домой на два дня раньше запланированного. Креня машину вслед за уходящей под уклон трассой, тянусь за пластиковым стаканом кофе и смотрю на свои часы.
