Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 121
– Который лежал на…
– Поперечинах.
– А на нем поролоновый матрас. От времени все покоробилось. Кажется, мы вынесли его на свалку. Я могу сказать Мануэлю, чтобы он поискал.
– Не стоит хлопот, – сказала София. – Мне просто было любопытно.
Она задала свой вопрос с чрезмерным пылом и теперь пыталась сгладить впечатление.
– Имена девочек, – сообщил ей Пит. – Мне говорили, он сильно привязывался к своим дамам и после разрыва долго их помнил. Он был способен на глубокие чувства, твой дядя Ричард, но не всегда это показывал.
Некоторое время София лежала на нижней койке, слушая, как скрипят поперечины под засыпающим Филом, потом на ощупь отыскала на полу свой рюкзак и вытащила из наружного кармана фонарик. Перекатившись на спину, она включила фонарик и повела лучом по фанере, которой заменили покоробившийся оргалит. Там, разумеется, не было ничего, кроме слоя лака. На поперечинах оставались следы вырезанных слов, но их закрасили. Из дома изгнали всякую память о Ричарде, да и о Джоне, Патрисии и ком бы то ни было. Карен в своих усилиях придать родовому гнезду исторический вид стерла его историю.
Чуть позже София встала и босиком вышла из комнаты. Карен очень переживала, что главный санузел дома – изначально единственный – сейчас не работал; там меняли трубы. Гостям пришлось пользоваться мини-санузлом, который отец Джона, Ричарда, Патрисии и Джейка втиснул под чердачную лестницу, удвоив таким образом свои шансы справить нужду без помех. Войти туда было все равно что перенестись в начало семидесятых. Бежевая пластмасса в ромашку, оп-артовские обои, плафон, даже краны душа – все было прямиком из каталога «Сирса» никсоновских времен. София устроилась на мягком сиденье золотистого унитаза и подумала, что здесь, наверное, дядя Ричард в последний раз помочился, прежде чем сбежать от призыва в Канаду. Только он, конечно, стоял. Она сидела прямо напротив душевой кабинки. Стены кабинки были выложены мелкой плиткой-мозаикой, а пол украшен самоклеящимися ромашками из какого-то материала с высоким коэффициентом трения, чтобы никто не поскользнулся в душе. Синтетические ромашки тихо прожили здесь шестьдесят лет. Это были цветы, геометрически абстрагированные каким-то художником-наркоманом-хипарем из тех, что рисовали конверты для битловских пластинок, и неисповедимыми путями моды проникшие в айовскую глушь. За долгие годы они выцвели, а изначально, скорее всего, были яркие.
Рюкзак София принесла с собой. Там во внутреннем кармане лежал складной мультитул – подарок дяди Джейка на поступление в колледж. Это каким-то образом добавило ей храбрости. Закончив свои дела на унитазе, она на четвереньках вползла в душ и подцепила ножом нескользящую ромашку – единственную, у которой сохранились все лепестки. Ромашку эту не было видно с унитаза, а значит, кража вполне могла пройти незамеченной. С упорством и тщанием, порожденными бессонницей, София один за другим отлепила лепестки от пола, обнажив оргстекло, не видевшее света с Вьетнамской войны, а затем поддела круглую серединку. Наконец та отделилась, и София с восторгом принялась ее разглядывать. Цветок был в мыльном налете, насыщенном фортрастовской биомассой, и слабо благоухал «Кометом». Ионно-лучевой сканер обратил ДНК дяди Ричарда в пар, но, может быть, в пористом материале артефакта еще сохранились следы его генетического материала. София не собиралась использовать этот материал для чего-нибудь практического, но сувенир получился замечательный.
15
– Милейшие люди, но чувствуется напряг, – заметил Фил, когда они на следующее утро выехали из города.
Он поменялся местами с Анной-Соленн и теперь сидел впереди рядом с Софией, чтобы лучше видеть пикап Тома и Кевина. За ночь Том с Кевином достали из стального ящика пулемет, установили на треногу и накрыли синим тентом. Сразу за городом они съехали на обочину, Кевин вылез из кабины, снял тент и уселся на ящик. Сейчас дуло пулемета было направлено вверх, и Кевин не держал руки на элементах управления. Очевидно, цель была одна – показать всем в округе, что они не легкая добыча.
– Ммм, – ответила София.
– Сейчас подходящее время поговорить о тонкостях наследственного права? – Анна-Соленн, обернувшись, выразительно посмотрела назад. За ними ехал внедорожник Пита. Сам Пит сидел за рулем, почти все сиденья занимали мужчины – родственники и домашняя прислуга – с большим ассортиментом огнестрельного оружия. – Просто чтобы в общих чертах понять, в чем напряг. Потому что они супермилы, но такое впечатление, что танцуешь на минном поле.
– Поколенно, – сказала София, затем повторила слово по слогам. – Поищите. Прочтите и возрыдайте. Кто дочитает первым, может освежить в памяти сюжет «Холодного дома».
Выяснилось, что «поколенно» – юридический термин. Он означает, что наследство делится поровну между братьями и сестрами (или, по крайней мере, одним поколением в семье).
– В основном ясно? – спросила София миль через пять. – Ричард по сути сказал: «Создайте фонд и траст. Часть моих денег отдайте в фонд, и пусть они пойдут на всякие клевые исследования. Остальные – в траст, который обеспечит «подушку безопасности» всей моей многочисленной родне, короче, чтобы не получилось, что кто-то из моих внучатых племянников не может поступить в колледж или получить нужное лечение и так далее. Деньги траста разделите поровну между моим поколением». Затем подписал завещание и забыл про него. Пока все хорошо. Но дальше он разбогател куда сильнее, чем мог предполагать. Денег, которым предстояло пойти в траст, стало намного больше, чем нужно для «подушки безопасности». Скорее это походило на билет в безбедную жизнь для всякого, кто может назвать Ричарда братом, дядей или двоюродным дедом.
– Верхний предел не оговорили? – спросил Фил.
– Нет, хотя следовало бы. Один из многих изъянов формулировки.
– И я так понимаю, что он больше не вносил туда изменений? – спросила Анна-Соленн.
– Это было не в его характере.
– Значит, кто-то облизывался и ждал, когда он сыграет в ящик?
– Нет, на самом деле. Потому что он был еще совсем не старый. И никто не знал про завещание, пока Корвус его в больнице не прочитал.
– Корваллис Кавасаки, – пояснил Фил. По крайней мере, это он как бойфренд Софии знал.
– Серьезно? – удивился Джулиан. – Корваллис Кавасаки типа как ваш семейный порученец?
София встретила его взгляд и поняла, что он видит ее в новом свете. Джулиан поднял обе руки и изобразил восточный поклон, насколько это возможно, когда пристегнут ремнем безопасности. София попыталось вообразить, как бы понравилось Си-плюсу, что его назвали порученцем?
– О’кей, – сказал Фил, которому надоело это кривлянье. – Значит, Си-плюс читает завещание и прикидывает в уме. Становится известно, что будет учрежден траст.
– Си-плюс сам его и учреждает, потому что он оказался «личным представителем», или, как раньше говорили, душеприказчиком, – сказала София. – И Си-плюсу пришлось следовать букве завещания. Термин «поколенно» означает, что деньги траста должны делиться между братьями и сестрой Ричарда, а если кого-то из них нет в живых, то между наследниками умершего. Треть Джону и Элис, треть Патрисии, треть Джейку. По крайней мере, это он имел в виду, когда подписывал завещание.
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 121
