Интриган доморощенный, что б ему с Глебом одну кухню делить.
— А сейчас мы с тобой серьезно поговорим, — зловеще пообещал Влад.
Обманул.
Сначала меня заставили вымыться, потом отобрали удобную футболку Ильи и вручили платье из запасов Ани, которые она хранила в дядином шкафу.
Платье мне не понравилось, о чем я тут же сообщила: вырез глубокий, подол короткий, расцветочка… розовая. А в ответ получила равнодушное:
— Главное, оно нравится мне.
И я бы с ним поспорила, не отодвинь Влад меня с пути с сухим «разреши». Сбежал от разборок он сначала в спальню, а потом и в душ, бросив меня одну в пустой квартире.
Ну и сам, в общем-то, виноват, что я нашла себе приют в спальне, которую обычно занимала Аня. Кровать там была удобная подушка мягкая, а я… я чувствовала себя достаточно обессиленно, чтобы, забравшись под покрывало, тут же вырубиться.
После всего, что со мной случилось за последние сутки, сон — единственное, что мне было нужно.
Так считала я, но никак не Влад, судя по всему никогда не чувствовавший опустошения и усталости.
Меня растолкали, а потом еще добрых полчаса терзали возмущенными размышлениями на тему моей исключительной безалаберности. Я де спряталась, а он меня искал по всему дому и уж было даже решил, что я сбежала.
Я слушала, зевала, чувствовала, как меня потряхивает и терпела. Но когда под конец Владом был задан животрепещущий вопрос:
— Тебе есть что сказать?
Молчать, разумеется, не стала:
— Если ты закончил, можно я, пожалуйста, еще посплю?
— Алеся…
— Ну что? У меня нервы вообще ни к черту, и сейчас я могу либо истерику закатить, либо лечь спать, — голос невольно дрогнул.
Наверное, истерика — волшебное слово, потому что меня тут же без вопросов оставили в покое. Великодушно разрешив отложить серьезный разговор на попозже.
Наверное, лучше было бы остаться в доме монстра, там мне было легче. А в знакомых стенах держать себя в руках как-то совсем не получалось.
Здесь меня когда-то знали. Аня жаловалась на дядю, страдала из-за отсутствия кофе и из-за излишнего контроля. Сочувствовала мне и ругала Влада, но ругала беззлобно, даже с любовью. А я слушала ее и поддакивала.
А теперь и она меня уже не помнила.
* * *
И не вспомнила, даже когда увидела. В своем платье, в своей постели.
И очень возмутилась, найдя незнакомую девицу в таком возмутительном виде.
От ее возмущения я и проснулась. Они стояли у дверей, Влад периодически на нее шикал, и Аня даже чуть приглушала звук, но быстро забывалась и вновь начинала громко негодовать.
— Но познакомить-то нас ты мог? Прежде чем приводить ее в свою квартиру и давать ей мою одежду, — уперев руки в бока, Аня снизу вверх, но очень грозно смотрела на городового. Тот стоял перед ней, сложив руки на груди, и даже не пытался оправдываться, только ворчал и просил:
— Не нужно так кричать. Давай выйдем и поговорим спокойно.
— Я не хочу говорить спокойно, — вскинулась Аня, но заговорила тише, — ты вообще предатель!
— Почему? — опешил Влад.
— Потому что обещал мне, а обещания не сдержал!
— Да какое обещание? — начал раздражаться он.
— Что Аня должна одобрить кандидатуру невесты, если ты вдруг решишь ее себе завести, — прикрыв зевок кулаком, я потянулась, — непонятно только, почему она решила, что я невеста, а не случайная знакомая.
— Показалось почему-то, — пожала плечами она, странно глядя на меня. С одной стороны, ей, конечно, следовало бы удивляться такой моей осведомленности, но удивления не было, что конкретно ее смущало, — а мы случайно не знакомы?
Мое растерянное хмыканье ее не удовлетворило, Аня продолжала испытующе смотреть на меня, как и Влад.
Нервотрепательная, блин, семейка.
Аня меня забыла, но память о том, что мы были знакомы, и она даже благословила меня на гордое звание невесты, вылилась вот в такое необоснованное убеждение, что я на самом деле усиленно скрываемая невеста и, как следствие этого — в наезд на городового.
— Виделись когда-то, — наконец смогла я выдавить из себя с трудом, — на работе твоего дяди. Мельком.
— Угу, — кивнула она, заторможено решив, — пойду, наверное, чайник поставлю. А тебе бы неплохо умыться. — Меня окинули непонятным взглядом и добавили: — И причесаться. Расческа в косметичке в шкафу на верхней полке.
Сказала, гордо вздернула нос и удалилась на кухню, а за ней вышел и Влад, бросив на меня странный взгляд. Кажется, он так до сих пор и не поверил, что когда-то Аня могла настолько со мной разоткровенничаться, что даже рассказать о своем самом тайном секрете.
Ну что тут скажешь? Я вызываю у людей доверие…вызывала по крайней мере.
Неплотно притворив за собой дверь, рассчитывая, видимо, что я сейчас пойду умываться, городовой ушел вслед за своей племянницей, чтобы уже самому устроить ей допрос:
— Ты так и не объяснила, зачем приехала, — заметил он, — в шестом часу вечера.
В общем-то мне сейчас действительно следовало идти в ванну. А вместо этого я сидела и слушала. Подслушивала.
— Мама перед тренировкой позвонила, сказала, что бабушка к нам сегодня на несколько часов заглянула. Время до следующего поезда переждать, — на мгновение запнувшись, Аня ядовито добавила, — когда она мне позвонила, папа уже ехал за своей родительницей на вокзал. А я решила, что у меня сегодня после тренировки есть важные дела, и я не смогу приехать и проводить бабулю. Отправление вот через три часа, так что надолго я вас не стесню. Она отбудет на море, а я домой поеду.
— И какие же у тебя дела? — усмехнулся Влад.
— Навестить любимого дядю и узнать, что у него в квартире теперь живет девушка.
— Она не живет, — попытался объяснить он, но был перебит снисходительным:
— Не беспокойся, я буду вежливой и милой. И не буду ее обижать.
На кухне воцарилась недолгая тишина, которую нарушил смущенный голос Ани:
— А может, ты за ней сходишь? Кажется, я ее напугала.
— С чего ты взяла? — искренне удивился Влад. Он, в отличие от своей племянницы, меня знал и помнил, и имел все основания полагать, что так просто меня не напугать.
— Ну… она все еще в комнате сидит.
Чтобы не считаться трусихой, пришлось выползать из-под одеяла и идти сдаваться Ане, которая хотела знать обо мне все.
Но больше всего ее интересовало, как так получилось, что я оказалась в квартире Влада без своей одежды.
— Не знаю, слышала ли ты, но сегодня утром произошел взрыв бытового газа, — скучным голосом недобитого страдальца проговорила я, — одной из пострадавших квартир была моя.
