– Лоли, ты уже очнулась? – обеспокоенно спросил он.
– Да, – прошептала я, а мои глаза против воли заскользили по подтянутой фигуре начальника отдела Особо Тяжких Преступлений и Убийств. Я смотрела на одетого Бенефиса, а воспалённый мозг подсовывал мне воспоминания его рельефного обнажённого торса и крепких ягодиц. Мои щёки обожгло от откровенных картинок, я зажмурилась и попыталась сосредоточиться.
– М-м-м-м… Что случилось?
– Ох, я тебя об этом хотел спросить, – Бенефис строго скрестил руки на груди, сделав визуально свои и без того широкие плечи ещё шире. – Моя охрана доложила, что ты сбежала из клиники. Я не знал, что и думать! И почувствовал себя полнейшим идиотом, когда через четыре дня Дарион вызвал меня в Лазурию, кратко объяснив, что назначена операция по захвату особо опасного преступника, в чьих лапах ты предположительно находишься, и попросил моей помощи.
– Эм-м-м… – глубокомысленно промычала я, не зная, что сказать в оправдание. Ну, а правда, что я могла сказать? Все объяснения моих поступков будут звучать крайне глупо и неубедительно. На тот момент мне казалось моя идея подработать в курортном мире и параллельно поискать Виера просто-таки гениальной.
– Если бы не твоё состояние, то я бы прямо сейчас тебя знатно отлупил бы, – рыкнул Бенефис, неожиданно оказавшийся рядом со мной.
Я икнула, услышав его угрозу, так как прекрасно поняла: он не шутит. Тем временем брюнет протянул руку к моему лицу, отодвинул прядь моих волос и произнёс уже совершенно другим голосом:
– А зелёный цвет глаз и кожи тебе очень идёт.
Я покраснела ещё сильнее, вспомнив, что Бенефис меня застал в подвале Редстафф в облике троллины, да и сейчас моя кожа всё ещё имеет оливковый оттенок, хотя загар заметно выцвел за то время, что я находилась в замке Редстафф. Я вскинула глаза на мужчину, чтобы оправдаться, но увидела на дне его тёмно-карих глаз всплеск веселья, и слова застыли у меня на устах.
Тем временем Бенефис медленно заправил выбившуюся прядку, а потом дотронулся подушечкой большого пальца до чувствительного местечка рядом с мочкой уха и, легко касаясь, заскользил им по шее, а за тем ниже и ниже, к ложбинке между грудей. От его прикосновения волна тепла и предвкушения разлилась по моему телу.
– Бенефис… – мой голос внезапно сел. Я хотела было рассказать, что нахожусь под действием афродизиака и не могу терпеть эти прикосновения, но брюнет перебил меня.
– Лоли, ты самая несносная девушка из всех, кого я знаю, самая непредсказуемая и самая отважная. Я уже в курсе, что ты отправилась на поиски Виера и решила не говорить мне об этом, – Бенефис неожиданно резко крутанул меня на бок, задрал больничную сорочку и смачно ударил по моей ягодице.
– Бенефис!!! – закричала я, не ожидая такого подвоха. После волнующих и мягких прикосновений к моей ключице и груди этот звонкий шлепок почти отрезвил меня.
– Это тебе за то, что обманула меня и отправилась в Лазурию, – улыбаясь, как сытый кот, произнёс мой невыносимый мужчина, а затем он наклонился к моему уху и прошептал, опаляя шею горячим дыханием, – А это за то, что, не смотря ни на что, ты осталась живой.
И в этот миг я почувствовала его пальцы там, где им не следовало бы быть. Я не сдержалась и застонала от удовольствия, выгнувшись дугой в его умелых руках. Бенефис нагло ухмыльнулся и спустя мгновение его чувственные пальцы уже танцевали во мне, касаясь самых потаённых точек, даря истинное наслаждение и развязывая болезненный узел внутри живота, который не давал мне покоя после принятия зелья Асмандиуса. Я стонала и вскрикивала, зажмуриваясь от потрясающих ощущений, и не заметила, в какой момент Бенефис разделся сам. Мне оставалось лишь радоваться, что начальник маглиции предусмотрительно поставил на палату поглощающие шумы чары. Когда он подвёл меня к самой грани, я почувствовала, как он заменил пальцы и плавно вошёл в меня сам. Бенефис как всегда был на высоте, он дал мне привыкнуть к его размеру, а затем набрал темп и стал ритмично вколачивать меня в больничные простыни. Разумеется, я взорвалась первой, тысячи искр пронзили меня насквозь, а тугой узел внутри живота исчез, оставив за собой лишь приятные ощущения, затем с громким рыком взорвался и сам Бенефис.
Мы лежали влажные от пота на смятых больничных простынях и приходили в себя. Сейчас, когда у нас всё случилось практически после недельного перерыва, самого длительного воздержания с начала наших отношений, я вдруг почувствовала укол совести и иррациональное раскаяние. Почему иррациональное? Да потому, что Бенефис являлся моим молодым человеком, и по логике, всё, что произошло между нами, правильно, а я всё равно испытывала какое-то смутное сожаление.
– М-м-м-м… ты была невероятной, может, повторим как-нибудь ещё раз с афродизиаком? – вдруг повернулся ко мне Бенефис, нарушая тишину палаты.
Я уставилась на своего мужчину, беззвучно открывая и закрывая рот, словно рыба, выброшенная на берег. Изумление было написано на моём лице столь явно, что Бенефис весело расхохотался, взъерошил мои волосы и произнёс:
– Когда я вынес тебя из подвала, тебя первым делом осмотрели лекари. Помимо ссадин, небольшого сотрясения мозга и нескольких дыр в ауре они также определили, что ты находишься под смесью сильнейших афродизиаков на основе дурманящих водорослей. Можно было бы оставить тебя вновь в Лазурии и лечить с помощью очищающих кровь артефактов, но ты однажды уже сбежала из одной такой клиники.
– И ты решил…? – я поторопила Бенефиса, видя, что он остановился с объяснениями.
– Я решил, что, так как серьезных травм или угрозы жизни нет, усыпить тебя сонным заклинанием, и провести через телепорт, воспользовавшись своим положением в маглиции. Сейчас ты уже в столице, – заключил Бенефис, вставая с узкой больничной кровати и начиная одеваться.
Я только теперь обратила внимание, что за окном светит не такое яркое солнце как в Лазурии, да и столики здесь обычные, а не на воздушной магии. Мельчайшие детали стали бросаться в глаза, и я убедилась, что Бенефис не обманывает меня. Я действительно уже в столице. Почему-то стало немного грустно, я побывала на самом дорогом курорте, заплатив сто золотых за визу, и так и не успела насладиться этим миром. Конечно, Бенефис поступил правильно. Лечение меня в Лазурии составило бы ещё несколько сотен золотых, однако в который раз душу царапнуло неприятное чувство, что он всё вновь решил за меня, не спросив моего согласия.
– И как же ты меня вылечил от последствий снадобья? – я спросила в упор глядя на него, хотя уже прекрасно понимала, какой ответ услышу.
– Самым приятным из всевозможных способов, – подмигнул мне Бенефис, ничуточки не раскаиваясь в содеянном, – любое снадобье, имеющее своей целью повышенное влечение к противоположенному полу, перестаёт действовать, когда цель достигнута.
С этими словами Бенефис поцеловал меня в макушку, словно несмышлёного ребёнка, а я от возмущения потеряла дар речи. Выходит, начальник отдела ОТПРУ, заходя в мою палату, прекрасно знал, что я изнемогаю от желания, и всё равно стал меня отчитывать и даже отшлёпал? Да и поглощающие звуки чары он поставил заранее, прекрасно понимая, что соблазнить меня ему будет раз плюнуть. Почему-то в голову сразу пришла мысль, что Дарион Блэкшир бы наверно отвёз меня в клинику, где мою кровь почистили бы артефактом или магией, и не стал бы пользоваться моментом. Дарион… Ведь это он, получается, выяснил, где я нахожусь и спланировал операцию по моему и не только моему спасению. Скорее всего, именно он дрался с Асмандиусом Редстаффом, сверхмагом Лазурии, пока Бенефис швырялся заклятиями в Адама. «А ещё, если бы в подвале был Дарион, а не Бенефис, то тебя бы не задело рикошетом магического удара, и у тебя бы не было сотрясения мозга», – активизировался мой внутренний голос и явно собирался добавить что-то ещё, но я шикнула на него.
