Можно, конечно, во всем обвинить исключительно университеты. Но это все равно что винить капитализм за то, что в некоторых компаниях сотрудника рассматривают как цифру в балансовом отчете.
Принятая в нашей стране модель высшего образования (а также, что немаловажно, его бизнес-модель), как и многие другие вещи в мире бизнеса, основана на тейлоризме[386]. Современные университеты как зеницу ока берегут завещанную им систему усреднения, поддерживающую принцип «система важнее человека» и вынуждающую их стандартизировать все учебные процессы. Своими недостатками, в особенности стоимостью, а также, самое важное, несоответствием между тем, чему учат в колледжах и университетах, и тем, что нужно знать для получения работы, эта система обязана архитектуре усредненности, выстроенной много лет назад и прочно закрепившейся.
Такой, как все, только лучше
Что бы ни говорили сегодня колледжи и университеты о своей миссии — научить студентов решать задачи и критически мыслить, или изменить их точку зрения, или еще что-нибудь столь же важное и гуманистическое, действующая система высшего образования создавалась сто лет назад для того, чтобы рассортировать учащихся по категориям на основании результатов изучения стандартного набора предметов. Выпускники с самыми высокими баллами в школьных аттестатах поступают в лучшие колледжи, а студенты колледжей, имеющие наивысшие отметки, получают престижную работу или могут продолжать учиться в лучших университетах по специальности. В некотором смысле обучение в высшей школе напоминает соревнование «Будь как Норма», поскольку ориентировано на одномерную оценку и заставляет каждого учащегося делать то же, что и средний ученик. Будь таким же, как все, только лучше.
Система вынуждает студентов соответствовать заданным критериям еще до того, как они ступят на порог колледжа, ведь для поступления в престижное учебное заведение непременно нужно взять те же самые предметы, сдать те же самые тесты и выполнить те же самые дополнительные задания, что и остальные, но сделать все это лучше их. В колледже студент посещает те же курсы, что и все; курсы длятся столько же, сколько у всех, и нужно через все это пройти для того, чтобы потом тебя могли сравнить со средним и выдать через четыре года такой же диплом, как у всех, причем за большие деньги, заплаченные тобой или твоими родителями.
Джуди Муир из Хьюстона, консультанту по поступлению в колледж, как никому знакомы проблемы, порождаемые конформизмом[387]. Она посвятила свою жизнь помощи выпускникам школ при поступлении в колледж. Я сам предпочел бы заплатить ей, потому что Джуди мастер своего дела. Она консультирует детей знаменитостей, президентов, богатых европейцев и выходцев с Ближнего Востока, но по большей части работает с подростками из среднего класса. Кроме того, Джуди часто дает бесплатные консультации молодым людям из малообеспеченных семей, помогая подросткам и их родителям разобраться в запутанной процедуре поступления в колледж. Но стоит поговорить с ней по душам, и она выплеснет целую волну накопившегося раздражения.
«Система устроена так, чтобы игнорировать индивидуальность ученика; средний, средний, средний, отбор, отбор, отбор… подростки вынуждены приукрашивать себя, чтобы создать образ, который, по их мнению, хочет увидеть приемная комиссия, — сетует Джуди. — А виновата во всем абсолютно бессмысленная система, в которой всех сравнивают со средним показателем. Детишки сдают прилизанные сочинения, проходят практику, которая их вовсе не интересует. В других странах они подтасовывают результаты тестов академических способностей. Чаще всего они спрашивают, сколько нужно отработать на общественных началах, чтобы попасть в тот или иной колледж. А я им твержу, что единственный способ добиться чего-то в жизни — это узнать себя и развивать свои уникальные качества. Однако родители и дети зачастую стараются не развить, а скрыть особенности личности, и все ради того, чтобы добиться в точности того же, что и все вокруг»[388].
Билл Фицсиммонс, глава гарвардского отдела по работе с абитуриентами и оказанию им финансовой помощи, полностью разделяет ее точку зрения. По его мнению, «поступление в колледж, как правило, напоминает игру в средние показатели, вот только ради нее люди нередко закладывают свои дома. Вы отдаете свою уникальность в обмен на то, чтобы стать как все, в надежде, что благодаря этому вам удастся быть чуть лучше в том, в чем стараются быть чуть лучше и все остальные. Но если вы ограничиваетесь игрой в средние показатели, то в среднем эта игра не дает результата»[389].
Почему же мы охотно играем в средние показатели, несмотря на то что знаем: одномерность в оценке таланта необъективна. Нет никаких доказательств того, что отметка за стандартизированный тест, полученная в 16 лет, либо количество церквей, которые вы в 17 лет помогли построить в Коста-Рике, хоть каким-то образом связаны с работой в Верховном суде, умением основать успешный стартап или способностью найти лекарство от онкологического заболевания. Тем не менее все играют в средние показатели, поэтому, пока в ту же игру играют университеты и работодатели, желающий выйти из нее платит за это немалую цену.
Итак, и студенты, и их семьи на каждом этапе приносят новые жертвы, влезают в долги, лезут из кожи вон, чтобы соответствовать узкой и жесткой системе, основанной на идее двухсотлетней давности, и все это делается ради получения диплома, который давно уже не гарантирует успеха в жизни. Усредненная система высшего образования дает нам все меньше, зато взимаемые ею поборы неуклонно растут.
Организация высшего образования, основанная на ложной предпосылке, что учеников можно поделить на категории для эффективного отделения талантов от бездарностей, наряду с любыми, даже самыми громкими успехами непременно принесет и неудачи, от которых пострадает общество. Чтобы избежать этого, нужно не удваивать ставки и сохранять статус-кво, а выдвинуть требование поставить человека над системой, а также изменить структуру высшего образования так, чтобы во главе угла стоял каждый студент.
Может показаться, что это утверждение хорошо лишь в теории, но неосуществимо на практике. На самом деле переход к индивидуализированной системе высшего образования пусть нелегкий и непростой, но довольно ясный, и его с огромным успехом реализуют в некоторых колледжах и университетах мира.
Для преобразования усредненной структуры существующей системы в систему, ориентированную на индивидуальность, следует изменить три важные вещи:
