Он бегом спустился по ступенькам, на ходу крича Чарльзу, своему дворецкому, чтобы тот приказал оседлать его любимого жеребца. Полчаса, которые потребовались на то, чтобы подготовить коня и подвести к крыльцу, показались Тони вечностью. Он метался по дому, как лев в клетке, и дворецкий, видя душевные терзания своего хозяина, предложил ему перекусить.
В столовой Тони не пожелал сесть за стол, проигнорировав яйца, колбаски и ветчину, которые подал на завтрак повар, и лишь намазал гренок маслом да налил себе кружку эля.
Шаги, раздавшиеся за дверью, привлекли его внимание. Он живо обернулся.
– Милорд, мистер Уорнер просит вас принять его, – объявил Чарльз.
В дверях робкой тенью маячил Уорнер, неуверенно переминавшийся с ноги на ногу. Тони сделал знак дворецкому и ливрейному лакею, суетившимся у стола, покинуть комнату.
– Что Дебора? – требовательно спросил он, полагая, что Уорнер выступает в качестве эмиссара свояченицы.
Однако на лице его собеседника отразилось неподдельное изумление.
– Мы думали, она осталась здесь, у вас.
По-настоящему встревоженный Тони сообщил:
– Ночью она ушла. – Подойдя к двери, он кликнул дворецкого, который явился незамедлительно. – Приведите кучера, который нынче ночью отвозил миссис Персиваль к дому ее сестры. Я хочу поговорить с ним.
– Да, милорд. Уорнер заволновался.
– Прошу вас, милорд… Надеюсь, вы понимаете, что я не властен над нею. Дебора очень упрямая женщина. Неуправляемая, я бы сказал. И непокорная.
– Разве вы не обеспокоены ее исчезновением? – резко бросил Тони.
– О да, – спохватился Уорнер. – Очень обеспокоен.
– Я вижу.
Шаги в коридоре возвестили о возвращении Чарльза. Он привел кучера.
– Это Дэвис, милорд, – объявил Чарльз. Тони не стал терять времени.
– Ты отвез мою гостью в дом неподалеку от Нью-Роуд?
– Да, милорд, – ответил Дэвис.
– Она ничего не говорила о своих дальнейших планах? – Тони кивком головы указал на Уорнера. – Этот джентльмен ее зять, и он очень беспокоится о ней.
Дэвис нервно вытер руки о штаны, ему явно было не по себе.
– После того, милорд, как я доставил ее к дому, она приказала отвезти ее на постоялый двор.
Тони выпрямился во весь рост.
– Ты оставался с нею вплоть до того момента, как она уехала?
Дэвис неуверенно кивнул.
– Я подумал, так будет лучше, чем оставить леди одну.
– Тебе известно, куда она направилась?
– Она купила билет на почтовую карету до Дерби.
– Прекрасно! – Тони перевел взгляд на дворецкого. – Чарльз, я хочу, чтобы вы нашли новое место для Дэвиса. На ступеньку или две повыше. Он меня приятно удивил.
– Благодарю вас, милорд, – кланяясь, сказал Дэвис.
– Пошлите за Аллендэйлом, Чарльз. Сегодня я уезжаю, и он нужен мне, чтобы уладить кое-какие вопросы.
– Будет исполнено, милорд.
– Можете быть свободны. – Тони не хотел, чтобы то, что он намеревался сказать Уорнеру, слышал кто-нибудь еще.
У того достало ума понять, что над головой сгущаются тучи. Не успела за слугами закрыться дверь, как он воскликнул:
– Клянусь честью, милорд, я не знал, что она собирается уехать!
Тони поднял руку, приказывая ему замолчать.
– Я все понимаю, Уорнер. Но, будь вы настоящим мужчиной, вам следовало вызвать меня на дуэль, а не мямлить, что вы, дескать, не знаете, где сейчас Дебора.
Кровь отхлынула от лица Уорнера.
– Я бы сказал, что она вправе сама принимать решения.
– М-м…
– А как насчет моего места? – робко поинтересовался Уорнер.
– Оно по-прежнему за вами, – ответил Тони. – Однако на вашем месте я бы постарался в будущем вести себя как мужчина.
Уорнер чрезвычайно болезненно отреагировал на упрек в свой адрес.
– Вы не понимаете… Если бы у вас были жена и ребенок, а вас ни за что лишили места, вы бы, милорд, тоже впали в отчаяние. Возможно, я не всегда поступал благоразумно и достойно, но у меня не было иного выхода.
Действительно, молодой человек руководствовался исключительно целесообразностью и личной выгодой. Впрочем, время от времени Тони и самому приходилось совершать подобные поступки. Кроме того, он понимал, что Дебора будет недовольна, если он отыграется на ее зяте.
– В будущем я ожидаю от вас большей ответственности. – Его мягкий тон не обманул молодого Уорнера, и угроза не осталась им не замеченной.
– Да, милорд. – Спустя мгновение Уорнер полюбопытствовал: – А что будет с моей свояченицей? Что вы намерены делать?
Слова, которые она произнесла шепотом, думая, что Тони спит, прозвучали у него в голове. Я тоже люблю тебя…
Он-то надеялся, что она лежит рядом с ним. А она, очевидно, в это время направлялась к двери.
– Я намерен отправиться за почтовой каретой и забрать ее.
Уорнер растерялся.
– Но вы не можете просто так взять и высадить пассажира из кареты, особенно такого упрямого, как Дебора.
Тони рассмеялся.
– Я что-нибудь придумаю.
Он шагнул к двери, но Уорнер остановил его:
– Почему у меня такое чувство, что вы предвкушаете эту встречу, милорд?
– Потому что так оно и есть на самом деле.
Взгляды их встретились. В глазах Уорнера светилось восхищение.
– Вы будете хорошо обращаться с нею?
– Так хорошо, как она даже не мечтала, – пообещал Тони. Пятнадцать минут спустя он уже мчался по дороге, ведущей в Дерби.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Замерзшая, не чувствуя ни рук ни ног, Дебора сидела на крыше переполненной почтовой кареты. Из-за ливня и нарушенного расписания пассажиров набралось больше обыкновенного. Разумеется, даже если бы внутри и нашлось свободное место, она все равно не могла заплатить за него. Вот так и получилось, что Деборе пришлось лицом к лицу столкнуться с туманом, моросью и перспективой сильного дождя. Погоду никак нельзя было назвать благоприятствующей поездке.
Она возвращалась в Айлэм совсем другой женщиной, ничем не напоминавшей ту, которая покинула его несколько недель назад. Отправляясь в поездку, она предвкушала, как впервые в жизни останется одна и будет рассчитывать только на себя.
Но теперь Дебора узнала, что такое настоящее одиночество.
