Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
– Предложения сами по себе не стоят ничего; они становятся ценны, когда вы претворяете их в жизнь. Я не только про деньги. Вам может понадобиться помощь иного рода. И в таком случае…
Не закончив фразу, она пожала мне руку и удалилась.
Сна не было ни в одном глазу, на душе стало еще тревожнее. Миссис Фарли была излишне прозорлива, ведь в моей голове стал вырисовываться план, в котором помощь «иного рода» вполне могла бы пригодиться.
Однако этот вопрос я до поры до времени решительно отложил в сторону и переключил внимание на следствие. Нужно связаться с полицией и разжиться информацией. А затем поискать юного адвоката, горящего желанием принять участие в деле. Я знал кучу подходящих молодых людей, которые с радостью предпочли бы за номинальную плату сходить на слушание, а не слоняться, решая кроссворды. По своему опыту я был плохого мнения о младших адвокатах, и до сих пор причин его изменять не возникало. Вот профессионал усомнился бы: идти в коронерский суд или нет, тем более что коронер может вообще отказаться его выслушивать. Но перед тем как выхватить кого-то из юнцов, нужно выяснить дату и время следствия.
Дежурный инспектор, с которым меня соединили, оказался очень любезен. Настолько любезен, что я почувствовал себя не в своей тарелке. Сообщил, что следствие назначили на полдень следующего понедельника, и обрадовался, услышав, что приедет представитель от мистера Ренвика. Инспектор считал такое решение самым разумным. Не могу ли я предоставить последние сведения о своем клиенте?
Столь непосредственная просьба уже граничила с наглостью, и я был готов сказать решительное «нет», когда вспомнил, что полиция, скорее всего, проверит банковский счет Алана, и решил, что будет неразумно не упомянуть письмо, которое – теоретически – пришло утром по почте.
– По правде сказать, – начал я, – сегодня утром я получил от него известие.
– Правда? – Человек на другом конце провода пытался скрыть возникшую заинтересованность. – И каким образом?
– По почте. Дело совершенно личное.
– Письмо сохранилось?
– Да.
– А конверт?
– Вот конверта нет. Там был чек, деньги с которого по дороге на работу я внес на счет. По-моему, в банк я зашел с конвертом и, скорее всего, там его разорвал.
– Выбросили в корзину для бумаг?
– Наверное. Но мог выбросить и в канаву. Мне искренне жаль, на тот момент я не знал, что возникла проблема. Из газет я выписываю только «Таймс», и в утреннем выпуске про случившееся почти не упоминали. Была лишь скромная заметка, которую я упустил из виду. Я узнал обо всем, только когда пришел на работу. Сотрудник, который обратил мое внимание, прочитал про это в другой газете.
– Понятно. Думаю, мне лучше подъехать и поговорить с вами лично. Удобно, если я приеду прямо сейчас?
Мне оставалось лишь согласиться. Я, конечно, такое не планировал, и в некотором смысле это было опасно, но и польза тоже присутствовала. Один из двух способов снять с себя подозрение: сделать вид, что работаешь в тесном контакте с полицией, и выйти в сложившейся ситуации на первый план. Другой способ – полностью устраниться – был для меня недосягаем. А еще успокаивала мысль, что последний, кого станет подозревать полиция в укрывательстве убийцы, – юрист самого преступника, человек, который больше других обязан содействовать передаче преступника в руки правосудия. До меня дошли размеры изумительной наглости Алана, когда я собирался с духом, чтобы встретиться с инспектором Вестхоллом. Это осознание подействовало на меня как глоток кофе. Если Алан мог быть блестящим нахалом, то чем я хуже? Впрочем, если он считал, что мне отводится роль орудия в его руках, то он ошибался. Тем не менее, взглянув еще раз на письмо, я понял, что наглость Алана играла нам на руку – никто, даже инспектор Вестхолл, не в силах представить, что человек, который всецело от меня зависит, написал бы подобное.
В целом письмо вышло чрезвычайно озорное. Оно начиналось со слов «Дорогой Дик». Далее шло: «Я не часто ворчу из-за выплат долга чести, как их напыщенно и глупо величают, хотя здесь, признаюсь, немного недоволен. Не из-за выплаты, а из-за того, как все вышло.
Во-первых, я не понял, что мы поспорили. Обычно в разговорах всплывало, что ты никогда не заключаешь пари, даже если на сто процентов уверен в победе. Поэтому я решил, что все произошедшее – шутка. Тем более что сумма была довольно большая, а я никогда не слышал, чтобы ты рисковал даже половиной пенни. Иначе я первым делом разобрался бы и сразу все выплатил. Этим я и недоволен. У меня ты поинтересоваться о долге не мог, ничего мне не сказал, зато от третьих лиц я узнаю, что якобы уклоняюсь от уплаты. То, что ты – старый засранец, для меня не секрет, но мог бы высказать все в лицо. Ладно, вот твои деньги, и прости, что пришлось подождать».
– Вы ответили? – поинтересовался инспектор Вестхолл, возвращая письмо.
Вопрос показался мне бессмысленным.
– Хотел, – произнес я, – тем более что он все неверно понял. Мы действительно спорили, но он прав: пари было похоже на шутку. Все в голову не возьму, кто мог ему напомнить. Я уж точно не собирался.
– Тогда пари, как он пишет, и правда не состоялось?
– Ну… Не сказал бы. Я бы отдал деньги, если бы проиграл. Все случилось довольно давно… год назад, наверное. Тогда все стали ставить на дерби, мистер Ренвик постоянно бахвалился, говорил о букмекерах, огромных шансах. Сказал, что готов поставить десять фунтов к десяти против всех. Я смеха ради выбрал какую-то лошадь и попросил одолжить на нее десятку. Он согласился, а у меня потом это вылетело из головы.
– А когда лошадь выиграла?
– Тогда я, конечно, вспомнил, только не знал, как реагировать. Посчитал, что мне улыбнулась удача и что по меньшей мере мои десять фунтов остались за мной.
– То есть, по вашему выражению, вам улыбнулась удача. С очень сильным перевесом. А кто пришел первым? – задал инспектор каверзный вопрос. – Что-то не припомню.
Я действительно не ставлю деньги: для меня выкинуть на ветер десять фунтов равносильно самостоятельному полету в небе. Тут Алан был прав. Поэтому я не имел ни малейшего понятия, как звали победителя прошлого сезона.
– Первой пришла… – начал я и замолчал. – Знаете, совершенно из головы вылетело. Как говорит мистер Ренвик, биться об заклад я не любитель. Тогда просто стало скучно. Кто же… Нет, не припомню. Как-нибудь потом. Нельзя же забыть лошадь, которая оказала такую хорошую услугу.
– Несомненно. А как, по-вашему, мистер Ренвик узнал о том, что вы рассчитываете на выплату долга?
– Ума не приложу. Должно быть, я что-то ляпнул, не подумав… Секундочку, когда мы заключали пари, рядом находились люди, и они нас слышали. Кто-то впоследствии мог у меня поинтересоваться об исходе. А я, видно, проговорился, что денег не получал, и мои слова истолковали превратно.
– И вы помните, как происходило нечто подобное?
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
