Сделав заказ, Володя уединился за столиком, откуда открывался вид на зал внизу. В поле его зрения находилось также табло с расписанием ближайших прилетов и вылетов. Володин рейс пока не объявили. Он с наслаждением проглотил пахучий маслянистый коньяк, отхлебнул кофе и пожевал орешки. Повторив процедуру два или три раза, Володя хотел отправиться дальше, но в этот момент за соседний столик присели две девушки, говорившие по-русски. Одна была в соблазнительном голубом платье на тоненьких бретельках, а ее подруга делала ставку на свои загорелые бедра, обтянутые белыми шортами.
— Летим домой? — по-свойски поинтересовался Володя.
— Все хорошее когда-нибудь заканчивается, — улыбнулась обладательница голубого платья.
— Или начинается, — заметил Володя.
Девушки посмотрели на него с интересом, как ему показалось. Потом переглянулись и одновременно хмыкнули. Ноги в шортах были такими же загорелыми, как плечи над голубым платьем.
— Угостить вас чем-нибудь? — галантно осведомился Володя.
— А вы что пьете? — полюбопытствовали «бедра».
— «Мартель». Хотите?
— Ой, нет, для нас это слишком крепко! — испугались «плечи». — Мы лучше кофе.
— Или «Мартини», — добавили «бедра».
Володя заказал им то и другое, а себе взял двойную порцию коньяка. Потом они уселись за одним столом и повторили. Кажется, «плечи» тоже пожелали испробовать «Мартель». Или «бедра»? Себе-то Володя точно взял коньяк. Или перешел на шампанское, как его новые подружки? Ту, что в шортах, звали… звали… Ну а счастливая обладательница голубого платья была Мариной. Или Кариной?
О чем они беседовали? Э-э… о любви и одиночестве. Володя непонятно для чего представился бывшим десантником, воевавшим в Югославии. Девушки не поняли. Они не знали, что такое Югославия. Доходчиво объяснить Володя не сумел, а потому сказал, что его фамилия Шарапов — как у напарника Жеглова из фильма.
— Какого фильма? — спросили «бедра».
Володя пожурил их за отсталость и стал вспоминать:
— «Место смерти…» Нет, не так. «Время встречи…» Опять не то.
Пока он перебирал в памяти подходящие слова, подружки куда-то запропастились, а перед столиком вырос официант, предложивший расплатиться.
— Слушай, — сказал ему Володя, — ты на хрена чубчик торчком поставил? Ты его причеши нормально, а потом людей беспокой. Я в Югославии таких, как ты, рвал голыми руками.
Он поискал взглядом подруг, чтобы они оценили его крутизну, но не нашел, а увидел рядом с первым официантом второго, с неприязненной миной на лице.
— Ты чего кривишься? — обиделся Володя. — Перед тобой не хрен с бугра, а уважаемый гражданин уважаемого государства. Неси еще коньяку, ну! Живо! Ах, бабла тебе? Сейчас будет бабло. На, эфенди, или как там тебя… Считайте, янычары!
С этими словами он выгреб из кармана все деньги и вывалил их на стол: рубли, лиры, мелкие долларовые купюры вперемешку с евро. Сперва казалось, что их очень много, но, когда официант собрал и рассортировал разноцветные бумажки, Володя заподозрил неладное.
Так и случилось.
— Еще шестьдесят лир, — объявил турок.
Володя опять полез в карманы и протянул банковские карточки, разложенные веером. Выбрав две, официант удалился к стойке и вернулся, качая головой.
— Нет, — сказал он. — Кэш. Шестьдесят лир.
«Нельзя пасовать перед ними, — понял Володя. — Нахрапом берут. Забрали все деньги и опять требуют. Если уступлю, скажут: давай еще».
— Я заплатил, — заявил он, вставая. — Вы жулики!
— Жулики? — Турки непонимающе переглянулись.
— Аферисты, — пояснил Володя. — Тырить мани-мани!
Считая вопрос исчерпанным, он хотел обойти официантов, но один из них встал на его пути, а второй как бы невзначай толкнул Володю грудью. Отступив, тот задел стол, на котором что-то звякнуло и загремело. После этого все, кто находился поблизости, повернулись на шум.
— Ноу проблем, — улыбнулся Володя, поднимая руки на манер конферансье.
После этого он предпринял вторую попытку покинуть бар, но официанты его не пропустили. Тот, что толкался, пригрозил вызвать полицию.
«Полиция нам ни к чему, — сказал себе Володя. — Задержат, начнут докапываться. Если опоздаю на рейс, то новый билет купить не за что. Пора сматываться».
Ловко развернувшись на каблуках, он устремился к другому выходу, когда был схвачен за запястье.
— Отвяжись, — прошипел Володя и крутанул рукой так, что официант потерял равновесие, сел на стул и опрокинулся вместе с ним на спину.
Что-то разбилось. Кто-то закричал:
— Полис, полис!
Перед глазами Володи все покачивалось и расплывалось.
«Перебрал, — с досадой подумал он. — Не надо было смешивать. И вообще, какого черта я в этот бар поперся?»
Володя с ненавистью уставился на официанта, вцепившегося в него обеими руками.
— Отстань, морда турецкая! Дебил, мля!
Похоже, официант его понял, потому что изменился в лице, сверкнул глазами и попытался повалить Володю, который, отчаянно сопротивляясь, вдруг увидел трех полицейских, бегущих к бару с той стороны, куда он прорывался.
Официант, не ослабляя хватки, что-то закричал по-турецки. Володя с неожиданной для себя самого сноровкой смазал ему по подбородку и бросился наутек. Он уже не контролировал себя. Здравый смысл подсказывал оставаться на месте — и будь что будет, но затуманенный алкоголем мозг ничего не слышал и не соображал, а подчинялся лишь примитивным древним инстинктам: нападают — бей, гонятся — убегай!
Скользя на зеркальном полу, Володя выскочил из бара и увидел еще одну троицу полицейских, приближающихся с другой стороны. Слева тянулась стена, справа — невысокий барьер, перепрыгнуть через который не составляло ни малейшего труда. Так Володя и поступил.
«Блин! — ужаснулся он. — Я же был наверху…»
По хмельной запарке он совсем забыл, что бар находится на галерее, протянувшейся над залом аэропорта. Падая с пятнадцатиметровой высоты, Володя почувствовал, как его неумолимо разворачивает вниз головой, и увидел стремительно приближающийся пол из серого мрамора в черную и белую крапинку. Через какие-то доли секунды к ним добавились крапинки красные, усеявшие не только плиты, но и одежду тех, кому было суждено оказаться рядом.
Когда Володя испустил последний вздох, глядя вверх невидящими, стекленеющими глазами, объявили посадку на его рейс. Но он уже никуда не летел. Его последний полет завершился.
Володя скончался еще до того, как полицейские вызвали «скорую помощь».
Глава 20
Фахдави сидел на переднем пассажирском сиденье желтого «ситроена», хрустя леденцами, которые всегда помогали ему успокоиться и взять себя в руки. Но сегодня конфеты не помогали. Нападение на полицейский участок почти наверняка влекло за собой оцепление города и прочесывание квартала.
