В 1937—1938 годах в ходе репрессий по обвинениям в предательстве была ликвидирована половина кадровых работников руководства Министерства обороны. Казнили адмиралов, главнокомандующих, командиров и комиссаров, как, например, Моралева, командира бригады подводных лодок на Черном море.
К счастью, во главе советского морского флота встал молодой (сорокалетний), энергичный и опытный организатор – адмирал Кузнецов, который уже успел повоевать в Испании. Он преодолевал все трудности, создаваемые медлительной московской администрацией, ускорял ремонт старых, а также постройку новых подводных лодок на верфях. «Для чего должен служить морской флот?» – однажды спросил его Сталин. Это показывает, что военно-морской флот по сравнению с Красной армией, от которой он всегда отставал, играл тогда второстепенную роль. Советский морской флот ограничивался обороной, согласно применявшейся негибкой в своем марксистском характере стратегии, исключавшей нападение. Кузнецов был принят в созданную 10 июля 1941 года Ставку, высший орган военного руководства, лишь в конце войны, в 1945 году.
Моряки на подводных лодках
Для Советов было большой проблемой укомплектовать штабы, найти командиров, офицеров, экипажи для построенного за 10 лет флота и 200 подводных лодок, так как большую роль играли политические убеждения.
Были введены звания: капитан 1-го ранга; капитан 2-го ранга; капитан 3-го ранга. Обращение «товарищ» перед словом «командир» не исключало строгой дисциплины.
В 1941 году командиры, из которых около десяти воевали в Испании, были очень молоды и неопытны. Некоторые сразу в начале войны были признаны недостаточно опытными и заменены.
Корпус морских старшин состоял из храбрых, верных долгу моряков, старых «морских волков» невысокой эрудиции, но имеющих опыт. Офицеры могли положиться на то, что эти парни обеспечат взаимодействие в экипаже и руководство службой, морскими маневрами, в которых они конечно же принимали участие. Старшины заботились о поддержании высокого боевого духа подводников проведением собраний, на которых была принята самокритика и оглашались победные заявления.
В декабре 1944 года старшиной Богдановым был продемонстрирован пример замечательного мужества и боеспособности.
Щ-307 (командир Калинин) при температуре 25 градусов взяла курс на Данцигскую бухту. Внезапно рулевой доложил: «Рули отказали!» Перешли на ручное управление, однако рулевой вал вращался вхолостую. Калинин отдал команду остановиться и поручил Богданову отремонтировать руль управления. Богданов работал, скорчившись при свете переносной лампы под кормой подводной лодки, два часа в ледяной воде. В случае нападения противника – и он хорошо это знал – подводная лодка ушла бы, не имея возможности позаботиться о нем. Человек вытерпел настоящую пытку. После того как руль был отремонтирован, Щ-307 продолжила свой путь, а в это время товарищи массировали посиневшее от холода тело Богданова.
Члены экипажей часто были родом из внутренних областей страны, из Сибири, с Украины. Эти живучие, невозмутимые мужчины постепенно составляли превосходные экипажи подводных лодок.
Набирать их было трудно. Флот в 1941 году насчитывал 340 000 человек, из которых 67 000 были членами или кандидатами в члены партии. Общее количество подводников составляло 15 000 человек. В ноябре 1941 года матросам вернули бывшую царскую черно-оранжевую ленту и воссоздали гвардейские части. Возвращались в морской флот патриотические традиции царских времен: вручение флага гвардии стоящим на коленях экипажам, как когда-то перед иконами, торжественные награждения орденами и знаками отличия: Герой Советского Союза (высшая советская награда), орден Красного Знамени, звание гвардейской подводной лодки. В 1944 году были учреждены ордена Нахимова, Ушакова – это были имена царских адмиралов, – разрешили ношение традиционных погон, которые были упразднены во время революции.
