Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
– Я люблю варить большими кастрюлями, когда много, мне это больше нравится, – ответила улыбаясь Таня.
– Тогда договорились.
– Твое предложение, Клава, меня устраивает. Моя зарплата такая маленькая, что сейчас на нее купишь?
– Ну вот и хорошо, поддержим друг друга.
Решив этот вопрос. Клавдия пошла к Щукиным.
Зина встретила ее радушно, организовала чай, поставила печенье, варенье.
За стол сел и Петр.
– Ну как, Клава, насчет новой работы?
– Я согласна, поэтому к вам и зашла.
– Добре, добре… С Главснабом ты все равно будешь связана, я сейчас, что смогу, выделю для спецшколы.
С Еновицким ты встречаться не будешь. Твой непосредственный начальник Тимур Умарович Умаров, найдешь его в Наркомате Обороны. Я его давно знаю, характер у него хороший, ты с ним поладишь. Иногда у тебя будут командировки, за один день не управишься, с кем детей оставишь?
– Думаю, что с Таней Будариной, она для меня сейчас – клад.
– В Джиргитале многие жители хорошо шьют овечьи тулупы. Овец, шкуры – все имеют. Организовать бы для артиллеристов пошив таких тулупов, а люди за работу получат деньги, пайки. Образец тебе дадут, надо только решить с местной властью, чтобы помогли организовать это дело.
Вот какие порой у тебя будут командировки. Выдержишь?
– Надо, так надо.
В разговор вмешалась Зина:
– Я тебя, Клавочка, как-нибудь познакомлю с матерью Жоржа Еновицкого, мы его так зовем между собой. Она лет на десять старше меня, но мы с ней прекрасно ладим, думаю, что и тебе она понравится. А как готовит, какие торты печет – вкуснее нигде не встретишь. А Жорж – высокий, полный. Это она его так раскормила, с темными вьющимися волосами. Ему только двадцать семь стукнуло, но выглядит он старше, большая умница, но – бабник. Я ему как-то сказала, что ты, Жорж, погоришь из-за женщин. А он мне в ответ: «Это будет самая сладкая смерть».
От мужа, Любы есть какое-нибудь известие? – сменила Зина тему разговора.
– Нет, пока нет. Ей очень тяжело, одна с тремя детьми…
– Да, война – штука трудная», – задумчиво сказал Петр.
В пятницу Клавдия познакомилась с Умаровым. Это был мужчина лет 45, коренастый, с густыми, сросшимися на переносице черными бровями. Он четко, по-военному, ей объяснил, что будет входить в ее обязанности, наметил ближайшие задачи и в заключение сказал: «В понедельник без опозданий к 8 утра подходите к Наркомату обороны, отсюда отходит машина, познакомитесь с некоторыми сотрудниками. До встречи».
Так у Клавдии начиналась новая страница в ее жизни.
В субботу вечером она зашла к Любе узнать, что ей сообщили в Военкомате. Клавдия застала свою подругу с осунувшимся лицом и покрасневшими веками. Люба сделала знак, чтобы Клавдия ни о чем не расспрашивала ее при детях.
– Леночка, мы уйдем на полчаса, а ты побудь с Костей и Гретой, – обратилась она к дочери.
Подруги пришли в парк и сели на скамейку, закрытую зеленью от посторонних глаз. Клавдия чувствовала, что Любе тяжело сказать о том, что произошло. Она ждала, не торопила ее…
– Клава, знаешь какая у меня новость? Мой муж пропал без вести…
– При каких обстоятельствах? – после некоторого молчания спросила Клавдия.
– Их эшелон направлялся к Брянску и, как говорится в извещении, «К пункту назначения не прибыл, он подвергся бомбардировке с воздуха». Среди убитых и раненых Александр Руденко не значится.
– Да, ситуация…
– Можно строить разные версии. Был ранен, попал в плен, отполз в лес, утонул в болоте, его подобрал кто-нибудь из местных жителей, погиб от прямого попадания бомбы и от него просто ничего не осталось… Но факт таков – мой муж пропал без вести, и это случилось в самом начале войны…
Когда я пришла в военкомат, там собирались разносить извещения по адресам, я его и взяла, не хочу, чтобы дети об этом узнали. Я и поплакала втихомолку, чтобы Лена ничего не заподозрила… Утешает только одно: «Пропал без вести» – это ведь не погиб? Будут ждать, вдруг объявится в какой-нибудь другой военной части. Ашот сказал, что в начале войны была полная неразбериха… Буду ждать… За что Бог меня не любит? Я – жена «без вести пропавшего» и сама должна поднимать детей… После этого жуткого известия, я еще нашла в себе силы зайти в контору «ВарзобГЭС», она находится в городе, и решила вопрос о переходе к ним на работу. Я думаю, что смена обстановки, новый коллектив, природа – все это отвлечет меня от тяжелых дум, а то можно сойти с ума…
– Крепись, Любочка, у нас с тобой дети, сейчас надо жить ради них. Если мы опустим руки, кто о них позаботится?
Я вчера уже оформилась на новую работу.
В понедельник начинается моя новая рабочая биография.»
Возвращаясь домой, Клавдия всю дорогу думала об Александре и не верилось, что он мог погибнуть.
– Будем ждать, – повторила она вслух слова Любы. – Будем учиться ждать – это сейчас самое главное».
Клавдии горевать было некогда, школу открывали в сжатые сроки, и от ее расторопности многое зависело. Уже был подобран медицинский и хозяйственный персонал, состоящий в основном из женщин, но они составляли небольшой процент среди военных, которые были ядром школы.
На открытие спецшколы приехала комиссия, и здесь Клавдия познакомилась с Георгием Еновицким.
Комиссия подготовку школы одобрила, и работа Клавдии была отмечена. А уже на другой день приехали молодые ребята, и школа заработала в полную силу.
Спустя неделю, Клавдия получила за хорошую работу двойной паек, и один она отнесла Любе в подарок, там была тушенка, сгущенное молоко, яичный порошок, шоколад…
Только поздно вечером, дом, уложив детей спать, Клавдия на час-другой оставалась со своими мыслями. Она включала радио, слушала сводку новостей с фронта и думала об Ашоте, где сейчас воюет ее муж, здоров ли…
Первой письмо с фронта получила Мара. Василий писал, что его полк стоит недалеко от Сталинграда, а Ашот с другой частью был направлен в сторону Ростова.
Спустя неделю и Клавдия получила первое письмо с фронта и тут же написала ответ на полевую почту.
Она несколько раз читала письмо Олегу, возила его с собой на работу и время от времени доставала из сумочки, чтобы еще раз прочитать дорогие строчки. «Раз написал письмо, значит жив», – думала Клава.
Серьезный разгром немцев под Москвой в начале декабря 1941 года вселил уверенность в переломе хода войны, воспринимался началом, пусть еще не скорой, но Победы. Таня, муж у которой воевал далеко на Кольском полуострове, сказала Клавдии, когда та пришла с работы:
– Я сегодня приготовила вкусный обед и давай выпьем за успех на фронте, это успех и наших мужей».
– Я согласна, но водку пить не хочу, а угощу тебя виноградным вином, которое делал Ашот.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
