– «Человек»! Вы хотите сказать – «я»! Никогда в жизни не слышала о человеке, который обрек бы любимую на такую жизнь.
– Естественно. Любовь – не частое явление в человеческой среде. Я, очевидно, первый случай, с которым вы столкнулись. Ведь вы, смею надеяться, достаточно умны и понимаете, что чувства и отношения вам подобных недостойны именоваться любовью.
– Если любовь состоит в том, чтобы причинять зло, почему же вы так медлили? Почему не убили Адель в первую же встречу?
– Все не так просто. Влюбленный – существо сложное, он стремится еще и сделать любимую счастливой.
– Объясните мне, каким образом вы делаете счастливой Хэзел. Это выше моего понимания.
– Ей грозила нищета, а я ее спас. Здесь она живет в роскоши и без забот.
– Я уверена, что она бы сто раз предпочла быть бедной и свободной.
– Здесь она окружена заботой, нежностью, преклонением и почетом. Она любима – и прекрасно знает это и чувствует.
– Как будто ей от этого легче!
– Еще как. Вы просто не знаете, какое это счастье – быть любимой.
– Зато я знаю, какое счастье быть свободной.
Старик усмехнулся:
– Ну и как, греет вас свобода по ночам в постели?
– Раз уж мы заговорили на вашу излюбленную тему, знайте, что ночи, когда вы приходите к Хэзел, превратились для нее в кошмар.
– Ну да, это она так говорит. Хотя ей самой нравится. Тому есть безошибочные признаки, вы же понимаете.
– Замолчите, вы отвратительны!
– Почему же? Потому что доставляю удовольствие своей возлюбленной?
– Как может молодая девушка хотеть близости с человеком, на которого тошно смотреть?
– Я имею тому доказательства. Но я вообще сомневаюсь, что вы сведущи в этом вопросе. Секс, сдается мне, – не ваш конек. Для вас тело – это объект осмотра, выслушивания и лечения, а не дивный ландшафт, оживающий от вашего прикосновения.
– Ладно, допустим, вы доставляете ей удовольствие, но как вы можете думать, будто этого достаточно, чтобы сделать ее счастливой?
– Послушайте, она обеспечена, окружена роскошью, наконец, она безумно любима во всех смыслах этого слова. Ей не на что жаловаться.
– Вы упорно обходите молчанием одну мелочь, не так ли? Ваш чудовищный обман, которому она верит вот уже пять лет!
– Это действительно мелочь.
– Мелочь! Я полагаю, нечто подобное вы проделали и с Аделью?
– Да, ведь этот дом изначально я строил для нее.
– А вам никогда не приходило в голову, что именно ваши козни довели ее до самоубийства? Как у вас язык повернулся сказать, что это мелочь?
Лонкур помрачнел:
– Мне казалось, что если она сумеет полюбить меня, то перестанет терзаться из-за этого.
– Теперь-то вы должны знать, что ошибались. В первый раз у вас было хотя бы это оправдание: вы не ведали, что творили. Но как вы могли, несмотря на то что ваш опыт с Аделью провалился, начать все сызнова с Хэзел? Вы преступник! Неужели вы не понимаете, что она тоже покончит с собой? Одна причина – один результат!
– Нет. Я не сумел пробудить любовь в Адели: просто не знал, как это делается. Я многому научился на своих ошибках: Хэзел любит меня.
– Какое нелепое самомнение. Вы думаете, юная нежная девушка способна влюбиться в похотливого старикашку?
Капитан улыбнулся:
– Занятно, не правда ли? Я и сам удивился. Может статься, нежные юные девушки питают тайную склонность к омерзительным старикашкам?
– А может статься, у данной конкретной девушки просто не было выбора. Или, может статься, этот старикашка заблуждается, думая, что она его любит.
– Теперь у вас будет достаточно времени, чтобы строить эти сентиментальные догадки, поскольку, как вы уже, наверное, поняли, вы больше не покинете Мертвый Предел.
– А потом вы меня убьете?
– Не думаю. Мне бы этого не хотелось, потому что вы мне нравитесь. Да и Хэзел ожила с тех пор, как вы за ней ухаживаете. Она – хрупкое создание, хоть и не так тяжело больна, как вы утверждали. Если бы вы вдруг исчезли, ее бы это глубоко опечалило. Вы будете продолжать посещать ее как ни в чем не бывало. Вашей жизни пока ничто не угрожает, но не забывайте, что все разговоры прослушиваются: одно двусмысленное слово – и я посылаю своих людей.
– Прекрасно. В таком случае я немедленно поднимусь к Хэзел: она давно уже меня заждалась.
– Не смею вас задерживать, – насмешливо произнес Лонкур.
На Хэзел просто лица не было.
– Я знаю, я сильно опоздала, – сказала медсестра.
– Франсуаза, это ужасно: у меня нормальная температура.
– Капитан только что мне об этом сообщил. Что ж, прекрасная новость.
– Я не хочу выздоравливать!
– До выздоровления вам далеко. Температура была лишь одним из симптомов вашей болезни, которую еще лечить и лечить.
– Это правда?
– Да, это правда. Так что не смотрите на меня такими несчастными глазами.
– Но ведь… когда-нибудь я все равно поправлюсь. Наша разлука всего лишь откладывается.
– Клянусь вам, что нет. Я уверена, что ваш недуг хронический.
– Почему же тогда я чувствую себя гораздо лучше?
– Потому что я лечу вас. И никогда не перестану лечить. Иначе ваши недомогания возобновятся.
– Какое счастье!
– Никогда не видела, чтобы так радовались нездоровью.
– Это подарок небес. Какой парадокс: я никогда не была так полна жизни и сил, как сейчас, когда заболела.
– Это потому, что вы и раньше уже были нездоровы, но не знали об этом. А теперь мое лечение и массажи вас взбодрили.
Хэзел рассмеялась:
– Это не массажи, Франсуаза, хоть я и не сомневаюсь в их пользе. Это вы. Ваше присутствие. Мне вспомнилась одна индийская сказка, которую я читала, когда была маленькой. У могущественного раджи была единственная дочь, которую он обожал. Увы, девочку одолел загадочный недуг: она чахла день ото дня, и никто не мог понять отчего. Созвали врачей со всей страны и объявили им: «Если вы сумеете вылечить принцессу, вас осыплют золотом. Если же не сумеете, вам отрубят голову за обманутую надежду раджи». Лучшие лекари царства один за другим приходили к больной девочке, но ничем не смогли ей помочь и были обезглавлены. Вскоре во всей Индии не осталось ни одного живого врача. И тогда появился какой-то бедный юноша и сказал, что может вылечить принцессу. Придворные рассмеялись ему в лицо: «У тебя в котомке даже медицинских инструментов нет! Ты идешь на верную гибель!» Юношу ввели в роскошные покои принцессы. Он сел у ее изголовья и начал рассказывать ей сказки, легенды, всякие истории. Рассказывал он замечательно, и личико больной просияло. Через несколько дней она уже была здорова, и стало ясно, что болезнью, которой она страдала, была скука. А юноша остался с ней навсегда.
