— Твоя девушка говорит, что ты ничего не ешь. Так вот почему он пришел? Криста про себя ругнула Элфит за то, что она сказала это Хоуку и внесла беспокойство в его душу.
— Разумеется, я ем. Только кажется, что это не так, потому что моя девушка настаивает на том, чтобы приносить мне еду по пять или по шесть раз в день. Если бы я съедала хоть половину того, что она мне подаст, то очень скоро разжирела бы, как рождественский гусь.
Хоук было засмеялся, но тотчас спохватился. Лицо его снова стало серьезным.
— Пусть будет как ты хочешь, но ты по-прежнему не ешь мяса.
— Я никогда его не ела, — уточнила Криста.
— Я хотел бы, чтобы ты стала его есть. Без этого ты не можешь быть здоровой.
— Ты считаешь меня болезненной и слабой? Это не так, уверяю.
— Теперь нет, но ты станешь такой, если не будешь питаться как следует. Добрый ломоть мяса — вот что тебе нужно. Пусть не часто, но мяса вкусного и сочного, чтобы улучшить кровь Я скажу Элфит…
— Нет, не делай этого! Я не смогу проглотить ни кусочка. Если ты станешь меня принуждать, я заболею.
— Ты преувеличиваешь, но если уж ты такая привередливая, я попрошу, чтобы мясо получше прожарили, хоть и жаль портить его таким образом. Но ты все равно будешь его есть.
— Хоук, я правда не могу. Поверь мне!
— Столько споров из-за кусочка мяса… — Он помолчал, глядя на Кристу. — Знаешь, я полагаю, что меня можно уговорить смягчиться.
У Кристы вдруг сильно заколотилось сердце.
— Каким образом…
— Я приглашен ко двору. Поедем со мной.
— Ко двору Альфреда? — не веря собственным ушам, спросила Криста.
— Само собой разумеется. Тебе там понравится. Много книг, много интересных людей и множество развлечений. Криста покачала головой.
— Как могу я ехать, если между нами стоит такое? Хоук запустил пальцы в волосы и растрепал их. Кристе очень хотелось снова пригладить их, но она, разумеется, удержалась.
— Ничего не стоит между нами, кроме того, что ты сама туда поставила, — возразил он. — Ничего, кроме твоего собственного воображения. Если, конечно, ты просто не ищешь любого повода, чтобы предотвратить наш брак.
— Нет! Как ты можешь обвинять меня в этом? Я желаю тебе добра, пойми! Ты должен жениться на леди без малейшего… как бы сказать? Без малейшей примеси…
— Волшебства. Так и скажи, Криста, не бойся этого слова. Волшебства и всего, что накручено вокруг него, всяких фей, эльфов, гномов, оборотней и подменышей и даже русалок — ведь именно о них речь, верно? Правда, ты плаваешь поразительно хорошо, но я был с тобой близок и знаю, что ты настоящая, прирожденная женщина, такая, о которой я мог только мечтать.
Криста выпрямилась на постели, стоя на коленях, не подумав о том, что от такого движения се рубашка туго обтянула тело. Зеленые глаза вспыхнули, как два огромных изумруда в лучах света.
— Тебе нет нужды напоминать о том, что произошло между нами! Я это помню прекрасно. Воспоминание дразнит меня, потому что я понимаю великий смысл того, чего не может быть, хотя ты с этим не соглашался. Получается, я забочусь о твоей чести и благополучии больше, чем ты сам? Почему? Ты подумал об этом? При всей твоей мудрости, великий Хоук Эссекс, ты знаешь причину этого?
Он пожал широкими плечами, и вспышка нежности осветила его суровые черты.
— Полагаю, потому, что ты меня любишь. Криста задохнулась и, хватая ртом воздух, в ужасе уставилась на него.
— Не люблю!
— Криста, ты можешь тешиться волшебными сказками, если тебе так хочется, но прошу тебя, не лги.
— Не люблю, не люблю! — Горячие слезы полились у нее по щекам. — О Господи, люблю! Будь ты проклят! Я люблю тебя! Я не должна была, я не могу, но это ничего не значит. Я потеряла свою мать, потеряла отца, потеряла свой дом. Я могу потерять тебя и выжить.
Хоук сделал шаг к постели, протянул руку, но тотчас овладел собой. Он пришел сюда, чтобы бросить вызов, а не подбодрить. Победить, а не утешить.
— Но ведь дело не в том, чтобы просто выжить.
— Будь проклят!
— Я тоже проклял тебя в зале, когда ты заявила, что не выйдешь за меня. Но, дорогая моя леди, это не тебе решать. Ты поедешь со мной в Винчестер, к королю, и мы посмотрим, что предложит судьба нам обоим.
— А если я не соглашусь?
— Твой сводный брат отдал мне тебя в служанки, в рабыни, во все, чего я пожелаю. Ты поедешь, Криста! Это так же верно, как то, что я стою перед тобой.
Ни за что, Хоук Эссекс!
Слова остались невысказанными. Он может ее принудить, Криста прекрасно понимала это. Если понадобится, он может увезти ее в Винчестер в оковах, как сделал это со Свеном, отправляя его в Уэстолд. Ее гордость взбунтовалась, но бунт подавило любопытство, подкрепленное естественным и простым желанием быть вместе с Хоуком.
В Винчестер — к королю. Бесстрашному воину против датчан и опустошения, которое они несли с собой. Надежда на мир… и любовь.
Итак, в Винчестер — и будь она проклята, судьба!
Глава 12
Ветер надувал паруса кораблей, плывущих прямо на юг, к порту Хэмтен. Там, где сливались реки Итчен и Тест, как раз напротив похожего по форме на ограненный бриллиант острова, перерезанного по всей ширине грядой меловых гор. На этот раз Криста не хотела стоять у руля и с удовольствием наблюдала за тем, как Хоук искусно маневрирует, направляя свой корабль в проход между усыпанным галькой берегом материка и меловыми скалами близкого острова. Солнце золотило густую гриву его волос. Когда он улыбался, зубы вспыхивали ярко-белым блеском на фоне загорелой кожи. Хоук был без рубашки, в одних штанах, потому что даже на воде послеполуденный воздух уходящего лета был приятно теплым.
Вот уже три дня они плыли под парусами при благоприятном ветре, вставая на якорь только по ночам. Три дня Криста любовалась местами, мимо которых они проплывали, с их зелеными долинами, полноводными реками и округлыми меловыми холмами. Изо всех сил она старалась не думать о мужчине, который постоянно был рядом. Хоук ни разу не упомянул об их отношениях. Он, кажется, вообще забыл об этом, и Криста гадала, можно ли это отсутствие внимания или интереса принимать за проявление изощренной стратегии.
Он прикасался к ней, но в этих прикосновениях не было ни чувственности, ни нежного участия, они казались безличными: твердая, сильная рука удерживает ее за локоть во время качки, быстрое движение пальца смахивает брызги со щеки, твердая нога прижимается к ее бедрам, когда они сидят рядом. И так далее, и так далее, ежедневно мириады крошечных сближений, из-за которых Криста постоянно чувствовала себя взвинченной. А были еще и ночи… Хоук настоял, чтобы они спали рядом, всячески доказывая, что спальных мест на корабле мало и потому каждому приходится разделять свое ложе с кем-то еще. Криста по глупости согласилась — как будто нельзя было найти вполне разумный довод для отказа! Надо отдать ему должное, Хоук ее не трогал, но каждое утро она просыпалась подавленной, неизменно обнаруживая, что лежит, тесно прижавшись к нему, и от унижения ее спасает только то, что Хоук крепко спал и, кажется, не замечал ее слабости.
