— Мы пытались спасти Скотткрофт, Роберт, но это оказалось немыслимым. Денег совсем не было! — грустно объяснила Энджелин.
Он улыбнулся и стиснул ее руку:
— Я все понимаю, Энджи.
Девушка обняла одной рукой брата, а другой — отца.
— Но зато теперь мы снова вместе, и ничто на свете не сможет нас разлучить! — уверенным тоном произнесла она.
Генри украдкой смахнул слезу.
— По-моему, Роберту пора идти поспать, — обратился он к дочери. — Пойдем со мной, сынок. У меня отличная комнатка над конюшней. Мы там прекрасно устроимся вдвоем. Места хватит!
— Продолжим наш разговор утром, Принцесса, — нежно сказал Роберт, с любовью глядя на сестру.
Он обнял ее за плечи, и так, обнявшись, они и вышли вслед за отцом из гостиной.
— Счастливого Рождества, Роберт!
Энджелин напоследок еще раз крепко обняла брата.
— Счастливого Рождества, Энджи, — ласково ответил Роберт.
Полагая, что Руарк уже лег, Энджелин направилась к себе в комнату. Порывшись в нераспакованном чемодане, она достала ночную рубашку и бархатный халат, которые ей в свое время подарил Руарк. Переодевшись, она села у камина и принялась расчесывать свои роскошные волосы, снова и снова вспоминая восхитительные подробности сегодняшнего вечера.
Погруженная в свои мысли, Энджелин чему-то мечтательно улыбалась. Отложив гребень, она опустила подбородок на колени и невидящим взглядом уставилась в огонь.
В такой задумчивой позе ее и обнаружил Руарк. Он тихо подошел к Энджелин и слегка взъерошил ей волосы.
— У тебя сегодня был великий день, Энджел.
Она взглянула на него и улыбнулась.
— Мне кажется, я не переживу этого, Руарк. Столько счастья сразу!
— Я очень рад за тебя, Энджел.
Вспомнив свою беспочвенную ревность при появлении Роберта, Руарк почувствовал себя виноватым. Он понимал, что Роберт Скотт наверняка будет помехой в их с Энджелин отношениях, но решил пока не делиться с ней своими сомнениями. Сев рядом с ней, он поцеловал ее и подал яркий, красиво упакованный сверток.
— Счастливого Рождества, милая.
— Ой, Руарк, из-за всей этой суматохи я даже забыла, что у меня тоже есть для тебя подарок!
Она сунула руку в карман халата, куда в свое время упрятала покупку, чтобы та оказалась сюрпризом.
— Счастливого Рождества!
С этими словами Энджелин протянула Руарку маленькую шкатулочку.
— Сначала посмотри свой подарок, — настойчиво попросил он.
Бросив на Руарка робкий взгляд, который сразу же сделал ее похожей на маленькую девочку, замершую в предвкушении приятного сюрприза, Энджелин разорвала бумагу. Когда она открыла коробочку и увидела лежавшие там на бархатной подложке серьги и ожерелье, усыпанные сапфирами и жемчугом, ее глаза зажглись восторгом.
— Руарк, какая прелесть! Я в жизни не видела ничего более прекрасного…
— Надеюсь, что не видела, — поддразнил Энджелин Руарк, не сводя с нее обожающего взгляда. — Скорее надень — я хочу посмотреть, как это выглядит на тебе!
Энджелин покачала головой:
— Я не могу принять такие драгоценности, Руарк. Они же стоят целое состояние!
Она закрыла коробочку и хотела вернуть ее обратно.
— Я хочу, Энджел, чтобы ты приняла их.
Руарк снова открыл коробку и, вынув оттуда ожерелье, застегнул его на шее у Энджелин.
— Как идут эти сапфиры к твоим глазам! Впрочем, я в этом и не сомневался, — с удовлетворением заключил он, обводя Энджелин любящим взглядом.
Энджелин осторожно потрогала пальцами драгоценные камни:
— Ты не должен делать мне таких дорогих подарков, Руарк. В этом нет никакой необходимости.
Он не дал ей договорить, закрыв рот Энджелин своей ладонью.
— И не вздумай возражать, моя любовь! Мне нравится делать тебе подарки. И потом, ведь сегодня Рождество! Разве ты забыла?
Теперь и Руарк решил заняться своим подарком. Поднеся шкатулочку к уху, он слегка встряхнул ее и прислушался.
— И что же это может быть? — с преувеличенной серьезностью удивился он.
— А ты открой и посмотри, — нетерпеливо произнесла Энджелин. — Боюсь, что там вовсе не драгоценные камни, но, по-моему, эта вещь гораздо больше тебе подходит. Надеюсь, ты будешь доволен…
— Гораздо больше мне подходит? — теперь уже непритворно удивился Руарк.
— Ну, этот подарок очень похож на тебя — во всем, — продолжала поддразнивать его Энджелин.
— Неужели? — Он поднял брови: — Что ты хочешь этим сказать, моя красоточка?
— Ну, как бы тебе объяснить… В общем, что-то отличное от общепринятого — так же, как и ты сам, — наконец нашлась с ответом Энджелин.
При этом она не могла сдержать улыбку, и в ее прекрасных сапфировых очах танцевали веселые чертики. Глядя, как Руарк разрывает оберточную бумагу своими изящными длинными пальцами, Энджелин заметила, что на косточках его правой руки все еще виднеются синяки, хотя и немного поблекшие. Она протянула руку и накрыла ею ладонь Руарка.
— Болит?
Она поднесла к губам его руку.
— Ну вот, теперь должно пройти!
Этот жест напомнил им обоим их ссору в Нью-Йорке. Протянув руку, Руарк, в свою очередь, нежно погладил то место на щеке Энджелин, на котором тоже виднелся слабый синяк — след от удара преступника. Нагнув голову, он слегка коснулся этой отметины губами и сказал:
— Ну вот, теперь должно пройти!
Завороженная чудным взглядом темных глаз Руарка, Энджелин вся затрепетала и с трудом заставила себя опустить взор.
— Ну, открой же подарок! — снова попросила она робко.
Энджелин с беспокойством наблюдала за Руарком. Вот он вытащил цепочку из шкатулки, и золотая лошадка сверкнула у него в руке.
— Мне нравится, — сказал он, наконец, действительно глубоко тронутый тем смыслом, который вложила в этот подарок Энджелин. Он поднял ее на руки и снова с чувством проговорил:
— Счастливого тебе Рождества, моя дорогая!
Поднеся Энджелин к кровати, Руарк осторожно положил ее туда, предварительно сняв с нее халат и ожерелье, и заботливо подоткнул со всех сторон теплое одеяло. Сев на краешек кровати и отведя с лица Энджелин непослушные пряди волос, он наставительно произнес:
— А теперь тебе надо хорошенько выспаться. И не возражай — это предписание врача!
Энджелин обвила руками шею Руарка:
— Как бы мне хотелось поскорее выздороветь! Чтобы можно было предаваться с тобой любви…
Его лицо озарилось той озорной улыбкой, которая особенно нравилась Энджелин.
