Я закидываю руку за голову и смотрю на Оливию. Она поднимает на меня свои влажные глаза.
– Это ничего. Оно того стоило.
Оливия смыкает веки, как будто хочет отгородиться от болезненного воспоминания.
– Тебя могли убить, – тихо произносит она.
– Эй, – говорю я, дожидаясь, когда Оливия откроет глаза и посмотрит на меня. – Теперь ты знаешь, что я не просто молол языком, когда сказал, что готов ради тебя принять пулю. Оливия, я тебя люблю. Я бы с радостью получил пулю, или напоролся на нож, или ввязался в драку, или… да все что угодно, лишь бы ты была в безопасности. – (В зеленых глазах Оливии стоят слезы.) – Но тебе не нужно из-за этого плакать или расстраиваться.
– Я не расстраиваюсь, – говорит она дрожащим голосом. – Я, наоборот, очень счастлива слышать от тебя такие слова.
– Правда? – Я ухмыляюсь.
Пробегаю пальцами по ее боку, чтобы пощекотать, и замечаю, что она липкая.
– Как бы мне ни хотелось остаться с тобой здесь еще на несколько дней, полагаю, лучше нам спуститься, чтобы ты могла вымыться. А то ты вся измазана.
– Странно, чем бы это?
– Я не вполне уверен, но если ты на самом деле интересуешься, мы можем попытаться разобраться в этом вопросе: есть несколько сценариев, которые могли привести к тому, что ты стала такой… липкой.
– Обещаешь?
– Да, черт возьми, обещаю!
Я чмокаю Оливию в губы, шлепаю по попе, а потом помогаю ей отлепить свою грудь от моей. Что есть сил стараюсь не замечать, как напряглись ее соски от этой легкой стимуляции. Чувствую говорящее само за себя подергивание между ног – оно сообщает: «Не все части твоего организма спокойно относятся к этому». Однако следующие слова Оливии эффективно снимают эрекцию.
– Так как же быть с Нэшем и Мариссой?
– Не знаю. Меня это не заботит.
– Правда? Тебя не волнует, что происходит с твоим собственным близнецом?
Я пожимаю плечами:
– Не то чтобы я желал этому парню смерти или чего-нибудь плохого, но он совсем не похож на моего брата, каким я его помню.
– Может быть, вам обоим нужно время, чтобы познакомиться заново, узнать друг друга получше в мужчинах, которыми вы стали.
Я снова растерянно приподнимаю плечи:
– Может быть.
«Но я ничего не обещаю!»
Мы одеваемся, спускаемся по лестнице и проходим в квартиру. Когда я открываю дверь кабинета, меня ждет сюрприз: на диване сидит Марисса.
– Что ты здесь делаешь?
– Жду… Нэша. – Она запинается, произнося это имя, что подсказывает мне: Марисса все понимает. Ну, по крайней мере какую-то часть, не все в деталях.
– Он еще не вернулся? Должен был приехать следом за мной.
– Я его не видела. И Гевина тоже.
По загривку ползут мурашки, и от этого волоски сзади на шее становятся дыбом.
– Я позвоню и узнаю, где он, – говорю Мариссе, вынимая телефон.
«И добьюсь ответа, что, черт возьми, происходит».
Из списка недавно набранных номеров выбираю номер Нэша, жму на клавишу, жду гудков на другом конце линии. Когда они раздаются, слышу приглушенный звонок – он доносится из соседней комнаты. На секунду задумываюсь: может, это один из временных мобильников, которыми пользовались мы с Оливией.
«Возможно, это чертова Джинджер».
Слышу очередной гудок в трубке около уха и следом за ним – тихий звонок в соседней комнате.
Прихватив с собой телефон, возвращаюсь на жилую территорию. Опять слышу звонок, такое ощущение, что он идет из спальни. Иду в том направлении.
Заворачиваю за угол – и снова слышу перезвон. Теперь он звучит отчетливее. Внутри моей спальни – полный мрак, потому что тут нет окон, а следовательно, внутрь не проникают ни лунные лучи, ни свет уличных фонарей. Нажимаю выключатель – и вижу на своей постели окровавленное тело Нэша. Он без сознания.
Слышу, рядом со мной кто-то ахнул. Если бы мне надо было догадываться, я бы сказал, что это Марисса. Она, кажется, и до этого момента была в напряженном ожидании. Вероятно, это состояние как-то связано с пережитым шоком.
«Но, может быть, случилось чудо, и выпавшие на ее долю испытания уничтожили в ней стервозность?»
Оборачиваюсь и вижу: Марисса выглядывает из-за моего плеча, руками закрыла рот, глаза огромные, испуганные.
– О мой бог! Что они с ним сделали?
К моему удивлению, Марисса протискивается мимо меня в комнату и бросается к постели. Останавливается сбоку от Нэша, смотрит на него сверху вниз, голова ее покачивается вперед-назад, пока она обводит его взглядом, оценивая ситуацию. Но, кроме качания головой, других движений Марисса не делает. Уверен, с таким воспитанием, как у нее, она понятия не имеет, как нужно поступать при таких обстоятельствах. Меня впечатлило уже то, что она пытается быть озабоченной.
Подхожу к изголовью кровати и окидываю брата взглядом. Лицо у него попорчено изрядно. Утром он будет похож на радугу. Распухшую радугу.
Костяшки пальцев тоже в плохом состоянии. Не могу удержаться от улыбки при мысли, что он, скорее всего, задал кому-то хорошую трепку. Когда я добираюсь взглядом до живота, мне становится не до шуток. Левая пола кожаной куртки откинута на сторону, и я вижу мокрое пятно на черной футболке Нэша. Кроме того, я замечаю, что ткань разодрана и сквозь дыру видна окровавленная кожа и порез на боку.
– Оливия, бери Мариссу и пойди замени Гевина. Он работает в баре вместо тебя.
Уголком глаза замечаю, что Оливия тут же встрепенулась. А Марисса как стояла рядом со мной, так и стоит как вкопанная и таращится в пустоту, будто лань, выхваченная ночью из темноты лучом прожектора.
– Марисса! – резко выкрикиваю я. Та подпрыгивает от испуга и смотрит на меня смущенным взглядом. – Иди с Оливией.
Марисса кивает, как робот, поворачивается и послушно идет вслед за сестрой, продолжая оглядываться через плечо на Нэша.
«Это точно сведет ее с ума. Если она еще не спятила, то эта история наверняка доконает бедняжку».
Возвращаюсь к Нэшу. Проверяю пульс – он хорошо прощупывается. Чувствую облегчение. Не хотел тревожить женщин, но когда я только посмотрел на брата, то подумал, уж не мертв ли он? Может, я и не испытываю особой нежности к этому новому Нэшу, но было бы чертовски больно потерять его второй раз.
Легонько прикасаюсь к припухлостям на скулах и над глазами – как будто ничего не сломано. Хорошо, что у Дейвенпортов крепкие кости.
Закапываюсь пальцами в волосы и ощупываю голову, нет ли на ней серьезных ран, иначе почему он без сознания. Обнаруживаю на затылке большую шишку размером с гусиное яйцо. Исходя из того, что мне известно о ранениях головы, опухоль, выпирающая наружу, лучше, чем уходящая внутрь.
