Иваныч, старательно выводя на обратной стороне холста: «Людмиле на добрую память от автора».
— Спасибо большое, мне действительно по душе ваши картины. Этот пейзаж украсит мой дом.
Вернувшись в Москву, Людочка отнесла картину Плетнева в багетную мастерскую при художественном салоне. В салоне было выставлено множество картин, наверное, под сотню. Огромного размера полотна были богато украшены золочеными витиеватыми рамами и стоили каких-то баснословных сумм. Маленькие картины в основном были оформлены деревянными или пластиковыми рамками, но тоже стоили достаточно дорого. Все это богатство не впечатлило Людочку. Если б у нее были лишние деньги, она бы, пожалуй, купила один небольшой натюрморт в белой деревянной рамке. Но тридцать тысяч! Бедный Сергей Иванович, видел бы он эти московские цены. Рамку к пейзажу Плетнева пообещали сделать в течение трех дней.
На второй день раздался звонок с незнакомого городского номера. Собираясь отбрить навязчивое предложение о какой-нибудь бесплатной косметической процедуре или стоматологической консультации, Людочка строго сказала:
— Слушаю вас.
— Это Людмила Николаевна Резвушкина?
— Да. В чем дело?
— Случилось страшное…
Сказать, что Людочка испугалась — ничего не сказать. В голове в секунду пронеслась тысяча многолетних страхов. Она успела представить, как мама попала под трамвай (мама постоянно путала по слабости зрения трамвай с троллейбусом и упорно обходила его сзади), как сгорела деревянная дача брата, как ее НИИ разогнали и она осталась без работы… да что там еще, боже мой!
— Что случилось? Что?! Кто говорит?!
— Это вас из багетной мастерской беспокоят… — Дрожащий женский голос смолк, видимо его обладательница набиралась решимости.
Сердце подпрыгнуло, словно на трамплине, и упало обратно, заняв положенное место. Что там страшного могло случиться-то?
— И что там у вас, пожар? Все картины сгорели?
— Понимаете, у нас в первый раз такое, честное слово, мы сами попали в ужасное положение…
— Да говорите уже скорей, господи…
— Вашу картину украли!
— В каком смысле?
— В самом прямом. Знаете, мы ваш пейзаж сразу же обрамили, и он спокойно дожидался на полке. И чего я, дура стоеросовая, сразу вам не позвонила? Вы б сразу забрали картину, и все дела.
— А вы можете объяснить сразу все до конца?
— Ой, конечно, простите. Сегодня утром покупателей было совсем немного. Одна пожилая пара долго выбирала картину. Ничего не подобрав, они обратили внимание на вашу картину и стали прицениваться. Мы им объяснили, что эта картина не продается — ее просто принесли оформить. Дама расстроилась и принялась, как настоящий искусствовед, подробно расписывать своему спутнику достоинства вашего пейзажа. В это время неподалеку прохаживался какой-то подозрительный тип — это я теперь понимаю, что подозрительный, а тогда не подумала. Он все принюхивался, присматривался, прислушивался. Пожилая пара ушла. Этот тип тоже. А мы потом хватились — картина-то исчезла. Мы все его запомнили. Можем засвидетельствовать полиции. Будем вызывать?
— Не знаю. Я сейчас приеду.
— Да, пожалуйста, скорее. Ждем вас. Простите нас, пожалуйста.
Людочка ужасно расстроилась. Конечно, произошедшее не подпадало под понятие «случилось страшное», но все равно история крайне неприятная. От заявления в полицию Людочка отказалась. Бесполезное дело, только время и нервы терять: преступника не сыщут, картину не вернут, а мороки будет много. В салоне с облегчением вздохнули: им тоже совершенно не хотелось связываться с полицией, портить репутацию, да и мало ли, прицепятся к чему-нибудь, возьмут на заметку, потом неприятностей не оберешься. В качестве компенсации директор художественного салона предложила Людочке выбрать себе любую картину того же размера из выставленных на продажу. Людочка, смущаясь, призналась, что здесь только одна картина ей понравилась.
— Правда, она дорогая. Тридцать тысяч…
— А ваша, простите, если не секрет, во сколько вам обошлась?
— Четыре тысячи, — вздохнув, честно призналась Людочка.
Сошлись на том, что салон выплатит пострадавшей десять тысяч рублей и выдаст подарочный сертификат на рамку для следующей картины. В тот же вечер Людочка позвонила коллеге, которая догуливала третью неделю в Лазаревском, и попросила купить еще одну картину у Сергея Иваныча, подробно расписав, как он выглядит и где именно торгует на набережной.
Коллега отыскала художника и пересказала ему историю с кражей картины в салоне. Плетнев так растрогался, что его произведение украли, что тут же попросил передать Людочке похожий пейзаж в подарок, подписав на обороте для нее целое послание с подписью и телефоном, мол, есть о чем поговорить. По променаду пронесся слух, что в Лазаревском живет и работает художник Плетнев, картины которого воруют в московских художественных салонах, вероятно, они представляют особую художественную ценность. На следующий день все картины Сергея Иваныча разлетелись как горячие пирожки, хотя он, приосанившись, вернул их прежнюю стоимость в пять тысяч рублей.
Новую картину в салоне похвалили и, как обещали, оформили в рамку и паспарту бесплатно. Директор попросила разрешения связаться с Плетневым:
— Извините, там на обратной стороне художник оставил свой номер телефона. Мы могли бы предложить ему взаимовыгодное сотрудничество.
Людочка почувствовала нечто похожее на ревность: как так, она этого художника открыла, ввезла его творчество в столицу, а теперь к нему придут деньги и слава, а она останется в стороне?
— Знаете, я сама позвоню ему сначала, может, он приедет или мне поручит быть его представителем…
Второй пейзаж у Людочки в квартире тоже не задержался — провисел в прихожей пару недель, пока в гости не наведался двоюродный брат с женой посмотреть на свежий ремонт. Рассказ о краже первого пейзажа сразил жену брата наповал. Ирина не отходила от картины, обнаруживая в художественном почерке Сергея Иваныча сходство то с Левитаном, то с Айвазовским. В конце концов сердце Людочки дрогнуло: она подарила картину брату. Все равно у того скоро день рождения, хотя бы на этот раз не придется мучиться на тему подарка.
Стена вновь опустела. Людочка тем временем созвонилась с Плетневым. Он тут же согласился приехать, и Людочка с неожиданно радостным трепетом готовилась к встрече. Сергей Иванович привез целый чемодан работ, подарил две новые картины Людочке, на следующий день заключил договор с художественным салоном. Какой-то искусствовед тут же написал в соцсетях восторженную заметку про Плетнева, в частности про то, что «художник Сергей Иванович Плетнев, отставной военный, с детства увлекался рисованием, но лишь недавно, выйдя на пенсию, смог полностью посвятить себя любимому делу и стал поистине народным художником…».
В Людочкином доме Сергей Иванович быстро навел идеальный порядок: прибил полки, починил утюг, укротил прыгающую стиральную машину. Короче, настоящим сокровищем оказался, пусть и старше почти вдвое, но зато — мужик. Людочка решила, что «золотые руки» и талант Плетнева вполне стоят уже опостылевшей свободы и с
