собой рост национального самосознания, национальных интересов и уверенности в себе, значит, в нем заложен потенциал всеобщего беспорядка. Проблема заключается в том, что эти развивающиеся страны не имеют явных и прямых стимулов для решения проблем общего характера, которые создает эта новая система. Международные конфликты, изменение климата, торговые споры, ухудшение окружающей среды и инфекционные заболевания будут постепенно отравлять систему, пока не грянет кризис – но тогда уже может быть поздно. Решение таких проблем и создание общественных благ требуют арбитра, организатора или лидера.
5. Мыслить асимметрично. В наши дни дать асимметричный ответ намного проще, чем противостоять ему. Опасность заключается в растрате ресурсов как реакции на так называемый американский империализм. Но наиболее серьезная трудность – концептуального свойства. Проблеме может быть дан неверный диагноз. «Для человека, у которого в руках молоток, – писал Марк Твен, – всякая проблема похожа на гвоздь».
Соединенным Штатам следует мыслить творчески и асимметрично. Это позволило бы им извлечь выгоду из одного из своих главных преимуществ. У Соединенных Штатов есть куда более разнообразный набор инструментов помимо военных. Например, американская политика в отношении Африки, направленная на создание дипломатического корпуса, национальное строительство и техническую помощь, представляется более скучной, чем AFRICOM, но в долгосрочной перспективе она могла бы быть более эффективной. И она могла бы проводиться также за пределами Африки.
В странах, подобных Пакистану, Соединенные Штаты могли бы предпринять более серьезные усилия, чтобы способствовать модернизации этой страны и чтобы дать ясно понять, что они намерены вступить в союз с народом этой страны, а не только с ее вооруженными силами. Когда я ребенком жил в Индии, информационные агентства США выступали в роли послов американской культуры, идей и идеалов. После холодной войны с таким подходом к дипломатии было покончено, и даже после 11 сентября он остается устаревшим. На военные действия США против исламского экстремизма был выделен почти 1 триллион долларов. Дипломатические и невоенные усилия в этом направлении обошлись бы не более чем в 10 миллиардов долларов.
Америка – это много больше, чем ее правительство. Фонды, университеты, благотворительные общества и частные лица работают за рубежом более эффективно. Их деятельность многообещающая. Вашингтону надо было поучиться у этих групп, больше работать во взаимодействии с ними и вовлекать в их работу других американцев. Вместо того чтобы допрашивать, преследовать и арестовывать американских мусульман, стоило бы привлечь их на свою сторону, чтобы понять привлекательность исламского фундаментализма. Одна из самых сильных сторон Америки – ее гражданское общество – почти не использовалась в войне с террором.
6. Легитимность – это сила. В распоряжении Соединенных Штатов в наши дни достаточно разных видов силы, за исключением одной – легитимности. В сегодняшнем мире это самый большой дефицит. Легитимность позволяет вырабатывать программу, определять состояние кризиса и мобилизовать поддержку как со стороны других стран, так и неправительственных сил, подобных частному бизнесу и общественным организациям.
Соединенные Штаты сохраняют способность вырабатывать перспективную программу и таким образом придавать легитимность тому, что составляет проблему, кризис или акт насилия. Но Вашингтону следует понимать, что обеспечение международной общественной поддержки своему видению мира – это важнейший элемент могущества, а не просто упражнение в пиаре. Сейчас у других стран, людей и групп имеется доступ к своим собственным материалам и сетям. Они не будут больше спокойно проглатывать навязываемую им версию событий. Вашингтону придется доказывать свою правоту, и делать это убедительно. Эта задача более сложная, но при этом более важная. Во все более правомочном и демократизирующемся мире битва между идеями, в конечном счете, решает все.
Национализм в однополярном мире часто становится антиамериканизмом. Каким образом вы можете показать, что вы стойкий бразильский, китайский или русский патриот? Только выступив против Большого босса. В 1970-е годы внутренняя политика Индиры Ганди по большей части была непопулярной. Однако выступления против Америки всегда имели успех во время избирательной кампании. Почему? Тогда, как и сейчас, Индия была очарована Америкой и Американской мечтой. Однако, противопоставляя себя гегемону, Ганди демонстрировала силу и мужество. Американцы выражают недовольство, говоря, что это иррационально и что тем самым страна превращается в боксерскую грушу. Они правы. Но это не самое страшное. Статус сверхдержавы имеет много, очень много преимуществ. За них иногда приходится платить. А цену можно легко уменьшить за счет вдумчивой дипломатии.
Возможно, имидж Америки не столь привлекателен, как полагают американцы, но в конечном итоге он лучше, чем его альтернативы. Вот почему все так долго мирятся с огромной мощью Америки.
* * *
По большому счету, открытость – величайшая сила Америки. Многие искушенные политические аналитики убеждены, что их идеи позволят улучшить производительность труда, систему накопления сбережений и здравоохранения в Америке. Пожелаем всем им удачи. Но исторически Америка преуспела не из-за хитроумных правительственных программ, а благодаря энергичности ее общества. Америка стала процветающей, потому что оставалась открытой всему миру: товарам, услугам, идеям, изобретениям, а самое главное – людям и культурам. Эта открытость позволила нам реагировать на новые экономические времена быстро и гибко, с легкостью осуществлять перемены и раздвигать границы свободы личности и самоуправления. Это позволило Америке создать первую универсальную страну – место, где люди со всех концов света могут работать, смешиваться с другими людьми, соединяться с ними и иметь общую на всех мечту и судьбу.
В 1982 году я приехал сюда 18-летним студентом из Индии, расположенной в восьми тысячах миль от США. Америка находилась не в лучшей форме. В декабре того года уровень безработицы достиг 10,8 процента, выше чем когда бы то ни было после Второй мировой войны. Вьетнам, Уотергейт, энергетический кризис, кризис с заложниками в Иране – все это подорвало уверенность Америки в себе.
В памяти людей еще были свежи образы вертолетов на крыше американского посольства в Сайгоне, отставка Никсона, длинные очереди на заправках и заложники с повязками на глазах. Находившийся на подъеме Советский Союз расширял зону влияния далеко за пределы своих границ, от Афганистана до Анголы и Центральной Америки. В июне того года Израиль вторгся в Ливан, сделав неустойчивую ситуацию на Ближнем Востоке еще более напряженной.
И при этом Америка была удивительно открытой страной. Рейган объединил ее. Несмотря на рекордно низкий рейтинг поддержки в тот период, находясь в самом центре бури, он излучал оптимизм. Перед лицом набирающей силу Москвы он уверенно говорил о смертельном кризисе советской системы и предсказывал, что она окончит свои дни «на свалке истории». Центральной политической фигурой был спикер палаты представителей Томас О’Нилл, доброжелательный ирландец, олицетворявший благородство и терпимость либерализма старой школы.
Куда бы я ни направлялся, везде меня встречал теплый и дружеский прием. Это было
