душеведения закончился, пошли, пока на нас какая-нибудь гадость не выскочила.
— Ты же говорил, что меня не увидят.
Охотник совсем по-мальчишески фыркнул:
— Мелкая, так я не за тебя и переживаю.
Драконесса негромко рассмеялась и, грациозно отпрянув в сторону, склонилась в изящном поклоне:
— Прошу, мой верный рыцарь, вверяю вам честь выбора пути.
Арион рассмеялся, звучно хлопнув в ладоши:
— Браво, малышка, ты в совершенстве усвоила искусство возлагать ответственность на мужские плечи. Кстати, если мне память не изменяет, отношения между рыцарем и драконом во все времена были, как бы это помягче сказать, не самые доброжелательные?
Прежняя порывистая и импульсивная Риола непременно фыркнула бы, что Охотник дружеского и доброжелательного отношения и не заслуживает, ведь он враг, опасный и коварный, помышляющий лишь о том, как бы ударить в спину, уничтожить дракона, пустить его на зелья и ритуалы тёмной, требующей крови, магии. Новая, ставшая старше и мудрее, узнавшая вкус дружбы и любви девушка лишь рассмеялась и проказливо показала Ариону кончик языка, а потом с приглушённым писком отпрыгнула в сторону, когда Охотник с нарочито суровым видом направился к ней. Вот так, в дружеских пикировках, приносящих чистый детский восторг догонялках и романтичных прогулках, когда тонкая девичья ладошка доверчиво лежит в широкой мужской руке, и прошёл путь до поместья ала Олзерскана.
Перед тем, как выйти на дорогу к дому, Арион старательно отряхнул сначала Риолу (плевать, что её никто не увидит, забота о паре, пусть она пока и не дала своего окончательного согласия, превыше всего), затем себя. Критически всё осмотрел, дабы ничто, ни единая сухая иголочка, прилипшая к одежде, ни малейшая складочка на платье не выдала, каким именно образом, а самое главное, в какой компании ал Грей Валтерн добирался к своему «горячо любимому» родичу, и спросил:
— Ну что, готова?
Риола тоже построжела, меж её ровных дуг бровей залегла тонкая тревожная ниточка морщинки. Драконесса подобралась, жалея, что не может частично трансформироваться и в то же время понимая, что в доме Истребителя драконов демонстрировать свой звериный облик было бы крайне неразумно. Опять начинать всё сначала, в который уже раз оказываясь на тропке в лесу, не хотелось.
— Значит так, на тебе — поиск диадемы, я займусь разрушением паутин, сетей и прочей магической пакости, — Арион поддался порыву и прижал Риолу к себе, требовательно заглядывая в синие, словно летнее небо, глаза. — И очень прошу, будь осторожна.
— Ты же говорил, меня никто не увидит.
— Не увидит, но может почувствовать. Та же Охотница, например, или хозяин дома. Поэтому ещё раз повторю: будь осторожна. Если кто-то окажется рядом с тобой, затаись.
— А если этот кто-то двинется прямо на меня?
Охотник замолчал, виновато отводя взгляд, драконесса подозрительно прищурилась, протянула тоненьким противным голосочком:
— Арион? Ари-и-и-и.
— Перестань, — Арион поморщился, дёрнул головой, словно от разъярённого шершня спасаясь, — терпеть не могу, когда меня зовут Ари, звучит как собачья кличка.
Риола по-кошачьи потёрлась щекой о грудь Охотника, выдохнула, мечтательно глядя на плывущие по небу облака:
— А я всегда мечтала о собаке. Чтобы небольшая и большеухая, с толстым коротким хвостом и густой золотисто-рыжей шерстью.
Арион мягко улыбнулся, запомнив доверенную ему мечту, а потом поцеловал девушку в пушистую макушку и со вздохом отстранился:
— Прости, малышка, но нам правда пора.
Риола послушно пристроилась за левым плечом Охотника, стараясь ничем, даже случайным вздохом, не привлекать к себе внимания. В конце концов, вояж в прошлое изрядно утомил, пора возвращаться в привычный мир, где ждёт один очень важный вопрос, на который в глубине своей души драконесса уже дала ответ.
Глава 12
Поместье ала Олзерскана в третий раз встретило Ариона и незримую для посторонних глаз Риолу всё той же памятной беседкой, теми же чахнущими в клумбах цветами, застывшими на грани между жизнью и смертью, но пока никак не определившимися, ожить им или всё же перейти в мир иной. Да и Огруст был прежним: таким же грубым, громогласным с огненно-рыжей бородой.
— Ба, кого я вижу! — возопил бравый вояка, распахивая объятия так, что в них без труда смог бы найти приют целый отряд. — Неужели светило небесное снизошло до нас, многогрешных?! Ал Грей Валтерн собственной персоной! Я слышал, ты женился, повесил себе ярмо на шею?
Ариону не хотелось в очередной раз вступать в длительный разговор с родичем, тем более что всё его содержание можно свести к одной фразе: Огруст крутой, а все бабы — дуры. Ни с первым, ни со вторым Охотник в корне не был согласен, а потому лишь коротко кивнул и направился к дому. Риола бесшумно следовала рядом, ничуть не протестуя против того, что она, вольная драконесса, стала едва ли не послушной собачонкой Охотника. Девушка развивала великое искусство, имя которому — доверие, важное и нужное всегда и во все времена, ведь именно на нём расцветает любовь, к нему приходит счастье и покой.
На пороге дома, словно специально поджидая дорогого гостя, стоял, небрежно привалившись к перилам и скрестив руки на груди, ал Олзерскан. При виде Ариона он расплылся в приторной улыбке, которая не смогла скрыть холодного изучающего взгляда, и протянул, делая приветственный шаг вперёд:
— Грей, неужели это ты?! Как же я рад тебя видеть! А где же твоя прелестная супруга, слава о которой дошла даже до нашего захолустья?
— Дома оставил, пусть привыкает к званию замужней дамы, — холодно ответил Охотник, с досадой понимая, что отвязаться от Истребителя драконов быстро и просто не получится, он же хозяин, мрак его побери.
Ал Олзерскан разразился скрипучим смехом, точно механизм в его груди, отвечающий за веселье, заржавел окончательно и бесповоротно:
— И правильно, бабе надо сразу её место показать, а то возомнит о себе больно много, начнёт в дела мужские лезть с глупостями разными, потом что-то требовать, а потом и вообще, — ал пренебрежительно махнул рукой, — свихнётся и заявит, что женщина такой же человек, как и мужчина. Чушь полнейшая, но ты же знаешь, чем бредовей идея, тем охотнее в неё верят.
Арион догадывался, что отпор Истребителю драконов попыталась дать своевольная Бригитта (за что скорее всего и получила магический удар), но ничем свою догадку не выдал, поскольку по официальной версии вообще не знал о существовании данной девицы. Надменно вскинул голову и процедил:
— Моя жена прекрасно знает своё место и обязанности, её учить не надо.
По-прежнему стоящая за спиной невидимая Риола склонилась к уху Охотника и даже не прошептала, прошелестела, точно листва под ветерком:
— Так вы, мой
