инструментами, записала всё в журнал под роспись. И перед тем, как я всё забрал, напомнила, чтобы без Палыча я работать даже и не думал. Переживания, впрочем, понятные, всё-таки на таких размерах без должного опыта можно и на станок намотаться.
Я кивнул, не сбиваясь с настроя.
— Спасибо большое! — я сгреб инструмент и направился прямиком к заточнику.
Каморка заточника располагалась в небольшом подвальчике — размером с кухоньку в хрущевке. Открываешь дверь, и вниз идут ступеньки металлической лестницы. С заточником я не был знаком, видимо, пока не настало время. И теперь застал мужика спящим прямо за рабочим столом. Это был огромный дядька, весом, как два меня. На столе перед ним лежало несколько фрез, принесённые на заправку.
— Э-э… кхм. Здрасьте! — поздоровался я, не особо рассчитывая на то, что эта туша проснётся.
И чуда действительно не произошло, заточник только хрюкнул, где-то там во сне меня услышав, и продолжил спать. Да ещё и отвернулся от меня. В теории, я мог оставить ему сверла, а потом снова спуститься сюда и забрать. Вот только мне-то надо было не просто их заправить, а кое-где схитрить. И вообще, если хочешь хорошо — делай сам.
На стене за спиной заточнтика располагался стенд с камнями для заточки инструмента и висели шаблоны. Я, особо не церемонясь, снял один из камней и прихватил шаблон на 90 градусов. Поставив камень, запустил точило. Сработала вытяжка, заревел двигатель, но богатырь-заточник продолжал как ни в чем не бывало почивать.
Я поочередно осмотрел рабочие части сверл. Они оказались далеко не новыми, перышки имели следы работы — зазубрины. Сточив их, хорошенечко приложив к камню, я заправил перышки по шаблону под прямым углом. Покосившись на заточника, взял развертку и аккуратно закруглил по краю. Закончив, выключил точило. Во время, заточник наконец проснулся и, растирая глаза кулаками, смотрел на меня, пытаясь понять, что я тут делаю.
— Ты че хотел?
— Да ничего, что хотел — сделал, — заверил я и, сняв диск, вернул на стенд за спиной заточника.
Тот только продолжил удивлённо моргать. А увидев фрезы, выдал:
— Ты, что ли, приволок?
— Не-а!
Я поднялся по лестнице и вышел из подвала, пока мужик не опомнился и не поднял бучу. Всё-таки пользоваться точилом не мог никто, кроме него самого, так что побухтеть он точно имел право.
Закинув инструмент на верстак, я тем временем прошел по цеху. Нашел бесхозный стальной пруток и заглянул в токарный ряд. Приметил токаря со свободным станком и подошел к нему.
— Не в службу, а в дружбу, помоги, а?
Объяснил, что от него хочу. Мне требовалось выточить втулку по диаметру отверстия кондуктора. И просверлить в ней ровно посередине отверстия на 2,7.
— Я как раз потом хотел кого из слесарей попросить дырок наковырять в дуршлаге! Тёще, видите ли, отверстия маленькие, поможешь? — предложил баш на баш токарь.
— Замазали!
Через пятнадцать минут я уже вернулся к верстаку с заветной втулкой. Крайне полезное приспособление для центровки. А Палыча со сборки всё равно ждать ещё долго, так что я принялся за дело. При помощи комплекта разверток расширил отверстие до 3 миллиметров и вставил втулку в кондуктор с помощью киянки. Вот теперь другое дело. Зацентровал деталь, проверил перемычки и удовлетворенно кивнул — ровно в центре. Дальше больше — перевернул детали другой стороной и сделал все то же самое. Зацентровав остальные «мамы», просверлил лепестки паза с двух сторон. Вставил в отверстие сверло и на разметочной плите проверил соосность детали с помощью рейсмаса. Красота! Совпало вплоть до десятки.
Проковыряв отверстия в «маме», я зацентровал «папу» и просверлил его отдельно, тоже без кондуктора. Проверил соосность на комплекте, вставляя в отверстие развертку вместо штыря. Ну а затем уж рассверлить с 3-х миллиметров до 7,7 было делом техники. И если сверлил я каждую деталь по отдельности, то разворачивал уже в кондукторе в паре. Небольшого смещения при сверловке было не избежать, но, разворачивая отверстие с 7,7 до 8 в паре «папа-мама», я убрал это смещение и вернул комплекту идеальную соосность. И почувствовал приятное, будто колющее ощущение внутри — дело мастера боится, вот и эту задачу я победил.
Мужики, снуя туда-сюда по слесарному ряду, внимательно наблюдали за моими манипуляциями.
— Егор, а тебе кто подсказал? — поинтересовался Андрей.
— Птичка на хвосте принесла, — ухмыльнулся я.
Но работа ещё не была закончена. Рассверлив отверстие до 15 миллиметров, я приступил к части посложнее. Взял зенкер на 35, выставил на линейке станка глубину сверловки так, чтобы оставлять фаску в пять миллиметров. Глубже, чем надо, но мне это и нужно — фаска уйдёт до нужного размера, когда отверстие получит окончательный размер, а пока мне требуются лунки для захода развертки без направляющей. Для этого я и закруглил чуть раньше инструмент на точиле. Развертка на 27,8 лихо зашла в лунку, пройдя сквозь обе детали. В окончательный размер я разворачивал без кондуктора, удерживая соединенные «папу-маму» в руках и обильно смазывая развертки кислотой.
— Ну, показывай, Егор!
Когда я снял первую деталь и начал мерить перемычку, возле меня уже столпилось несколько слесарей. Я, как и положено, сделал замер в нескольких местах.
— Ну? — нетерпеливо переспросил Андрей.
— Везде ровно 4 миллиметра, — объявил я.
Мужики одобрительно загудели. Минус такой ювелирной точности заключался в том, что я прилично вышел из нормы. Но что с этим делать — понятно, проблемы будем решать по мере поступления. Положив «папу-маму» на техпроцесс, я отправился показывать первую деталь контролёру.
Старший мастер был тут как тут.
— Чего, не справился? Эх ты, — только завидев меня, снисходительно протянул он и хотел что-то добавить, но осекся — увидел готовую деталь.
— Аня, прошу проверить! — я положил комплект перед контролёршей.
От моего внимания не ушло, как Рома чуть не поперхнулся семечками, которые лузгал.
Аня начала производить замеры — вот она удовлетворенно кивнула, проверив перемычку. После измерила соосность отверстий. Наступил самый
