хорошо или хотя бы так себе, готовились к контрольным или выправляли "хвосты", а другие разбрелись кто куда по уже зелёным улицам. Зато мы с Мишкой полюбовались, как играют, или, как они сами говорят, режутся в волейбол студенты из ближнего общежития. Им ещё далеко до экзаменов и перед каждой ответственной работой надо, что называется, разогнать кровь, потому что в здоровом теле - здоровый дух.
На следующее утро посреди двора стояла Раида Тимофеевна и ругалась с нашим старым дворником Измаилом Ибрагимычем - его так зовут, потому что он татарин, а не в честь взятия Измаила Суворовым и Кутузовым. Оказывается, лампочка пропала и на соседнем подъезде. Раиде Тимофеевне, конечно, не было дела до соседнего подъезда, но она кричала, что Измаил Ибрагимыч развёл во дворе бандитов и она пожалуется на него участковому Дудкину. Из нашего подъезда вышла тётя Дуся и стала приклеивать на дверях казеиновым клеем объявления о том, что она вызывает всех жильцов в 20.00 на собрание. Измаил Ибрагимыч велел ей не пачкать двери своим казеиновым клеем. Раида Тимофеевна обругала его лишний раз за то, что он мешает гражданам требовать принятия мер, и принялась честить тётю Дусю, что та устроит собрание и спугнёт бандитов, ловлей которых должны заниматься органы, то есть Дудкин или кто поглавнее. Тётя Дуся переругалась с ними обоими, порвала объявления и бросила клочки под метлу Измаила Ибрагимыча. Тут из подъезда с портфелем вышел, в мягкой шляпе, сосед со второго этажа и пошёл, как ни в чём не бывало, по делам.
Вечером мы с Мишкой гуляли во дворе и разговаривали о том, что скоро наступят летние каникулы. Вдруг поднялся крик. Это у соседа Ивана Петровича с нового автомобиля "Волга" пропал серебряный олень. Обычно Иван Петрович свинчивает оленя не только на ночь, но даже когда выходит из машины надолго и не стоит рядом - например, если останавливается у магазина. А тут, прежде чем въехать во двор, Иван Петрович оставил машину на минутку в подворотне соседнего дома. Через неё он обычно въезжал во двор, а тут заехал носом в подворотню и затормозил - увидал участкового Дудкина и вышел из машины поговорить о хулиганах, которые воруют лампочки. Вернулся, сел за руль - оленя и след простыл. Иван Петрович побежал за Дудкиным, кричит: "Примите меры!" Дудкин только в затылке под фуражкой почесал и говорит: "Лихо!"
На следующий день в школе я сказал Мишке, что хорошо бы нам выследить жулика, пока он ещё чего не натворил, и сдать участковому Дудкину.
Мы стали думать, как бы это устроить, а когда вернулись по домам, сделали уроки и пошли гулять во двор, Мишка предложил:
- Давай ловить на живца! Твой велосипед оставим на ночь во дворе, к багажнику леску привяжем, а леску к тебе в квартиру протянем.
Я говорю:
- Лучше уж тогда без лески. И записку прицепить: "Люди добрые, берите, кто хочет! Мы не из милиции, а просто дураки!"
Но я на Мишку не рассердился, это он не нарочно.
Тут подходит к нам красивая соседка со второго этажа, в шляпке с сеточкой, и говорит:
- Мальчики, что вас терзает?
Мы рассказали. Она ответила:
- Это дело совсем нехитрое. Давайте я вам помогу. Я чувствую, он здесь.
Мы с Мишкой вытаращились, как две лягушки на болоте:
- Кто?
- Тот, у кого олень.
- Вы его видели?
- Тогда нет, а сейчас вижу, - ответила она непонятно. - Дайте-ка мне тетрадку и карандаш.
Мишка достал тетрадку в клеточку и простой карандаш, а я понял, что соседка собирается что-нибудь написать, и подставил свой портфель, чтоб она развернула на нём тетрадку, как на столе. Так она и сделала и очень быстро, как настоящая художница, нарисовала чью-то голову с вихром из-под кепки. Мишка пригляделся и говорит:
- Это ж Гришка Перепёлкин! Тот ещё хулиган!
Соседка оставила нам карандаш и тетрадку и сказала:
- Спешите! Я чувствую, он удаляется!
Она, цокая каблучками, пошла в подъезд, а мы побежали туда, где играли ребята. Смотрим - и вправду Гришка уходит с нашего двора через подворотню. Мы вдогонку.
Гришка Перепёлкин учится классом старше, но сам он старше нас на два года, потому что второгодник. С иным второгодником, о которых говорят: "Сила есть - ума не надо!" - мы бы не сладили, но Гришка не намного выше и не особо сильнее нас и, видно, стал хулиганом не из-за наглости, а, наоборот, из-за робости. Такое тоже бывает, когда кого-нибудь презирают целым классом, всё время передразнивают, засыпают щелбанами и пенделями, а портфелем играют в волейбол, а то и в футбол. В некоторых книгах даже сказано, что такие Перепёлкины запросто попадаются на удочку настоящим жуликам и шпионам, поэтому школа и вожатые должны относиться к ним внимательно и по возможности прощать.
Гришка понял, что мы за ним гонимся, бросился бежать, но устал быстрее нас и, запыхавшись, прижался к стенке и стал грозить нам кулаком.
- Перепёлкин, сдавайся! - закричали мы.
Перепёлкин сдаваться не захотел и в драку полез, но Мишка налетел на него коршуном, а лучше сказать - соколом. Перепёлкин такого не ожидал, но сдаваться снова не захотел, и Мишке пришлось бы туго. Но я подумал, что с жуликами надо, как папа говорит, не на дуэлях драться, и завернул Перепёлкину руку приёмом самбо, которому нас научил в пионерлагере вожатый дядя Серёжа.
Гришка признался, что лампочки спёр, чтобы ввинтить у себя в квартире. Он случайно раскокал лампочку в уборной и добыл поскорее новую, чтобы мать и соседи не скандалили. А вторую ввернул у себя в подъезде. Там давно уже было темно, и все спотыкались.
- У вас они всё равно без толку на улице горели! - объяснил он. - Только электричество жгли.
Мы с Мишкой сказали ему, что так дела не делаются, но лампочки он может оставить, где ввинтил.
- Бог с тобой! - прибавил Мишка по-бабушкиному.
- А куда оленя дел? - спросил я сурово.
- Спрятал, - прямо ответил Перепёлкин. - Красивый он. Любуюсь иногда. Для себя свинтил, не на продажу. Краденое продавать - последнее дело. Да и кому его продашь? Разве что такой же обворованный встретится.
- Это правильно, - говорю. - Кем бы пираты были, если бы они продавали добычу всяким барыгам, а не делали бы клады! Но ты всё равно с этим делом кончай! Наш участковый Дудкин не дремлет!
Сразу стало видно: Гришка боится Дудкина и тоже думает, что самое время с этим кончать и становится снова честным человеком. Он даже сознался:
- Я сначала думал оленя слегонца поцарапать и хозяину продать.
