хотела спуститься в город, – продолжила Калли, после минутного молчания. – Мне бы хоть одним глазком посмотреть, как живёт Арга, всё ли у неё хорошо.
– Об этом не может быть и речи, – твёрдо проговорил Олгас. – Тебе опасно появляться в городе. Да, порядки сейчас сильно изменились, но, возможно, ты всё ещё в розыске.
– Я оденусь парнем, и никто не узнает.
– Каллиопа, нет. Я запрещаю тебе, – Табиб сурово сдвинул брови. – У Арги всё хорошо, я заходил к ним на днях. Таная вышла замуж за сына молочницы.
Девушка округлила глаза.
– Правда? Как быстро.
– Ещё бы не быстро, – проворчал Табиб. – У неё уже живот видно невооружённым глазом.
Калли прыснула со смеху.
– К ней же ещё капитан стражи сватался.
– Там такая драма вышла, что только искры летели. Капитан после обыска стал захаживать к ним, будто там мёдом намазано, а когда Таная сказала, что другого любит, он как с цепи сорвался. Грозил убить парня, так ему девушка приглянулась. Тогда-то Таная призналась матери, что беременна от любимого. Эх, чего было… Арга её посреди улицы за волосы оттаскала, а потом повела к молочникам требовать свадьбу.
– И что?
– И всё. Молодые только того и ждали. Буквально на днях поженились. Но я заболтался, – Олгас встал с земли, отряхивая халат от пыли. – Я пойду, Каллиопа, а ты жди Джамиля и ничего не бойся. Если к вечеру не вернусь, то завтра с утра приду. Будь умницей, дочка.
Он привычно поцеловал её на прощание в щёку, перекинул торбу через плечо и опираясь на кривую палку, поплёлся к спуску, где с копыта на копыто лениво перетаптывался ослик.
Калли проводила взглядом старика. Когда сутулая фигура человека в нехитрой чалме скрылась с глаз под склоном горного серпантина, девушка тяжело вздохнула. Оставив утёс, она прошла в пещеру, где в тени навеса, раскинув широкие крылья, закреплённые подпорками, покоился дракон.
Несмотря на то, что девушка о многом догадывалась, история с полётом всё же ошеломила её. При всём своём практичном и открытом к экспериментам уме Калли с трудом верила в то, что человек может подняться в небо. Конечно, он не сам поднимался, а при помощи искусственных крыльев, но всё же до конца открытие не укладывалось в голове. Она потратила некоторое время на подгонку просмалённого холщового крыла огромному ящеру, любовно поглаживая его, как живое. Они с Джамилем каждый день что-то обновляли, меняли и переделывали в конструкции крылатой машины, стремясь улучшить её. К сожалению, или к счастью, парнишка больше не мог отправиться в полёт, по крайней мере, до тех пор, пока не восстановится сломанная после недавнего приземления нога. Но Джамиль не намеревался бросать работу. Он с энтузиазмом трудился над крылатым гигантом каждый день не покладая рук, а Каллиопа по мере сил помогала ему.
Иногда она замирала с пилой или кистью в руках и рассматривая дракона, вдруг загоралась мыслью, а не рискнуть ли ей? Может, забыть обо всём, взять эти крылья и взлететь выше облаков! Но страх пересиливал горячее минутное желание. Вскоре девушка отгоняла собственные мысли и продолжала подтягивать, подкручивать, зашивать, красить.
Джамиль в тот день не спешил. Работы было много, и Калли не находила ни минуты на праздную скуку. Однако, мысль, засевшая с утра, чем дальше, тем сильнее мешала сосредоточиться на труде. Отложив инструменты, Каллиопа зашла в дом. Она вытащила из-под узкой койки потёртый мешок, развернула его, вынула содержимое и расстелила на постели. Задумчиво оглядев груботканую рубаху и брюки, она принялась стягивать с себя платье. «Ничего страшного не будет в том, что я разочек схожу в город» – успокаивала она себя. – «Олгас ни о чём не узнает.»
ГЛАВА 37 Разговор с мачехой
Селена в сопровождении слуги шествовала по роскошным залам обители семейства Савлиев. Вся она с ног до головы была окутана нарядом из белой парчи, расшитым такой же белой вышивкой, а на плечах её покоилась не менее белая накидка. В траурном обличии женщина походила наподобие горы Ичетан, какой та из года в год представала людям в середине месяца тивэт, когда вся округа покрывалась снегами, и редкий безумец, готовый вызвать гнев богов, выходил за городские ворота. Во всём облике Селены сквозило превосходство. Ей редко предоставляли возможность покидать гарем, а потому женщина с трудом удерживала ощущение триумфа. Она мельком поглядывала на золочёное убранство и резную мебель, находясь в полной уверенности, что вскоре всё это будет принадлежать ей, а высокомерные придворные станут занимать очередь, чтобы выразить ей почтение.
Слуга остановился возле одной из дверей, отворил её и склонился перед вдовой Гафура Савлия, приглашая её войти. Селена шагнула за порог, а когда дверь за ней закрылась, встала посреди комнаты, прожигая ненавидящим взглядом того, кто сидел напротив неё за столом и не обращал на женщину никакого внимания.
– Я явилась по распоряжению правителя, – бесстрашно заговорила она, ставя акцент на последнем слове. – Но если у правителя есть дела поважнее, могу удалиться.
Лейс поднял взгляд, в котором на мгновение застыл еле скрываемый гнев.
– Да, я вызывал вас, саеда, – начал он, превозмогая жгучее желание выгнать её взашей за дерзость. – Дело касается вашего сына.
Селена изобразила непонимание.
– И что же вам потребовалось от Кобоса, почтенный халиф? Насколько я знаю, мой мальчик верно несёт службу на талисийских рубежах и никому не докучает.
Не всякий вспыльчивый человек умеет посмотреть на себя со стороны, но Лейс Савлий был редким исключением. За жизнь он научился при необходимости сдерживать себя, чтобы иной раз не испортить намеченного дела собственной горячностью или в ещё более крайнем случае расположить врага к себе. Мужчина откинулся на стуле и сделал пару глубоких вдохов, за которые во всех красках представил, как сворачивает шею этой мегере.
– К работе вашего сына у меня нет претензий, саеда. Я знаю, как самоотверженно Кобос трудится на поприще дипломатической миссии. Жители Эгриси во многом обязаны ему множеством мирных лет под сенью славы нашей почтенной семьи, – Лейс даже улыбнулся, чем слегка обескуражил мачеху.
– Тогда зачем он вам? – недоумённо спросила женщина.
Лейс развёл руками.
– Я волнуюсь за брата, разве не очевидно? За последнее время в нашем королевстве произошло столько всего: казнь заговорщиков, которые намеревались посеять смуту, побег юной супруги моего дорогого отца и вашего почтенного мужа, его смерть, наконец. Это ли не повод навестить родные земли и проведать семью? Утешить мать? – Лейс участливо взглянул в глаза Селене.
Та хоть и замешкалась, но быстро взяла себя в руки.
– Я
