клинике. И Даниэль что-то говорил о ментальных расстройствах, как он это назвал … переносе фиксации уже на него самого … эротомания, во! – Слова Эмили будто выстреливали, Лейла ежилась. – И твой рисунок на экране с Триеннале постоянно крутят. В размытом виде, конечно. Даниэль объясняет все аффектом, че-то там, как-то так … на фоне прогрессирующей мании.
– Ты меня прости, но это все саундс лайк … бред, – не сразу нашлась Лейла. Она еще не верила словам Эмили, но невольно сопоставляла их и недавние разговоры с Даниэлем и Ханной. Внутри что-то рвалось с треском, как ткань.
– Ты послушай, блин, пожалуйста … надо тебя вытащить отсюда. А потом уже вместе пересмотрим, как ты говоришь, весь этот бред.
Что-то ненадолго сошлось в голове, потом опять разъехалось в стороны. Может, пресловутые шестеренки? Паника, невозможность все объять.
– Эмили … получается, мою работу так никто и не увидел? Ну … без размытия? – спросила через некоторое время.
– Да увидели, увидели: и в зале, и по всему миру. Новости в ежедневках даже как-то так проскочили через цензуру. Наутро после открытия рисунок был на всех первых полосах. По всему миру об этом трубили. Думаешь, стали бы они так очернять тебя сейчас, если нет?
– Окей. А что надо делать, чтобы мне сбежать, да, ты говорила?
– Сегодня чуть позже к тебе придет Анна, которая Кармелия.
– Кармелита! – обрадовалась Лейла.
– Да, она. В общем, она тоже принесет корзину фруктов.
– Очень хороший план, – ухмыльнулась Лейла.
– Да ты дослушай. Ты обрадуешься подруге и все такое – главное, не вести себя подозрительно, не обсуждать ничего такого даже наедине. А потом скажешь: «Ой, а ко мне уже сегодня приходили с фруктами, давай отнесем эту Даниэлю или медсестрам». И возьмешь мою, именно мою корзину с фруктами, с красной лентой, поняла?
– Хорошо. – Лейла была весьма озадачена.
– Потом, как выйдете в коридор, скажи медсестрам, что тебе надо увидеть Даниэля, отнести ему фрукты, настаивай. Ты, в общем, умеешь. Вдвоем идите вроде как в сторону его кабинета. Будут останавливать медсестры – покажи всем видом, что тебе надо к их боссу, он тебя ждет. Идете до конца коридора в стеклянный переход в другое здание. Самое главное – добраться туда. Если получится, закройте за собой дверь, потом оставьте корзину на полу. Надо активировать детонатор, Кармелия в курсе, ну и ты тоже в случае чего найдешь кнопку под бананом. И быстро уходите в противоположный конец перехода, свернитесь на полу и закройте голову и лицо руками. А лучше ненадолго выйти из коридора в другое здание, потому что через две минуты будет взрыв.
– Ого.
– После из коридора бегите налево в заднюю часть, в другую сторону от пустыни на территории клиники. Увидите пробоину в заборе чуть дальше от ворот для машин – мы к этому времени тоже подвзорвем кое-что снаружи и там уже встретим вас и обо всем позаботимся.
Лейла не отвечала.
– Ты как, с нами? Готова бежать?
– Ну, думаю, да.
– Тогда все понятно? Вопросы есть?
– Да нет. – Через минуту Лейла добавила: – Слушай, а ты училась во Франции получается, райт? Никогда не слышала новости про Довиль? Ну, там, грузовики на фешен-показе?
– Чего это ты? Но что-то было такое. Напомни-ка.
– Да-да, грузовики въехали в толпу на побережье, лайк прямо в зрителей фешен-показа, теракт, было же такое, да? – оживилась Лейла и неприятно удивилась какой-то даже радости от того, что хоть кто-то еще об этом слышал.
– Чего-то вряд ли, Лейла. Такое бы уж точно запомнилось. – Потом добавила растеряннно: – Вообще эффектно, конечно.
– Понятно … слушай, сегодня-то от взрыва никто лайк не пострадает?
– Не должны. Плотно закройте за собой дверь в коридор.
– А почему бы Кармелите просто сразу не принести нужную корзину? Ай мин, она вообще в курсе этого коварного плана?
– Понятное дело, в курсе, просто ее бы проработали как следует на входе. Это же главная психушка региона. Не санаторий на первой линии у пустыни. А кто же будет проверять дочь лучшей подружки Даниэля?
– Окей, все понятно. Только разве это не клиника омоложения?
– И клиника омоложения тоже. В соседнем крыле.
* * *
Лейла осталась в глубоких раздумьях. С одной стороны, даже сама вероятность того, о чем говорила Эмили, пугала, но это было так похоже на правду. Она уже лечилась здесь, в клинике, в ее сумасшествие поверят. Хотя на месте Даниэля, чтобы добить, она просто отрезала бы все финансирование и выставила себе счета за лечение тут. С другой стороны, с чего ей доверять едва знакомой и никогда не внушавшей симпатии дылде, еще и дочери Этани. Тем более рискуя сильно подставить Ханну и Даниэля – а их обоих Лейла почти уже любила. Глупо полагаться на слова кого-то чужого, делать что-то против дорогих людей, даже не увидев лично все эти видео и статьи. Еще и взрывы, детонаторы – она покосилась на корзину фруктов в углу. Что-то в этом было неправильное … Захотела выложить все Даниэлю, нажала кнопку вызова медсестры.
Опять пришла новенькая филиппинка, Лейла хотела уже попросить позвать доктора Натансона. Но сказала другое:
– Привет, как тебя зовут?
– Меня зовут Ясмин, мадам.
– Ясмин, а ты можешь, пожалуйста, позвать Лавли? – На всякий случай надо узнать у той, правду ли говорила Эмили про новости.
– Мадам, Лавли сегодня нет.
– Она будет попозже?
– Нет, мадам, сегодня она не будет.
– А завтра?
– Нет, мадам, Лавли домой уехала, ей закончили контракт. Она счастливая, мадам.
Лейла расстроилась даже, что та не попрощалась:
– А ты сама скоро поедешь домой?
Медсестра на миг съежилась, потом тепло, с радостной надеждой улыбнулась:
– Через три года, мадам, когда закончат контракт.
– Скучаешь по дому?
– Да, мадам, скучаю, у меня там маленький сын, Марк, ему три годика.
– Наверное, тоже скучает по маме?
– Да, мадам, спасибо. – Ясмин совсем засмущалась.
«Вот и я тоже скучаю по дому», – подумала Лейла, но говорить не стала. Да и где он, этот дом? В Дубае? В Лондоне? Но там, может быть уже ходят на головах, судя по тому, что происходит здесь. В России? Да нет. В Бельгии или Ливане? Там родители. Но они даже не ответили на письма, а прошло уже несколько месяцев. До Ливана-то письмо должно бы уже дойти, только там ли папа? И все телефоны, которые она знала, молчат. Или дом в этой квартире со странными картинами, где они столько времени проводили с Ханной и Давидом? Или здесь, в клинике?
– Вы в порядке, мадам? – вернула в реальность медсестра.
