ГРУ, гораздо труднее было зарегистрировать разведчиков-нелегалов в полиции и налоговой службе в чужой стране. Благодаря разыгранному на автобусной остановке ограблению они с Филипом мгновенно попали во все шведские реестры. Единственная проблема заключалась в том, что Викинг почти схватил Филипа. Он все никак не мог успокоиться по поводу следствия. В результате Филипу пришлось продать машину и покрасить волосы.
Впрочем, это прежние успехи, ехать на них до бесконечности невозможно. От нее требовалось, чтобы она отслеживала реальные результаты испытаний в пансионате в Стентрэске.
Понимала она и еще кое-что: начальство недовольно тем, что они с Филипом так и не обзавелись детьми. Призывы размножаться звучали все более явно. И она знала, в чем причина. Пока родители работали за границей, ребенок для надежности находился в СССР. Поэтому ее беременность, пусть и не от русского мужа, воспринималась не только негативно – как бы ни ворчал Ангелов.
Заложник он и есть заложник.
Ангелов поднялся.
– А как дела у Филипа? – спросил он, натягивая перчатки. – Нашел себе какую-нибудь женщину?
– Встречается с какой-то медсестрой, – ответила Хелена. – Я ее не видела.
Разумеется, это было Ангелову известно. Он кивнул.
– Проследи, чтобы дело не зашло слишком далеко.
Когда Ангелов вышел из квартиры, Хелена пошла в кухню. Попыталась прочистить засор вантузом, но это не получилось. Пришлось воспользоваться каустиком, от которого жгло глаза. Затем она долго промывала слив горячей водой, так что стекла в кухне запотели.
Филип вернулся около четырех. Быстро обнял ее, рухнул на диван, понюхал стакан из-под водки, из которого пил Ангелов.
– Он спрашивал про медсестру?
– Я сказала, что не видела ее.
– Как считаешь, придется найти какую-нибудь девицу?
– Не думаю. Ты можешь с ней вскоре расстаться. Они не хотят, чтобы дело зашло далеко.
– Окей.
Прислонившись к дверному косяку, она задумчиво рассматривала его.
– Кстати, если уж мы об этом заговорили. Как поживает Никлас?
Он поднялся, не скрывая раздражения, протиснулся мимо нее в кухню.
– Ты прочистила канализацию?
– Он проверился?
Филип посмотрел, как уходит вода из раковины, достал из холодильника банку пива. Хелена положила руку ему на спину.
– Ты должен быть осторожен. Предохраняться.
– У Никласа нет СПИДа.
– Но он инфицирован?
Тут Филип повернулся к ней.
– А что, ты боишься заразиться? Что гейская чума нарушит семейную идиллию?
Она посмотрела на него, отметила, какие у него усталые глаза. Волосы поредели, на макушке наметилась лысина. Несмотря на отношения с Никласом, он очень одинок. Работа маляра в автомастерской изнашивала его легкие. Он родом не из Удачного, как она, ему повезло больше, однако детство у него тоже было нелегкое. Они познакомились в годы учебы на кафедре иностранных языков в Якутске, вместе учили шведский. К тому моменту она уже свободно владела языком, выросла с бабушкой Элин из Сёдерхамна. Филип, которого на самом деле звали Леонид, был родом из райцентра под названием Мирный. Тонкая натура, наделен феноменальными способностями к языкам. Он свободно говорил на семи языках, читал еще на десяти. При любом гуманном режиме он стал бы профессором в престижном университете.
В СССР он мог стать только изгоем – если бы о нем узнали правду.
– Ты останешься на ужин? – спросил он.
Она покачала головой.
Марина ждала ее за мраморным столиком под световым куполом посреди кафе. Перед ней лежала на тарелке булочка со сливками, стояла чашка с недопитым какао.
– Прости, что задержалась, – сказала Хелена, ставя на столешницу свою тарелку с булочкой и чашку чая.
Живот уперся в край стола, когда она уселась на стул.
– Как чувствует себя наш футболист? – спросила Марина, отъедая от булочки «крышечку».
– Его пространство на футбольном поле уменьшается с каждым днем, – ответила Хелена. – Он протестует.
Они поговорили о том, на каком она сроке, началось ли у нее расхождение лонного сочленения, отекают ли руки и ноги. Марина расспрашивала с искренним интересом – единственный человек, готовый выслушивать все детали ее состояния. Они с Матсом тоже планировали завести детей, как только закончат учебу.
– Смотри, что я тебе покажу, – сказала Марина и вытащила из сумочки книгу, – это лучшее, что я читала за много лет.
Хелена взяла роман в руки. «Правила виноделов» Джона Ирвинга. Судя по закладке, Марине оставалось дочитать примерно пятую часть.
Марине редко удавалось почитать что-нибудь художественное, почти все время отнимала учеба, но хотя бы по роману в месяц она успевала. «Для прочистки мозгов», – как она это называла.
– Я в полном восторге, – сказала она. – Тут рассказывается о враче, который заботился о детях-сиротах и проводил нелегальные аборты в США в 30-е годы.
Этот роман Хелена не читала, но любила другие книги Ирвинга – и «Мир глазами Гарпа», и «Отель „Нью-Гэмп-шир“».
Они доели булочки, подлили себе еще чая и какао.
По дороге домой они проходили мимо книжного магазина у входа в метро «Фридхемсплан», и Хелена купила себе «Правила виноделов». Они вместе сели в метро в сторону Акаллы. Хелена вышла у «Нэкрусен», Марина поехала дальше, ей нужно было выходить на следующей остановке.
Стоял сильный мороз, дул ветер. Вокруг нее кружились острые снежинки, но она не чувствовала холода. К морозам она привыкла – зимой температура в Удачном опускалась ниже сорока градусов, к тому же во время беременности женщина обычно не мерзнет.
Смена Викинга заканчивалась около полуночи. Когда вечер пятницы совпадал с выдачей зарплаты, в городе много чего случалось – она не ждала его домой раньше часу ночи.
Однако решила все равно приготовить полноценный ужин, который потом можно будет разогреть. С работы Викинг обычно приходил голодный как волк. По дороге она купила продукты – треску, сливки, большие замороженные креветки, собиралась запечь все это с укропом и лимоном и подать с рисом. Еще купила брусничное варенье к каше.
Креветки она быстро разморозила под холодной водой, почистила и поставила в холодильник. Потушила рыбу с лимоном, приправами и сливками, выключила конфорку, когда до готовности оставалась одна минута – дойдет при разогреве.
Потом съела несколько бутербродов, сделала себе чашку травяного чая и залезла на диван с новой книгой. Поначалу ребенок резво пинался в животе, но потом заснул.
«Правила виноделов» – хороший роман, но ей трудно было сосредоточиться на повествовании.
После встречи с Ангеловым ее не отпускали мысли.
Викинг очень хотел остаться в Стокгольме. У него были какие-то проблемы в отношениях с отцом. Она должна заставить его изменить свое мнение. Закрыв глаза, она улеглась, положив голову на подлокотник дивана, натянула плед до самого подбородка. Так будет лучше для всех. Если они переедут в Стентрэск, то смогут
