высказать весь тот ужас, что наслушалась от безумца в черной куртке, родителям и найти в них поддержку. Подтверждение своим убеждениям.
Их голоса и смех я услышала еще на подходе. Папа с мамой что-то бурно и воодушевленно обсуждали на кухне.
Я не старалась быть тихой. Я топала, как слон. Я хотела, чтобы они слышали и знали о моем приближении.
Вырулив из-за угла, я увидела как они оба в обнимку суетятся у плиты на нашей светлой, просторной кухне.
Мама никогда особо не любила готовить, но изредка баловала нас с папой пышными оладушками или вкуснейшими блинчиками.
Вот и сейчас они что-то готовили.
Вдвоем.
Руки папы на талии у мамы, а она что-то помешивает в миске венчиком. И смеется. Так заразительно и нежно смеется своему любимому мужу. Такие милые. Идеальные. Настоящие!
Как? Ну, как я могла хоть на мгновение допустить в свою голову презрительные щупальцы сомнения?!
— Златунь, ты… — начинает папа, с улыбкой оборачиваясь, но тут же осекается. — Злата? Малышка, что случилось?! — отец дернулся в мою сторону, но я вскинула перед собой руку с зайцем.
— Скажите мне, откуда эта игрушка у меня взялась? — господи, собственный голос не узнать. Скрипучий, низкий, словно прокуренный.
А кто бы знал, как истошно бьется сердце. Как долбит по ребрам и мешает дышать ровно.
— Злата, что происходит? — это уже мама. Выключила плиту и вышла вперед.
— Малышка, тебя кто то обидел? Что произошло?
— Просто ответьте мне! — всхлипнула я, — пожалуйста… — добавила уже тише. — Скажите, что тот человек, он все наврал! Пап… — посылаю родному человеку взгляд, полный вселенской мольбы.
— Какой человек, Злата, о чем ты? Принцесса, я не понимаю…
— Олег Мартынцев, — имя бугая вылетает скорее как судорожный вздох, нежели четкие слова. — Вы знаете это имя?
Тишина. Ее нарушает только ливень за окном. И мамин вскрик. Она хватается за голову и тут же, охнув, прикрывает рот ладонями. Лицо принимает сероватый оттенок, и мне даже не нужен их ответ. Я уже и так все понимаю. Прекрасно. Без слов.
Знают.
Оба.
Папа смотрит прямо мне в глаза, а на лице столько…
— Злата…
— Значит… значит, это правда? — я пячусь назад.
Отступаю, в неверии выпучив глаза. Чувствую, как их нещадно жжет от подступающих слез. Как по щеке катится первая слезинка. За ней вторая. Третья…
— Мы не знаем, что этот человек тебе наговорил, но просто выслушай нас, хорошо? — поднимает руки отец примирительно. Или… уже не отец?
Он делает шаг ко мне.
Я продолжаю пятиться к стене, как загнанный зверек.
— Значит, ты не мой папа, да? — губы начинают дрожать, и я в последний момент накрываю их ладонью, всхлипывая. — Ты не мой отец?!
— Твой, Злата! Вернее, нет. Да. Не биологический, Злата, но это ничего не меняет, слышишь?! — рычит папа, пытаясь меня поймать за плечи, но я уворачиваюсь.
— Ты мне врал! И ты! — смотрю на маму, что обнимает себя за плечи и тоже плачет. Будто ей больно. Будто ей тяжело, но а я! Как же я?! Это же моя жизнь, и она рушится на глазах, как долбаный карточный домик!
— Злата это ничего не меняет, слышишь ты меня? Я твой отец! Ты Романовна, ты Золотарева, ты моя дочь, и плевать, что…
— Плевать? Плевать, что во мне течет кровь другого человека, о котором я знать не знаю?!
— Этот человек — ничтожество! — наконец-то прорезается голос у мамы. — Он никогда не был достоин тебя!
— А вы?! Вы достойны?! Вы врали мне все двадцать два моих года! Изо дня в день, глядя прямо в глаза, врали!
— Мы не врали! Ты никогда не должна была узнать о существовании этого монстра, ясно?! Мы просто вычеркнули любое упоминание этого негодяя из твоей жизни. Из нашей жизни! Злата, послушай, Олег Мартынцев — ужасный человек, он и мизинца твоего не стоит!
— Он мой отец! — взвизгнула я, отшвыривая эту дурацкую игрушку, что до сих пор прижимала к груди.
— Рома твой отец, Злата!
— Нет! — топнула я ногой.
Мне было обидно!
Я чувствовала себя просто полной дурой, которую все это время водили за нос. Я злилась, я психовала, я бесилась, в конце концов! Продолжала реветь и никак не могла уложить в голове то, что только что услышала.
— Да! — рявкнула мама. — Хватит, перестань!
— Что перестать, а, мама?!
— Злата, посмотри на меня, — вклинился в наше бодание зареванных глаз спокойный голос отца. Я повернулась, вот только, судя по взгляду, спокойствием там и не пахнет. Я не контролировала себя, я плохо отдавала отчет тому, что несу, и я совершенно не думала, как мои слова сейчас могли отразиться на нем, но я была зла! Я была задета до глубины души, мне хотелось рвать и метать. Хотелось разнести этот дом в гребаные щепки! Разобрать в труху!
— Я люблю тебя, малышка, слышишь меня? Мне неважно, какая у тебя там кровь, ты понимаешь? Ты. Моя. Дочь! Ты росла на моих глазах, Злата. Не делай так, не отворачивайся сейчас! — голос спокойный, лицо генеральный директор умеет держать отлично. Но вот взгляд папы — в нем было столько боли! Дикого, животного страха. Непонимания и отчаяния.
А мне хотелось уколоть еще сильнее! Сделать еще больнее! Показать, каково это, когда небо рушится на твою голову, с треском и грохотом разнося все к чертям собачьим.
— Нет, ты не мой отец! — прорычала я, чувствуя, как дрожат губы. — Я тебя знать не знаю! — крикнула, но голос предательски дрогнул.
Я развернулась и сорвалась на бег. Вон из этого дома, полного лжи! Подальше от этих людей, которые столько лет водили меня за нос, как маленькую тупую идиотку!
Тимур
Я уже почти был дома.
Припарковал тачку Златы и собирался заскочить в супермаркет. Купить какую-нибудь редкостную фаст-фудную гадость и закрыться к черту ото всех. Переварить сегодняшний день и сообразить, что вообще делать дальше без клуба и стабильно хороших бабок, что он приносил.
Такой был план.
Однако ему не суждено было сбыться.
Когда я собирался выйти из машины, в салоне что-то пиликнуло. Быстро и отрывисто. Звук показался знакомым. Будто пришло СМС. Но не на мой мобильный.
Оглянувшись, я пошарил по карманам и увидел мобильник Златки, который принцесса забыла на переднем сидении. Экран подсвечивался, телефон долбил входящий вызов. Судя по имени абонента, записанного как «Папуля», это звонил Роман Георгиевич.
У меня что-то тревожно щелкнуло за грудиной. Будто предчувствие. Только вот чего?
Вызов прекратился, экран погас. Только вот ненадолго. Не прошло и минуты, как телефон начал разрываться вновь.
Вопрос:
