Книга Конец вечности - Юлия Ветрова

превратившись в крючья, намертво вцепившиеся в скользкий от пота пластик. Дезмонд то и дело поглядывал на махину Генс Ларты, повисшую среди нескончаемого поля взрывов. Для фрегата тут было слишком мало места для манёвра, ему оставалось палить по бесконечным потокам кораблей, выскользающих из подпространства. Казалось, силы у противника не кончатся никогда.

Дезмонд вывернул штурвал, почти машинально заходя в хвост очередному противнику, и вдавил гашетку, когда среди нестройного потока голосов его уставший разум выделил один-единственный голос:

— Шестичасовая сводка новостей. По данным Нимеи атака на систему Аркан началась два часа назад. Гвардия Аркана дезорганизована. Командование отсутствует.

Дезмонд взвыл.

Он хотел было выругаться в адрес Анрэя и всех, кто сейчас не мог организовать оборону, но не успел, потому что в динамиках прозвучал спокойный, ставший уже привычным за последние четырнадцать часов голос капитана Генс Ларты:

— Командир Аркан, вы меня слышите?

— Да, — ответил Дезмонд внезапно охрипшим голосом.

— Вы желаете отступить?

— Нет!

Секунду в эфире стояла тишина, нарушаемая лишь обрывками чужих переговоров.

— Отступайте, — прозвучало затем, — это приказ. Нимея пуста.

— Мы не можем сдать столицу.

— Перестаньте, Волк. Это просто камни.

Дезмонд сглотнул.

— Что будете делать вы? Надеюсь, не собираетесь помирать тут в одиночку?

— Мы отходим на ремонт. А затем у нас другой приказ. Может, ещё встретимся. Если сложатся звёзды.

— Вас понял. Конец связи, — Дезмонд переключился на общую связь и произнёс уже другим голосом, — всем, кто ещё может поддерживать огонь, передаю координаты точки встречи. Мы отходим к системе Аркан.

Один за другим чёрные силуэты кораблей исчезали в гиперворотах. Дезмонд прыгнул последним.

Инэрис смотрела какое-то время на опустевшее небо над городом, который казался ей вечным. Внизу не было никого. Только трепетали на ветру ветви деревьев на крышах небоскрёбов. С орбиты Нимея казалась похожей на волшебный лес, и только зная, что скрывают эти заросли, можно было угадать между ними очертания мегаполиса.

— Отходим. Проложить курс в систему Астеры. Всем, кроме пилотирующего состава, разойтись по каютам. На отдых даю два часа.

Уже двинувшись к выходу из рубки, Инэрис услышала за спиной растерянный шёпот Мелч:

— Капитан…

Инэрис обернулась и увидела на экране, как расцветает оранжевый цветок на поверхности удаляющейся планеты. Как разрастается, будто круг на воде, и как разбегается волной по огромному зелёному шару, оставляя за собой только пепел.

— Вы слышали приказ, — произнесла она, — выполнять.

***

Подхватив Аврору на руки Аэций замер ненадолго, разглядывая её расслабленное лицо — такое беззащитное сейчас и совсем молодое. Когда глаза Несмотря на то, что её кожа оставалась безупречно гладкой, а щёки — по девичьи округлыми, когда её глаза были открыты, её никак нельзя было спутать с той девчонкой, которую Аэций знал когда-то. В зрачках спелось всё многоцветие красок бездны и когда Аэций или любой другой встречался с ней взглядом, ему казалось, что на него смотрит само Время.

Аэций знал, что это воздействие Венца. И верил в те возможности, которые давала ей эта реликвия, куда больше, чем она сама.

Но какой бы властью она не обладала, для него Аврора всё ещё оставалась той девочкой, которую он ранил слишком сильно, чтобы заслужить прощение. Галактион знал, что совершил ошибку, и что расплатился за эту ошибку слишком сурово. Но всё, о чём он мог думать сейчас — это о том, чтобы спасти хоть что-то из того, что осталось от прошлого.

Аврора в этом прошлом занимала слишком большую часть, чтобы позволить ей умереть.

Вскинув императрицу на руки он обернулся лицом к двери и та беззвучно отворилась под его взглядом. Двое гвардейцев заглянули внутрь. Глаза их расширились при виде бесчувственного тела Владычицы, руки потянулись к оружию… Не обращая на них никакого внимания Аэций шагнул вперёд. Два чёрных вихря взлетели, захватывая в объятья дворцовых стражей и оба с коротким выдохом осели на землю.

— Мне жаль… — шёпотом произнёс Аэций, уже выходя в коридор.

Галактион отлично понимал, что любой, кто останется на Нимее — погибнет. Но в отличии от некоторых своих знакомых не был настолько амбициозен, чтобы надеяться спасти всех. Его интересовали только те, кому он непосредственно мог помочь.

Всё так же, не обращая внимания ни на метавшихся в панике придворных, ни на военных, изредка пытавшихся встать у него на пути, он прошёл в сад и свернул на посадочную площадку, где стояла личная яхта Императрицы. Её, в отличии от любого другого транспорта, никто не посмел бы остановить.

Пройдя в салон, опустил Аврору на её любимый позолоченный диван, стоявший в кают-компании перед кофейным столом. Остановился, инстинктивно не желая отпускать взглядом её лицо. Потом отвернулся и пошёл в рубку.

Поднимая корабль на орбиту, Аэций чувствовал себя отвратительно. Он не столько жалел Нимею, которой почти не знал, сколько тех немногих, кто поверил в него. Оставалось надеяться, что Дезмонду хватит рассудительности отступить, когда близость поражения станет очевидна.

Машинально двигая пальцами по сенсорной панели он смотрел на монитор силясь отыскать среди множества ярких точек ту одну, единственную, которой нельзя было погаснуть. Потом перед носом корабля открылась ворока гиперперехода и не позволив себе больше сомневаться Аэций нырнул в переход.

ГЛАВА 34. Ночь перед боем

Инэрис не могла спать. Всё пыталась уложить в голове события прошлых дней, но калейдоскоп красок мелькал слишком быстро, не давая возможности остановить кадр и сосредоточиться на чём-то одном. Пламенеющие цветы на поверхности Нимеи, сметающие всё, что создавалось тысячелетие. Балы и приёмы, которые она так ненавидела — и которых не будет теперь никогда. Горящие призраки кораблей и исчезающие на мониторе точки истребителей. Всё полыхало в её голове, и будто наяву она видела залы Каранаса, объятые пламенем. Библиотеку, где она читала в детстве, и собственную уютную квартирку со стереовизором в полстены, на который она никогда не поднимала глаз, потому что… Инэрис рвано вздохнула, подумав о том, что вместо этого она все свои мысли отдавала человеку, имени которого, как оказалось, не знала. Захотелось зажмуриться, а потом открыть глаза и проснуться. Но сколько бы она ни сжимала веки, открыв глаза, снова видела только стальной потолок, пересечённый едва заметными швами.

Впервые стены корабля давили на неё, а вся мощь Генс Ларты, которой она так гордилась с тех пор, как корабль был построен, казалась бесполезной, как дубинка дикаря. Она ничего не могла. От этого было паршивее всего, потому что Инэрис не терпела бессилия.

Если бы всё зависело только от неё, она бы дралась за каждый парсек космоса, не