не зная, что говорить. Сердце глухо стучало — как всегда, когда он стоял с Галактионом лицом к лицу.
Аэций бросил кожаный плащ на подоконник и опустился на диван напротив.
Дезмонд подумал и тоже сел за стол.
— Паршиво, да? — спросил Галактион, кивнув за окно.
Дезмонд усмехнулся.
— Мы живы. Как по мне, так это большой плюс.
— Мда… — Аэций вяло усмехнулся в ответ.
На столе перед ними оказались две кружки пива и, положив пальцы на свою, Галактион задумчиво повертел её в руках.
— Ну что, — спросил он, — не передумал?
— Ты про… Орден?
Аэций кивнул.
— Конечно, нет.
— Смотри… Эцин скоро вернутся. У нас есть фора, но у них больше кораблей.
— Мне плевать, — торопливо ответил Дезмонд и сделал глоток из своей кружки. — Я с тобой.
— Отлично, — Галактион протянул руку и сжал его пальцы, а потом быстро убрал ладонь.
Некоторое время они сидели молча, потягивая пиво.
Потом Дезмонд спросил:
— Аэций… Почему они отступили?
Аэций с недоумением посмотрел на него.
— Из-за тебя.
— Смешно, — Дезмонд фыркнул. — Я же видел, их был нескончаемый поток. Что толку в тех дредноутах, погибших у Фаэны… Они могли перебросить силы хоть бы и от Церцеи.
— Могли, — согласился Галактион и сделал глоток, — понимаешь… У Безымянного есть кое-что, что он ни за что не захочет потерять.
— И?
— И ты — часть этого.
— Не понимаю.
— И не надо, — Галактион усмехнулся. Он отвернулся и снова посмотрел в окно, вспоминая тот разговор.
***
— Ты уничтожишь человечество, — сказал он.
— Человечество уничтожило нас, — ответил тот, чьего имени Аэций не мог вспомнить, как ни старался. Зато Аэций отлично помнил лицо, скрытое тёмным капюшоном. Так и хотелось сорвать мягкую ткань и посмотреть — в самом ли деле под ней Тот.
— Те, кто уничтожил нас, давно мертвы.
— Они живы, Аэций!
Галактион замолчал. Тот был безумен. Сомнений не было.
— Меня ты тоже убьёшь? — спросил он тогда.
— Если ты не встанешь со мной плечом к плечу в священной войне.
— А их… Тех, кто принял наши души… Наследников… Их ты убьёшь?
Безымянный так ничего и не ответил.
