Вставай. Пойдешь первым. Аномалию, в которую ты вступишь, я назову твоим именем.
– Ненавидишь меня, да? – спросил Борланд, шатаясь и отирая рукавом кровь с рассеченного лба.
– А ты совсем плохой стал, – произнес Фармер. – Литера моя подруга, и я ей помогаю… Ну, мать твою, да! Я признаю, что облажался! Не знал я, что такое реальная опасность! Все, я сказал! Ты это хотел услышать, сволочь?!
– Да, – сказал Борланд, похлопав Фармера по плечу. – Именно это. Цепочку продолжишь сам.
– Какую цепочку?
– Следствий. К чему приводит твой пацифизм и насколько он мешает в Зоне. Я понял, что ты никакой не боец. Понял, когда увидел твой нож.
Борланд направился вперед по растрескавшемуся, побитому асфальту.
– Пора бы уже начинать воевать, – продолжил он. – Я не поверю, что деструктор ментально заловил всех троих. Ему и одного-то сталкера удержать нелегко. А тут сразу трое! Вы наверняка почувствовали его загодя, но не решились стрелять.
Последовало молчание.
– Да, – наконец признался Фармер.
– В Зоне можно выжить, – произнес Борланд. – Но для этого надо уметь убивать. Иногда через прицел винтовки, иногда камнем в морду при близком контакте. Разница, черт побери, чисто номинальная. Вопрос в силе духа. Как ты там говорил? «Могу положить отряд “ранговцев” за несколько секунд», верно? Стрелять ты умеешь. Ну а дальше что?
– Я хороший стрелок, – проговорил Фармер. – Но не в людей.
Оба сталкера замерли на месте, и было отчего. С юго-западной стороны послышалось множество воплей одновременно. В том числе прослушивался и женский крик. За ними последовали выстрелы.
– Я говорил, как мне нравится ее голос? – спросил Борланд, срываясь вперед в спринтерском темпе. – Даже если она кричит, мне нравится…
Путь преграждал деревянный забор, сквозь щели в котором Борланд разглядел фигуры людей с оружием в руках. Не тратя время на обход, он врезался в забор, проломил его и тут же упал на землю.
Его никто даже не заметил – люди стояли к нему спиной и палили в стену, под которой находился вход на лестницу, что вела в подвальное помещение. Все нападавшие были разодеты в какие-то лохмотья, покрытые пятнами засохшей крови.
Клан «Прах».
Борланд даже не стал ничего говорить. Он поднял пистолет и, пытаясь удержать его прямо, надавил на спуск, целясь в спину ближайшего стрелка.
Боль пронзила обе ладони сразу, пистолет дернулся, и пуля ушла в нависшее над головой небо. Сталкер потерял обзор из-за кровавой пелены, опустившейся на глаза. Он упал, зарылся лицом в землю и обессилено зарычал.
Прямо над ним раздался оглушительный грохот. Фармер открыл огонь на поражение.
Двое «праховцев» упали замертво. Третий медленно опустился, зажимая рваную рану на животе, и отчаянно заорал. Остальные разбежались в стороны.
Фармер перепрыгнул через Борланда, расстреливая убегающих. Через секунду еще трое лежали с пулями в головах и спинах. Другие попрятались за укрытиями, и Фармер отступил, чтобы перезарядить свое оружие.
Борланд тоже отполз подальше, постепенно приходя в себя. Он выпустил из рук бесполезный пистолет и спрятался за стволом широкого дерева, пытаясь снять с пояса аптечку. Ему было наплевать на то, что шел бой, на то, что он потеряет чувствительность обеих рук. Ему нужно было быстродействующее обезболивающее. Он начинал понимать, каково было Меченому с пулей в плече.
Правая рука наткнулась на рукоять. Боль стихла за пару секунд.
Борланд замер. Грохот выстрелов, казалось, исчез. Сталкер попробовал пошевелить пальцами правой руки. Они нормально двигались.
Нож Сенатора снимал боль и возвращал чувствительность.
Сила Пьедестала, сообразил Борланд. Сила Пьедестала в ноже!
В его голове прояснилось. Сталкер перехватил нож в левую руку и кувыркнулся навстречу лежащему на земле «Вальтеру». Схватив пистолет в правую руку, он послал две пули в голову «праховца», что имел неосторожность высунуться на миг из-за угла.
Автоматная очередь пробила ряд неровных отверстий рядом со сталкером, осыпав его мелкой крошкой. Борланд откатился, вскочил на ноги и, пригнувшись, добрался до ближайшего безопасного места – спуска в подвал, который так понравился стервятникам…
И упал прямо на колени к Литере.
– Я скучал по этим ножкам, – ляпнул он и сразу же почувствовал себя глупо. Но Литера даже не поняла, что он сказал, – была слишком испугана.
Уотсон повернулся к нему с хищным выражением лица, сжимая второй FN.
– Патроны кончились, – доложил он.
Наверху продолжали грохотать винтовка Фармера и автоматы «праховцев», поэтому Борланд скорее догадался, чем услышал, что ему говорят. Взяв FN, он убедился, что винтовка действительно разряжена. Недолго же пришлось Уотсону отбиваться.
У Литеры не было оружия вообще.
Борланд отложил разъяснительную работу на потом. Он засел с «Вальтером» на верхних ступеньках, внимательно отслеживая ситуацию.
Фармер залег по другую сторону дороги, там, где заканчивался забор и начиналась стена. В ней и находилась ниша, откуда молодой сталкер мог простреливать все пространство перед входом в подвал.
Вскоре стало ясно, что «праховцев» осталось всего двое. Борланд понял, что сейчас будет, и приготовился. Нападающие дождались, пока Фармер опять начнет перезаряжать оружие, и рванули к нему, ловя подходящий момент.
Борланд поразился их тупости. Они даже не разделились, хотя сталкер полагал, что один из «праховцев» останется прикрывать второго, заодно присматривая за входом в подвал.
Но через секунду Борланд понял, что и сам свалял дурака ничуть не в меньшей степени.
Пистолет в его руке щелкнул вхолостую. Сталкер не рассчитал количество патронов в магазине – вероятно, в самом начале схватки он выстрелил больше одного раза, прежде чем выронил оружие.
Нож в левой руке подсказал решение. Сталкер метнулся вперед, перебросив клинок в правую. Убийцы повернулись к нему, сталкер рассек одному лицо и вогнал лезвие в живот другому. А затем окончательно расправился с первым.
Фармер передернул затвор и высунулся из ниши.
Борланд внимательно посмотрел на него. Лицо парня было совершенно бесстрастным.
– Выходите! – позвал Борланд, оборачиваясь к подвалу.
Уотсон, щурясь, выбрался наружу.
– Что здесь произошло? – спросил Борланд. – Отвечай коротко, но внятно.
– Не помню, – сказал Уотсон. – Я очнулся посередине дороги, появились эти… Мы с Литерой укрылись на лестнице. Вы подошли через минуту, не больше.
– Литера, ты там где? – повысил голос Борланд. Девушка вышла следом, стараясь не смотреть на трупы. Ее мутило. Борланд подошел к ней, аккуратно взял за подбородок и приподнял ее лицо. Заглянул в глаза.
– Ты цела? – спросил он.
Она оттолкнула его руку, уселась на дорогу, обняла себя за колени и уткнулась в них лицом.
Борланд перехватил взгляд Фармера, и тот покачал головой.
– Уотсон, дружище, – сказал Борланд. – Ты помнишь звон в голове?
– Небо, – тихо произнес долговязый сталкер. – Мы стояли у входа, как ты
